Точка отрыва

Что я буду делать, когда книга закончится?

Пожалуй, я напишу свою.

© Валентин Гусаченко 

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

 Мы долго думали, как следовало бы закончить сборник памяти Андрея. И выбрали вот такой финал. Поэтому — небольшое пояснение. Сам того не подозревая, Андрей свел в одну сплоченную команду очень много разных людей, которые живут в разных местах, занимаются совершенно разными делами, но за долгие  годы общения стали друзьями и единомышленниками. На многие вещи мы смотрим одинаково, уважаем одни и те же принципы и уже давно общаемся не только в интернете, но и встречаемся в реальной жизни — общаемся, спорим, смеемся, что-то придумываем, что-то делаем и куда-то едем. И всё это тоже во многом благодаря Андрею.

Теперь 3-й тост на встречах будет и в память о Хефе.

Многие узнают персонажей рассказа Славы Кофмана, хотя, по сути, вместо одних имен могли бы быть любые другие, никто не считал и не скажет, сколько людей он успел сделать друзьями.

И сегодня, прощаясь с Андреем, мы идем дальше и он идет вместе с нами…

Редколлегия 

Святослав Кофман

ПРОСТО ХОРОШИЙ ВЕЧЕР

Светлая память Андрюхе.

Будем жить!

Вьюга — это очень здорово. Когда вьюжит снаружи, а ты внутри. Внутри теплого и уютного домика, где накрыт стол, трещат в печке дрова и собираются самые близкие.

Серега ждал гостей, самых близких друзей еще с той жизни, когда мир был един, и жизнь была другой, совсем другой. Когда деревья в лесу были зеленые, а не синие, когда не было магии и исчадий стужи.

До прихода друзей оставалось немного времени, и хозяину автомастерской предстояло переделать кучу дел. Днем пришел заказ из-за ленточки и нужно было разложить по порядку, что ставить на машины и снегоходы, что выставить в продажу, а что передать чародеям на доработку. Сверху стопки упаковочных коробок лежали четыре ярких коробки с усиленными амортизаторами «KONI». Серега взял коробку, отнес в подсобку, где щурился за ноутом его давний помощник и компаньон — Дениска. Подсобка служила также офисом, бухгалтерией и спальней Сереги.

— День, — сказал Серега, — если вдруг припрется жмот Лезин, отдай ему амортизаторы.

— А чего он жмот-то? — спросил Дениска.

— Жмот от того, что его жаба душит нам три копеечки заплатить за установку и он в холодном гараже будет морозить лысину, чтобы поменять стойки. И даже предоплату не внес. Как есть — жмот.

— Понятно, — ответил Дениска, взял черный маркер и размашисто написал: «Для Лезина».

— Ладно, — сказал Сергей, — я в погреб.

— Дядь Сереж, я дела закончу и побегу, мне надо…

— Опять бабу завел, — беззлобно усмехнулся Сергей.

— Да нет, я тут шабашку взял, потолок соседу оклеить. Дует у него.

— Понятно, с потолков завсегда дует, коль молодой и ума нет, — проворчал Сергей, поднимая крышку погреба. Дениска редко оставался на посиделки Серегиных друзей, понимая, что он не сдюжит вечеринку в компании немолодых суровых мужиков — пить наравне он просто не мог, а упасть под стол на глазах честной компании не хотелось.

Сам Дениска провалился в Приграничье семь лет назад вместе с ноутбуком и двумя большими сумками, набитыми дисками с пиратскими копиями фильмов и отборной порнухой. С продажи этих фильмов Денис обзавелся жильем и долей в Серегиной автомастерской.

В погребе Серега взял старую плетеную корзинку и начал складывать в нее банки с солениями и мочениями. Подняв корзинку наверх, выгрузил припасы на широкий стол, поставленный вдоль задней стены мастерской, и, прихватив чистую эмалированную кастрюлю с большой деревянной ложкой,  снова полез вниз — за квашеной капустой. В тот момент, когда он аккуратно накладывал прозрачную, тронутую первым морозцем капусту, с яркими вкраплениями красной морковки, наверху звякнул дверной колокольчик.

— Денис, — из глубокого подвала послышался голос Сергея, — если это Лезин, не давай ему ничего без денег!

