Политология

В анализе институциональных механизмов и способов социального представительства в политике отправной посылкой является понимание того, что объективно существующее социальное неравенство между людьми порождает существенные различия между ними в плане конкретных интересов, ценностей, идеологий и т. д. И не может не сопровождаться стремлением людей к групповой самоорганизации и самоидентификации с тем, чтобы эффективно отстаивать и защищать эти интересы перед лицом других социальных групп, социальных и политических институтов.

Но для того, чтобы это стремление могло быть реализовано на практике, требуется четкая правовая база, т. е. признание со стороны государства и юридическое закрепление в конституции права граждан на объединение в общественные организации. Создаваемым в рамках этого права общественным ассоциациям и союзам должны быть предоставлены (и гарантированы) все необходимые для эффективной деятельности свободы. В том числе посредством законодательного закрепления за государством и его органами соответствующих «регулятивно-попечительских» обязательств в этой области.

Только в таком случае общество самоорганизуется как гражданское, принимая характер ассоциативного и самоуправляющегося общества, а объединения граждан становятся активными участниками артикуляции и легитимации многообразия мнений и позиций в политическом процессе.

В условиях же, когда такие права и свободы отсутствуют, гражданское общество поглощается государством, и вместо органически присущего гражданскому обществу всеобъемлющего группового плюрализма в обществе безраздельно господствует групповой монизм, т. е. оно (это общество) даже при наличии социально неоднородной массы, тем не менее, не распадается на структурно оформленные группы интересов.

Ни по горизонтали, когда в рамках одной общности взаимодействуют и конкурируют друг с другом множество организованных групп и отсутствует монополизм на представительство какой-либо одной группы, ни по вертикали, когда это взаимодействие и конкуренция касается групп, представляющих разные, экономически и социально неравные пласты (страты).

В таком обществе общественная жизнь на всех ее срезах знает только санкционированные государством (или единовластно правящей партией) единичные строго централизованные структуры (единый профсоюзный центр, единая молодежная организация, единый женский союз и т. д.).

Именно таким всецело «партизированным» групповым монизмом (т. е. существованием единых интегрированных в «партию-государство» организаций, призванных играть роль «приводных ремней» между властью и населением и олицетворять собой нерушимый союз, или единение, партии и народа) характеризовалась общественная жизнь в России советского периода. Что касается иных, не подчиненных КПСС организованных структур, то они в политической системе социализма не предусматривались и подавлялись в зародыше. Любая (не связанная с «партийным заказом») гражданская инициатива была наказуема.

Прямое и опосредованное представительство

Среди всего многообразия общественных институтов и организаций, выполняющих функцию представительства социальных интересов в политике, особую роль играют политические партии и организованные группы интересов.

Первые (политические партии) представляют интересы различных социальных слоев и классов в основном на стратегическом (долгосрочном) уровне, выражая и озвучивая их через свои партийно-политические программы и борьбу за претворение этих программ в жизнь.

Вторые (организованные группы интересов) – на уровне повседневного (рутинного) взаимодействия с властями через организованное давление на центры принятия решений (чаще всего в лице местных административно-управленческих органов власти).

Кроме этого (опосредованного) представительства, в демократически организованном обществе существует и множество каналов представительства неопосредованного (прямого) – в рамках права граждан и их объединений (как постоянно действующих, так и временных, создаваемых по случаю) – на обращение с заявлениями, ходатайствами, протестами и т. д. в любые властные инстанции, которые обязаны «внимать» гражданам и адекватным образом на них реагировать.

В этом же ряду институциональных каналов прямого социального представительства и народного волеизъявления выступает реализация гражданами своих избирательных прав, в том числе права на референдум и выдвижение заслуживающих доверия кандидатов в парламент, на выборные должности (президентов, губернаторов, мэров и т. д.).

Если с этой точки зрения посмотреть на ситуацию в сегодняшней России, то по отношению к советскому периоду она (де-юре) кардинальным образом изменилась. Во всенародно принятой в декабре 1993 г. Конституции Российской Федерации права и свободы человека провозглашены как «высшая ценность», а их признание, соблюдение и защита – как «обязанность государства».

Однако конституционно признанные права и свободы граждан, в том числе право на групповую организацию, автоматически не ведут к созданию гражданского общества. Они создают только необходимую для его формирования юридически-правовую базу (юридически-правовой фундамент). Само же гражданское общество возникает и развивается снизу, будучи напрямую связанным (помимо прочего) с достигнутым вобществе качеством массы. Качеством, которое слагается не только из развитой потребности граждан к свободе и независимости, но и из их способности к самоорганизации и общественной самодеятельности (гражданскому политическому активизму). Без этого реализация указанных ценностей на практике не осуществима. Если же такого качества массы нет (или оно развито слабо), то общество будет гражданским только «на бумаге», т. е. по конституции, тогда как на самом деле будет оставаться по преимуществу «этатизированным», т. е. огосударствленным обществом.

И вместо конституционно декларированной плюралистической представительной демократия – демократии, построенной на ответственном и осознанном участии народа в политико-властных процессах, реально будет существовать так называемая управляемая (или, что вернее) «патерналистская» (или «опекунская») демократия. Вместо органически присущего западной демократии диалога между обществом и государством реально будет «править бал» монолог власти.

Контуры именно такой демократии все более явно просматриваются в нынешних отечественных реалиях. Что представляется вполне закономерным, если учесть многовековые традиции российского авторитаризма и тотального поглощения общества государством.

Как известно, не только после Октября 1917 г., но и задолго до этого события власть имущие в России правили страной, отчуждая народ от политики, лишая его каких бы то ни было легальных каналов и возможностей влияния и контроля в этой сфере, равно как и права выбирать себе «вождей» и смещать тех из них, которые не оправдали доверия.

Факторы, дифференцирующие и ограничивающие возможности социального представительства

Из характеристики социальной структуры общества как объективно существующей иерархии неравенства со всей очевидностью вытекает и неравенство между различными слоями и классами с точки зрения возможностей продвижения и защиты своих интересов. Среди всего многообразия факторов, обусловливающих это неравенство возможностей, в качестве изначальных выступают факторы, связанные с процессами классообразования – различиями в уровнях сословной самоидентификации и самоорганизации различных групп населения.

Эти различия касаются того, насколько те или иные обособляющиеся от общей массы группы осознают себя в качестве особых социальных страт со своими специфическими, отличными от других, интересами и целями. И насколько в той или иной группе (слое, классе) укоренилось понимание того, что несмотря на многослойность (а следовательно, и различия интересов отдельных образующих группу субстрат), она имеет нечто общее, объединяющее всех и в равной мере значимое для всех. Это общее – единые стратегические интересы и преференции группы как «видового» целого, занимающего вполне определенную нишу в системе социальной дифференциации и требующего совместных усилий для выживания внутри этой системы как ее отдельного социального подвида.