Моран дивий. Стезя

Эта весна была мне отвратительна как никогда. Как никогда раньше я ощущал пустоту своего существования и мерзость города. В пустой квартире меня никто не ждал. На работе я пахал в две смены, после работы зависал в каком-нибудь кабаке допоздна, чтобы только не идти домой. Леся не вернулась. И я не сделал ничего для того, чтобы её вернуть. Редкие встречи со старыми приятелями не радовали – то ли они были уже не те, то ли мне их веселье стало казаться тухлым. А что я ещё должен был делать со своей жизнью? Я не знал. Я волочил её как тяжёлый чемодан. И всё ждал, что меня немного отпустит, я встряхнусь, что-нибудь придумаю… Но безысходность давила меня по-прежнему как таракана и я, распластавшись под её тяжёлым прессом, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни мозговой извилиной. Давило в груди. Эта боль поселилась после Лесиного ухода и никак не желала отпускать.

Мы увиделись с ней ещё раз через месяц после расставания. Она позвонила мне.

- Я должна тебе сказать. Помнишь, после твоего сна я ездила в Юрзовку? Там встречалась с Ксеней, просила её разузнать, если получится, об этой истории – ну, о князе, о Зборуче... Она сказала, что постарается. Теперь говорит, вроде бы что-то узнала, но должна поговорить с тобой лично. Так что если у тебя будет время и желание, наведайся к ней. В городе она не бывает…

- А ты в городе? – догадался я. Что именно она мне говорила, я не понимал – слушал и не слышал. Слушал её дрожащий голос и чувствовал как сжимается у меня горло. – Леся, мне нужно увидеться с тобой. Пожалуйста…

- Давай не будем…

- Пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить. Нам нужно поговорить. Я прошу тебя…

Она пришла вечером, позвонила в дверь, я открыл. Какое-то время мы просто молча смотрели друг на друга. Потом она, судорожно вздохнув, подняла руку и провела по моей щеке.

- Какой колючий…

Я подхватил её на руки и отнёс в спальню.

Ночью я почти не спал, крепко прижимая к себе Лесю, словно стремясь впитать её кожей, и со страхом ожидая наступления рассвета.

А утром молча наблюдал, как она собирается. Она тоже молчала. Взявшись за ручку входной двери, остановилась. Я видел, как побелели костяшки её пальцев.

- Ты не остановишь меня? – спросила она глухо, не оборачиваясь.

- Ты же знаешь, я хочу, чтобы ты осталась.

- Всё не то, Митенька, - сказала она и шагнула через порог, плотно прикрыв за собой дверь.

В эту весну сны вернулись. Они снились мне часто, как в студенческие годы, мучая меня головокружительным реализмом ощущений и остротой чувств. Я просыпался, задыхаясь от пережитого. В моей крови бурлили отчаяние и ярость Свенки, я чувствовал голод и жажду крови волка, я страдал ранами погибшего дружинника. Потом смотрел утром в зеркало на свою измученную и осунувшуюся физиономию и понимал, что испытание мне не по силам, и долго так я не протяну. Что-то нужно делать. Но что?..

Сегодня, намешав в чашку растворимого кофе с сахаром и проглотив его, стал собираться на работу. О чёрт! Как же я забыл? Вчера шеф, внимательно посмотрев на меня и заценив мой нездоровый вид, в приказном порядке велел взять выходной и наведаться в поликлинику. Что мне, блин, делать теперь с этим выходным? Может, и в самом деле пойти сдаться психиатру?

Я нашел в контактах телефон Геши и нажал на вызов.

- Как дела?

- Давненько не слышались. Я уж думал, живой ты ещё?

- Тусуетесь сегодня?

- Приходи вечерком.

- Девчонки будут?

- Сделаем, если надо.

- Надо.

Девчонки были ничего себе: юные, миленькие, но курицы – просто непроходимые. То есть то, что надо. Накачавшись как следует спиртным, я зацепил одну из них и повёл в спальню, наслаждаясь её глупым хихиканьем и жеманным лепетом. Управился я с ней быстро, сказалось долгое воздержание. И лежал, уткнувшись лицом в диванную подушку, слушая, как шумит в голове хмель.

- Можешь быть свободна, - сказал я ей.

- Дииим?.. – протянула та, недоумевая.

- Иди отсюда, - уточнил я.

Девчонка, фыркая, удалилась.

Боги, что же со мной происходит? Подскажите, направьте, исцелите… Избавьте меня от этих снов. Избавьте меня от чёрной тоски по этой чёртовой море! Что она хочет от меня? Любви? Семьи? Детей? Мои дети будут от некой стихийной сущности живого леса, охраняющей границы Морана на той стороне параллельного мира? Как они будут называться? Яськи – детёныши моры и человека? Охренеть. Я вцепился в подушку пальцами и застонал.

Я согласен на всё. Только бы она вернулась – спала со мной, жила со мной и дышала со мной одним воздухом.

* * *

Решение было принято. И теперь, после того, как я его принял, оставалось самое страшное – реализовать его: сесть в машину и поехать в Юрзовку.