— Нет, это не Лезин, — ответил сверху голос с едва уловимым кавказским акцентом, это совсем даже я, и кое-что вкусное — со мной.

— Юрич! — закричал Серега, — Я сейчас! Держи! — в проеме подвального люка появилась кастрюля, наполненная квашеной капустой, которую ловко подхватил немолодой мужчина с большим носом и седыми усами.

—  Ты чего так рано, старик? — вслед за кастрюлей из подвала появилась голова Сергея.

— Ребра барашка, приготовил на углях. Сейчас заскочу домой, поставлю машину, переоденусь и вернусь.

— Понятно, — протянул хозяин и тут ему на глаза попался  водруженный на стол огромный куль из одеяла, обмотанный веревкой.

— Это что за узел, Юрич? Тут, похоже, не ребра, а весь баран.

— Мой юный друг, там, — седоусый ткнул пальцем в сторону монументального свертка, —  очень вкусные ребрышки, которые никто кроме меня тебе не приготовит, потом фольга, потом газеты, а потом два одеяла. Все соберутся, мы откроем, а там все горячее-горячее. Мы немного выпьем и всё быстро, поверь мне, скушаем, — со смехом ответил Юрич.

— Юрич, а вы в какую сторону? — спросил выглянувший из подсобки Денис.

— Ну, до Крупы точно подброшу. Давай собирайся, я в машине.

— Спасибо, я мигом! — Денис снова нырнул в подсобку и через пару секунд выскочил, надев овчинный тулуп и ярко-зеленую лыжную маску.

— Маску сними, — ухмыльнулся Сергей, а то дружинники за орка примут и в кутузку отволокут.

Денис, не ответив, выскочил на улицу вслед за Юричем.

Сергей принес и поставил на стол большую пивную кружку с разномастными ложками-вилками, потом стопку фаянсовых тарелок с синей каемкой и дюжину серебряных чарок, отделанных бирюзой и филигранью.

Снова спустился в погреб, набрал полное ведро картошки, поднял наверх. Набрал ковшиком из бачка кастрюлю воды. Уселся на табурет, достал из кармана складной нож и принялся чистить картошку, фальшиво насвистывая марш красных кавалеристов.

Открылась дверь, забежал сероглазый парень, в обеих руках он нес позвякивающий ящик. Поставил на пол и, скороговоркой выпалив: «Приветщаспивапринесу», выскочил за дверь.

— Хмель, — крикнул вслед выбежавшему Сергей, — где Коля?

— Он попозже подтянется, у него запарка, просил без него начинать, — ответил Хмель, занося дубовый бочонок литров на двадцать пять.

— А что за запарка?

— Да он для Андрюхи решил каких-то хитрых патронов накрутить и не поспевает. А завтра с похмелья планирует проснуться, ему уже не до патронов будет,

— А ты откуда знаешь, что Андрей приедет?

— Он осенью, когда приезжал, сказал, после Черного солнца сразу прибудет. А вчера связь была, он подтвердил, что выезжает затемно.

— Я тоже слышал, что приедет. Давай, садись, помогай.

— Ща, только Ване скажу, когда за мной заехать, и кран прилажу.

Выйти Хмель не успел. Весь дверной проем заполнил собой огромный верзила, с совершенно детской, добродушной физиономией. В руках он держал две трехлитровых банки с огурцами и помидорами. При его габаритах банки выглядели маленькими и несолидными.

 — Ваню я отпустил, — сообщил вошедший, — а нас развезет мой водитель, которого я вызову по чарофону. А ты, симулянт, помогай Сереге чистить картошку.

 Хмель понуро вздохнул, стянул вязаную шапочку, снял куртку и поплелся за вторым табуретом.

 — Борь, — сказал он верзиле, — а я нож дома забыл.

 Борис понимающе ухмыльнулся, сунул правую руку в левый рукав полушубка и протянул Хмелю остро заточенный кинжал с узким и длинным лезвием: — Держи, растяпа!

 Хмель снова вздохнул и начал неожиданно ловко чистить картошку. Борис снял полушубок с полковничьими погонами и остался в потертой камуфляжной форме без знаков различия, на правом бедре в оперативной кобуре — АПС.