Страница 8 из 9
Предприниматели, в отличие от чиновников, таят глухое недовольство, выражают сочувствие условной Болотной, при высокой степени ожесточения готовы идти до конца.
Менее образованное население тюрем чаще разделяет правящую элиту и рядовых сотрудников госорганов, в большей степени концентрируя свою злость на последних. Такие арестанты с непониманием относятся к насильственной тактике оппозиции, особенно представители Северного Кавказа и Средней Азии, истинный протест для них – непременно вооруженный. Произошедшее 6 мая 2012 года выступление на Болотной, с их точки зрения, сущий пустяк, по поводу которого пущенная шумиха оказалось весьма изрядной.
Таков примерный срез наиболее ярко выраженных арестантских слоев: отвергнутых лоялистов, преследуемых потенциальных сторонников Болотной и люмпенизированных масс. При этом стоит наглядно показать, кем были представители первой категории до заведения на них уголовных дел и посадки в тюрьму.
Однажды случился интересный разговор с одним сотрудником СИЗО во время очередного шмона, в ходе которого мы обменялись мнениями насчет отношений оппозиции и власти. Точки зрения оказались диаметрально противоположны: мой оппонент считал, что недопустимо каким бы то ни было, даже мирным, образом выражать недовольство властью. Смысла в занятии позиции протестующего он не видел вовсе.
На что это похоже? На признание пса своей верности хозяину, если подобное сравнение никого не оскорбит. Но даже собака не будет послушно молчать и ждать смерти, когда хозяева перестанут её кормить. Является ли нормой для гражданина, пусть и бюджетника, бесконечная признательность руководству государства? Как по этическим, так и по чисто рациональным основаниям ни в коем случае нельзя беззаветно доверяться всемогущему Левиафану, иначе в скором времени можно оказаться на скамье отвергнутых лоялистов.
Государство – это не сакральная инстанция, а динамически развивающаяся система, трансформируемая под воздействием общественного запроса. И если эта система изолирована и не реагирует на внешние сигналы, это в дальнейшем приводит к печальным последствиям. Но это осознается далеко не всеми. Не зря известный булгаковский персонаж изрек бессмертное: «Люди, как люди… напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…».
10 июля 2013
Легенда об Одиноком Иностранце
В тюрьмах полным-полно людей, не державших никогда в руках паспорт гражданина РФ. И прибыли они в Россию из бывших советских республик – Таджикистана, Киргизии, Азербайджана и прочих. Но абсолютно оторванными от нового социума гости из ближнего зарубежья себя не чувствуют: если не в камере, то в целом по тюрьме обязательно найдутся сотни их сородичей, с которыми можно наладить постоянную связь. Да и знание русского, хотя бы разговорного, им не чуждо. Гораздо хуже приходится тем, кто попал в беду, будучи жителем другого континента, и, прежде не сталкиваясь с Россией и русскими, вынужден познавать их в совершенно непривычных условиях. И от того, насколько заинтересованным в этом окажется сам иностранец, и насколько дружелюбно к нему отнесется окружение, зависит успех адаптации к новому миру.
Опыт общения с людьми, говорящими на других, нежели твой языках, доказывают непреложную истину: человек мыслит понятиями и смысловыми конструкциями, функционирующими в его родной речи, и чем сильнее проявляются различия в языках коммуникаторов, тем сложнее им прийти общему пониманию. Недаром и сложилось так, что партии и движения в разных странах и на разных континентах, носящие одинаковые названия, часто имеют глубокие различия в исповедуемых идеях и ценностях. Бесспорно, язык является лишь одним из многих индикаторов культурного развития. Но при этом – самым ярким и наглядным, демонстрирующим матрицу традиций и убеждений каждого народа.
