Страница 3 из 21
Из колхоза выйдешь – в тюрьму! (От тюрко-татарского – «төрмә».)
Или выйдешь в глухой лес Сибири! (От тюрко-татарского – «Себер».)
Это про него пели вот такую грустную песню некоторые российские лесорубы у костра:
В этой самой гуманной империи Сталина, где диктатуры, то есть «самодержавия», были не только в квадрате, но и в кубе, где все люди были равны до умопомрачения, где молодым была везде дорога, а старикам – почёт (так как доживать до старости могли лишь единицы), в этом суперполицейском государстве в маскировочном халате «пролетарии всех стран, соединяйтесь!» наш татарский почти не был виден среди собратьев (некоторые пантюркисты утверждают, что слово «брат» означает «бер атадан» – от одного отца; данное слово существует и в форме «берадәр»).
Корифей всех наук на глаз определил, а глаз у него алмаз (от тюрко-татарского слова «алмаз»), сколько лет нашему языку.
Во времена управления этого величайшего гения всех времён и народов двуглавым орлом воссиял в СССР великий и могучий русский язык. Около него взвевались соколами да орлами, гордыми (от тюрко-татарского – «горур») и важными птицами языки союзных республик.
На грузинском языке (на котором иногда вещал этот горный орёл) обменялись мнениями о строительстве социализма и коммунизма сам товарищ Сталин и его близкий друг товарищ Берия, а также очень любимые ими товарищи – Орджоникидзе и Енукидзе.
Ещё многие и многие товарищи…
До того как их не укокошил (корень косить – от тюрко-татарского слова «кисү») их любимый друг и товарищ, «самый человечный человек в мире» (так каждый день писали о нём в газетах) – Иосиф Сталин…
Языки союзных республик были, конечно, богатыри, не мы!
А, к примеру, наш татарский язык… Который был не достоин даже рядом стоять с языками союзных республик, тем более с великим русским языком…
Тем более с грузинским языком, которым обладал ястреб…
Так он был «неисторический» – наш язык!
Ма-а-а-ленький… Ма-а-алюсенький!
Воробей, соловей, пташечка!..
Одним словом «чито-гврито», как поёт о самой маленькой птичке-невеличке Вахтанг Кикабидзе в кинофильме «Мимино»:
И как хорошо его «чито-гвритность» чувствовал горный орёл… Который так высоко летал над страной…
И который иногда… Так низко падал!..
Да, и сшили ей, этой нашей ма-аленькой птичке «чито- гврито» в Казани тюбетейку. (Для пущей важности: язык нации, однако.)
Потом «чито-гврито» отправили играть в птичий детсад для «неисторических языков» автономных республик:
– Иди полетай малость… Вон там марийский язык щебечет среди деревьев… Чувашский язык издаёт соловьиные трели на поляночке (от тюрко-татарского – «алан», при помощи приставки по-: по-алан)… Удмуртский с мордовским перекликаются, как две заблудившиеся кукушки (от тюрко-татарского – «күке»)… И ты маши там крыльями, спой им песню на своём птичьем языке… И не мешайте нам, важным птицам, мы тут будем творить вашу историю!
Пантюркизм и панславизм
Ещё в недавнем прошлом, во времена батюшки-царя за пантюркизм сажали. Конечно же, эстафету борьбы с пантюркизмом от царских спецслужб перехватил такой гигант формализма и родного до слёз российского унтер-пришибеевизма, как товарищ Сталин…
И сейчас некоторые псевдопатриоты в России вслед за этим Главным Бывалым всех времён и народов усиленно ищут пантюркистов…
Не там ищете, господа-товарищи.
Говорю же… Покопайтесь… У себя в носу!
Не этично?
Да, понимаю, этики и эстетики тут маловато.
Я только к тому: люди иногда усиленно ищут в других то, что у себя навалом.
В России ещё никогда не сажали за панславизм.
А ведь (от тюрко-татарского слова «бит») стоило!
Панслависты и славянофилы морочили головы честных граждан России и в конечном счёте так запутали (без приставки за- выглядывает тюрко-татарское слово «бутау») происхождение русского народа и русского языка и так жестоко (от тюрко-татарского слова «җиз» – медь) обманули всех, что превратили бедного русского мужика «в Ивана, не помнящего родства», а русский язык – в не знающего, откуда он пришёл и где его корни.
Вдобавок бесконечными восхвалениями они окончательно испортили русского мужика. Дескать, ты славянин, и ты лучше всех. Больше тебе ничего не нужно. Сиди молчи!..
Лошадка мохноногая
Вы когда-нибудь ездили по зимней дороге на санях, на лошади?
Скажем, по лесу?
Мне приходилось. Едешь, едешь…
Вдруг лошадь остановилась…
Что такое? Волков уже нет давно, записали в Красную книгу.
Красная книга сейчас толстая стала, природа – тоньше и тоньше. Тянем и тянем эту тонкую нить природы – тракторами, машинами, поездами, сверхзвуковыми самолётами, атомными бомбами, космическими ракетами…
Тянем да тянем…
Если перетянем – и оборвётся?
Кстати. Книга…
Злые языки говорят, что книга происходит от тюрко-татарского слова «кенәгә» (а не обратно, как это нам объясняли раньше). Это слово, теперь утверждают специалисты-русисты, вошло в праславянский язык из древнетюркского. Тюрки же заимствовали его из китайского, где «кюен» – свиток, так как первые книги были в форме свитка.
Так зачем же остановилась лошадь?
Лошадь, утверждают некоторые тюркоманы (совсем наглость потеряли, как говорил русский юморист Михаил Евдокимов), происходит от тюрко-татарского – «алаша ат», то есть мерин.
Встаю из саней и подхожу к лошади. Масть у неё чалая (от тюрко-татарского слова «чал» – седина), с белыми вкраплениями на шерсти.
Ага (әһә), вот в чём дело, дуга стоит косо. Надо подтянуть ремень архалука (от тюрко-татарского – «аркалык») и хомута.
Сейчас, исправим…
Заодно и заметим…
Дуга и на тюрко-татарском языке – «дуга». (Помните из истории Великой Отечественной войны «Курскую дугу»?)
А хомут и на тюрко-татарском языке – «камыт».
А вот сани и на тюрко-татарском языке – «чана».
– Айда, чалая!
Айда и на тюрко-татарском – «әйдә».
Лошадь трогается.
– Тр-р!..
Лошадь остановилась…
Она ясно понимает вот эти слова «айда!» и «тор!», то есть «айда вперёд!» и «стой!».
А вот мы вроде уже перестаём понимать даже те слова, которые и лошадь понимает.
Какие ещё бывают масти лошадей?
И не вспомнишь…
Коней и вожжей забросили 50–60 лет тому назад и пересели на железных коней, марки которых знают даже дети.
Итак… Какие масти ещё были?
Саврасые, красновато-рыжие (от тюрко-татарского корня «сары» – жёлтый).
Были ещё буланые, тоже светло-жёлтая масть.
Особо наглые пантюркисты утверждают, что оба слова – тюркизмы и что в тюрко-татарских языках есть где-то 40 слов, определяющих масть лошади.