Страница 7 из 25
Я до сих пор ещё не верю,
Что сына просто больше нет.
И всё осталось там, за дверью
И для меня померк весь свет.
Не знаю, в это как поверить?
Что сына нет на всей Земле?
И не спросить: он не ответит,
Но я его ищу везде!
Мой солнца Лучик, звёздный мальчик,
Счастливчик и везунчик мой.
Глаза молят и сердце плачет,
Что не придёшь уже домой.
Почти 1,5 месяца провела с обществом, которое нуждалось в теплоте и понимании. Сосновый бор давал мне возможность побыть одной. Пыталась собрать себя в одно целое: тело и душу. Надо было жить дальше. И не как– то, а жить…
Юля – невеста Димы сразу попала в больницу, когда ей сообщили о женихе. И вскоре пришла со мной прощаться. Она решила уехать из города потому, что ей невыносимо здесь жить одной, без Димы, где всё о нём напоминает. Девочка рассказала мне такие милые подробности из их совместной жизни.
Как-то Юля и Димка пошли покупать ей босоножки. Ходили, выбирали. Купили. И, когда они вышли из магазина, Димка подхватил Юлю на руки и закружил, говоря:
– А мы Юльке купили босоножки, ура!
Сразу узнала в этом сына. И другой случай. Димка обещал, но не приехал вовремя, Юля обиделась. Разувшись в коридоре и окликнув Юлю, он понял, что надо исправлять ситуацию. У Юли жила болонка Жужа. Дима позвал собачку. Встал на четвереньки и так они пришли к Юле просить прощение. Вдвоём. Как тут не улыбнуться и не простить? В этом был весь мой старший сын.
Боль у сердца такая жгучая.
И живу я сейчас, как в бреду.
Всю себя я совсем измучила.
Не могу без тебя. Не хочу!
Засыпаю, как падаю в бездну.
Утро снова, но нет тебя, сын.
Где-то там голубая вечность.
В ней ты бродишь уже один.
Я молюсь и прошу у Бога
Дать покой твоей светлой душе.
Но какая тебя ждёт дорога?
И придёшь ли опять ко мне?
Я не знаю, как выжить с этим:
Нет тебя на земле мой сын.
Нет тебя. Но живёт планета.
Солнце ярко и неба синь.
Не хотел уходить, я знаю.
Столько планов оставил здесь.
И опять я свечу зажигаю.
Нет тебя. Но, а я – то есть?
После больницы закрылась в себе. Только я и моя боль. Другого чувствовать не могла.
Однажды проснулась с таким ощущением, что сын мой ЖИВ! До физического ощущения. И такое облегчение – камень с души вниз… Мне всё приснилось. Это моё горе, эта моя безнадёга, эти рыдания в подушку, эти сочувствующие взгляды соседей, эти мои дни и ночи в одинаковой темноте… Господи, СПАСИБО! Вздох. И всё закончилось. Я вернулась в реальность.
Лишь солнца луч скользнёт украдкой
Ладошкой тёплой по лицу,
Я просыпаюсь с мыслью сладкой,
Что ты – живой! И я живу.
Но пробужденье – есть страданье.
Ведь я к реальности вернусь.
Твои глаза – напоминанье.
И не излить из сердца грусть.
А жить мне с этим где – то Вечность…
Как будто я спасти могла…
Твоя извечная беспечность,
Лишь чёрный цвет приобрела.
Мой милый сын, я всё не верю,
Что нет тебя здесь на земле.
Я буду ждать, откроешь двери.
Из темноты шагнёшь ко мне.
Постоянная боль, которая не отпускала ни утром, ни днём, ни вечером, ни ночью, разъедала мне душу, как ржа, и рвала моё уже разорванное сердце в более мелкие кусочки. Я могла идти по улице, остановиться и завыть в голос. Со стороны выглядело, как сумасшествие. А потому пыталась быть одна. Всегда.
Павел сделал у Димки на погосте скамью. Но мне на глаза не показывался. Оставил меня. Не понимала, но приняла. На той скамье сидела часами. Часто стояла на коленях и молилась, молилась, молилась.
О том, как жутко мне бывает,
Об этом знаю только я.
И солнца луч не умиляет,
Когда нет сына у меня.
Я осознать ещё не в силах
Всю бездну боли без него.
А жизнь? Она проходит мимо.
Опять всё то же бытиё.
Моё любимое словечко,
Но суть его, лишь море слёз.
Ушёл совсем. Ушёл навечно,
Оставив мне букет из роз.
Три белых розы мне на память
Из дорогих сыновьих рук.
И как понять себя заставить,
Что сам он выбрал этот путь.
Себя терзаю вечной мукой,
Не покидающей на миг:
Закономерность или случай?
Ушёл он слишком молодым.
Свадьбу Дениса и Меланьи, конечно, отложили. На год. Пока я не приду в норму. И… это ненавистное слово– траур не закончится.
Всю свою боль выливала в стихи. Писала много. Очень. Начала писала письма Мите, и приносила их ему каждую неделю. Цветы, мои письма, мои открытки, свечи.
Как спасательный круг из мира реальности, для меня была одна-единственная зацепка – младший сын. Как могу его оставить одного на этой Земле? Да, он уже взрослый. Но для любящей мамы её дитя – это всегда дитя: и в 10, и в 17, и в 25…
Наверное, со мной было трудно и не очень понятно моё поведение даже моему младшему сыну.
Я просыпаюсь с мыслью, что нет уже тебя…
Но также солнце светит и кружится земля.
Я к этой мысли дикой привыкнуть не смогу.
И разрываю сердце, себя не берегу.
Но есть ещё на свете кровиночка, мой сын.
Любимый, неединственный…
Теперь совсем один.
*
Я не верю. Не верю в потерю.
И поверить смогу ли едва.
Солнце светит иль дождик …за дверью.
Мне её не открыть: я – жива.
Есть мой младший и тоже любимый.
И теперь вся забота о нём.
Я хочу, чтобы он был счастливым
Звёздной ночью и пасмурным днём.
Разделили мне сердце на части,
Пополам раздвоили меня.
И уже не в моей это власти
Всё вернуть. Это, просто, нельзя.
Не помню, объясняла ли я своему младшему, как мне сейчас невыносимо жить каждый день. Как страшно ждать ночи и утыкаться потом в книгу, не понимая смысла там написанного, только для того, чтобы не возвращаться всеми своим мыслями обратно в нашу жизнь и осознавать, разрывая сердце, что ничего нельзя вернуть…Ничего и никогда. Но в своих стихах я говорила с ним… С моим младшим и любимым сыном.