Как-то мне улыбнулась удача получить в камеру весьма необычного соседа. Это был взрослый полноватый никогда не унывающий перуанец А., содержавший на родине кафе, но затем обанкротившийся и нашедший впоследствии весьма неудачный путь спасти положение – перевезти самый популярный наркотик Латинской Америки, кокаин, в Россию. Ёмкостью для перемещения столь необычного груза был, как это обычно водится, собственный желудок, принять же товар на территории России должен был один предприимчивый прибалт. Но план получил пробоину в самом начале, и перуанец в итоге оказался на нарах с замаячившим пятнадцатилетним сроком.
Так вот, этот человек, для которого родной язык – испанский, а английский он знал весьма посредственно, принялся изучать русский, и за относительно короткий промежуток времени достиг впечатляющих успехов. Стоически преодолевая все трудности, этот перуанец постепенно стал более умело овладевать искусством общения с нами. И в ходе этого общения удалось выяснить весьма интересные подробности.
В испанском языке нет аналога звуку, обозначаемому русской буквой "ж". Произнести любое слово с этой буквой было для А. непосильным трудом. В ходе выяснения испаноязычных названий продуктов также оказалось, что перевода русских слов "гречка" и "гречневая крупа" на испанский нет – эту еду наш друг впервые увидел в России. Да и сам испанский, на котором говорят в Перу, серьезно отличается от того, на котором говорят в бывшей метрополии на Пиренеях. Не имело для А. устоявшегося в странах Европы значения понятие "национализм", который как политическое явление весьма слаб в Южной Америке. Тем не менее, мы нашли связывающую нас обоих нить, стоило мне произнести фразу "El pueblo unido, jamas sera vencido" (русский перевод звучит как "Пока мы едины, мы непобедимы", – именно скандирование этого лозунга вменяется мне стороной обвинения как часть состава "преступления"). Удалось узнать, что в Перу с недавних пор у власти находится полковник, сменивший гражданского президента и отправивший его в тюрьму. А сам А. симпатизирует Энрике Каприлесу – сопернику Чавеса и Мадуро на выборах в Венесуэле.
Что и говорить, насколько отличными друг от друга не являлись бы культуры и народы, стремление к более совершенному обществу нас всех объединяет и будет объединять. Только кому-то удается приблизиться к нему вместе со своей страной ближе, чем другим соседям.
А язык все равно остается наиболее верной лакмусовой бумажкой, по которой несложно определить настоящее состояние общества и его будущее. Но и он имеет свойство меняться.
25 июля 2013
Голодовка
Нет, наверняка, более тяжелого в тюрьме, чем ведение голодовки. Одна тюрьма порождает стресс, с голодовкой же стресс уже двойной. Потому что вам приходится бороться не только с биологическими инстинктами собственного организма, но и справляться с давлением администрации, принуждающей остановить голодовку. А давить на вас, если вы решили голодать, будут непременно.
Но сперва хотелось бы отметить причины, подталкивающие арестанта к голодовке. У каждого человека они свои. Один заключенный по громкому делу уфимского «наркокартеля» рассказывал, как в республиканском СИЗО практически все узники голодали восемь-девять дней в 2010 году, протестуя против царившего в тюрьме беспредела администрации. Что касается лично меня, то я в определенный момент почувствовал необходимость выразить свое несогласие с несправедливым заключением. Это и подвигло меня на десятидневную голодовку, которую я вел с 22 июля по 1 августа 2012 года. В её ходе я получил бесценный опыт.
Голодовка – это война, оборачивающаяся ежедневными сражениями с тягостным сосущим изнутри ощущением. Вся воля напряжена и направлена на то, чтобы выиграть минуту, час, день в этой схватке, ведь далеко на горизонте маячит долгожданное вознаграждение в виде чувства морального удовлетворения и вкусной пищи.
Ведя такую битву, необходимо помнить несколько важных способов растягивания голодовки, ведь она очень похожа на осаду, а вы – на осажденный город, борющийся с периодическими штурмами. Один из таких штурмом может закончиться весьма печальными последствиями. Поэтому необходимо помнить следующее: