Страница 23 из 58
— Я всегда голодная. — К счастью, это прозвучало хорошо, а не как у изголодавшегося человека, которым я была. Больше как «о, круто, я могу поесть», когда на самом деле мой разум кричал, что я уничтожу целого слона прямо сейчас, не прося извинений.
— Ответь на звонок в дверь.
Я ахнула.
— Ты заказал мне ПИЦЦУ?
— Почему ты всегда кричишь на меня?
— Сестра. Не та кровать. Разорванная помолвка. Бабник…
— Прости, так ты есть хочешь?
— Да! — я вскочила на ноги, подбежала к двери и распахнула ее, а затем схватилась за нее рукой с телефоном, чуть не свалившись на пол.
— Торн.
— Я был по соседству, — усмехнулся он.
— Что? Борьба с преступностью? — В этот момент в коридоре раздался громкий крик.
Со вздохом я схватила его за рубашку и дернула в гостиную, закрывая дверь на все замки.
Вопль стал громче.
Зевнув, я повернулась и поймала Лукаса с округлившимися глазами.
— Ты уверена, что ты в безопасности здесь?
— Ах, это? — я указала на дверь. — Это ничего. Просто мистер Томпсон иногда путается и заходит не в ту квартиру, когда женщины переодеваются. Его выбор времени идеален.
— Так… — Лукас держал два пакета, и я не могла отвести от них глаз, — мистер Томпсон это Любопытный Том, который просто случайно вламывается в чужие квартиры?
— Он не вламывается, то есть не совсем. Он открывает дверь, заходит, говорит, что заблудился, и выходит обратно. Вполне безобидно.
— Поэтому ты закрыла дверь.
— Я отказываюсь позволять ему стать первым мужчиной за год, увидевшим меня голой. — Рассмеялась я, но потом хлопнула себя по лбу. — Я имела в виду…
— Не-е-ет, ты имела в виду, что Карл не настоящий? А как же тогда танцующие дети? Невидимы?
— Эй! Это настоящая некоммерческая организация.
Ямочка на подбородке Лукаса делала его глупую улыбку шире и более… насмешливой и сексуальной, но я отказывалась считать его сексуальным, поэтому заставила себя думать, что его улыбка тупая и уродская.
— Я знаю, даю тебе повод.
— Конечно, даешь.
— Что это должно означать?
Я больше не могла этого вынести. Промаршировав к тому месту, где он стоял, а это буквально в шаге от меня, учитывая размеры моей квартиры, я потянула пакеты из его рук.
— Что тут у тебя?
— Полегче, — он отогнал мои руки от пакетов. — Ты получишь еду, но для начала сделаешь кое-что для меня.
— Не-а, — я покачала головой. — Это жестоко. Ты знаешь, как я люблю поесть. Как ты смеешь использовать это как способ заставить меня оказать тебе услугу? Я вынуждена работать с тобой, разве этой услуги недостаточно?
Лукас вздохнул, его плечи с каждым вдохом двигались вверх и вниз, как будто я настолько его раздражала, что его тело не могло не показать это.
— Скорее мне приходится мириться с тобой, а тебе со мной.
— Погоди, — я подняла руку, — где Понедельник?
— Ты хотела сказать, Молли? — У него была настолько самодовольная улыбка, что мне захотелось двинуть ему по шее и отправить немного поразвлечься к мистеру Томпсону.
— Да, — я снова попыталась дотянуться до пакета, — Молли.
— Кстати, ты великолепно выглядишь, очень в стиле «потертый шик».
В этот момент я осознала, во что одета. На мне были красные шорты из старшей школы и белая футболка с надписью «Я Единорог» спереди.
На носках были по меньшей мере две дырки.
В общем, я выглядела как бомж.
Я быстро коснулась волос. По крайней мере, они были убраны от лица и собраны в пучок.
Я застонала. Резинкой. У меня действительно вязаная резинка для волос.
— Они возвращаются? — он указал на резинку и издал смешок, — потому что, должен сказать, я большой поклонник.
— Вон! — я указала на дверь.
— Что? — он поставил пакеты на стол и повернулся ко мне. — Ты собралась выгнать меня вместе с едой?
— Еда может остаться. Она ничего плохого не сделала.
— А я сделал?
— Ты дышишь.
— Такая жестокая и замученная для столь юного возраста.
— Молли?
— Ее родители в городе, и она решила, ей будет слишком трудно объяснить, что парень, с которым она видится, также встречается с другими женщинами, и нет, на самом деле не собирается делать ей предложение. Они очень строгие католики.
— И?
— И они хотят, чтобы у нее были дети. Куча детей.
— Последнее, что нужно нашему миру, это множество копий Лукаса Торна, бегающих вокруг и сея хаос в городе. У полиции достаточно неприятностей и с мистером Томпсоном.
— Мило. — Он вздохнул, повернулся кругом, вытащил один из стульев и указал мне на него. — Сядь.
— Думаю, лучше я…
— Сейчас же.
Я плюхнулась на стул, скрестив руки на груди, и стала наблюдать, как он начал доставать тайскую еду — коробку за коробкой.
У меня потекли слюнки, и я смотрела, пока в глазах не помутилось от аромата тайской лапши с курицей, защекотавшего нос.
Я испустила стон, не смогла сдержаться.
Лукас остановился, и его тело застыло.
— Что? — я сглотнула и взглянула в его красивое лицо.
Его взгляд встретился с моим.
— Я забыл.
— Забыл что?
— Что, когда ты голодная, ты ешь как гиена. — Его глаза опустились на мой полный слюней рот. — Или как акула во время Недели акул.
Его рукава были закатаны до локтей, обнажая великолепные предплечья. Я старалась не пялиться, но это трудно. Вот почему Лукас Торн был угрозой для общества и очень плохим человеком. Он слишком красив, чтобы быть реальным. Несправедливо, что у него такая ужасная личность, а скрывается под такой хорошей внешностью.
Не похоже, что он всегда был таким невезучим человеком.
Но все же.
Он стукнул меня по запястью одной из пластиковых вилок и покачал головой.
— Еще нет.
— Но…
— Терпение. Завтра вечером, — он облизнул губы, внезапно занервничав. Я его таким еще не видела. — Мне нужно, чтобы ты была… милой.
— Так вот о чем ты? Хочешь, чтобы я была милой с тобой? Во время ужина?
Он медленно кивнул.
— Да… милой со мной во время ужина. И не наигранно милой, когда мне хочется тебя придушить до полусмерти, а такой милой, когда твоя улыбка касается и глаз, а смех заставляет мужчин позабыть обо всем. Это мило. — Он отвернулся и посмотрел на паука. Счастливый ублюдок, вероятно, никогда теперь не уберется отсюда, так как ощутил на себе эффект Лукаса Торна. — Думаешь, ты справишься с этим?
Я медленно вытащила вилку из его сжатого кулака и затем, видимо, безумие заразно, потому что я положила на его руку свою и сжала. — Обещаю. Я буду хорошей.
— Поклянись. — Его глаза сузились, когда он посмотрел на наши руки. — Своей тайской едой.
— Ты серьезно?
— Смертельно. — Его голос стал ниже, когда он наклонился, и мы оказались в нескольких сантиметрах друг от друга, наши тела практически соприкасались.
— Ладно, — я глубоко вздохнула, — клянусь своей тайской едой, что я буду мила с тобой завтра вечером, реально мила, как ты хочешь.
— Или помоги мне Бог, я никогда больше не попробую тайскую еду снова. — Его брови взлетели. — Скажи это, или никакой еды.
Искушение моими любимыми блюдами было слишком сильным, чтобы вынести это, а потому я стиснула зубы и повторила:
— Или помоги мне Бог, я никогда больше не попробую тайскую еду.
— Прекрасно! — Он широко улыбнулся. — Потому что приезжают мои родители.
Глава 16
ЛУКАС
Мои родители были великолепны. Я сделал затяжной глоток бурбона.
Фантастические, чрезвычайно поддерживающие и любящие. На этот раз я проглотил половину выпивки, поставил стакан на барную стойку и посмотрел на часы.
Поправочка. Они были великолепными до тех пор, пока я не разрушил их отношения с Блэками и заклеймил нашу семью как единственную, которой никто не махал в знак приветствия во время ежегодного праздника на День независимости.