Страница 9 из 69
— Тебе достаточно известно, в чём состоит моя миссия. Меня послали захватить воздушный корабль гномов, чтобы Совет смог изучить его и узнать его тайны.
«Ну, это почти правда, — подумал Танкуоль. — Он, представитель Совета, по своей инициативе отправился на север, сделал попытку и захватил воздушный корабль. И добился бы успеха, если бы не некомпетентность подчинённых и вмешательство той проклятой пары, Готрека Гурниссона и Феликса Ягера. Почему эти двое постоянно появляются, чтобы расстроить его тщательно продуманные планы?»
— Так заявляешь ты, однако старейшины чувствуют, что за этим скрывается нечто ещё. Вряд ли является совпадением, что с момента твоего прибытия на клан Творцов свалилась непрекращающаяся череда бедствий.
— Не следует обвинять меня в том, что вы не можете контролировать собственных рабов, — раздражённо прочирикал Танкуоль.
Он щёлкнул хвостом и угрожающе выставил коготь, придавая вес своим словам. Гроттл даже не вздрогнул. Вместо этого он почесал вытянутую морду собственным, куда более длинным когтем, и продолжил говорить так, словно не слышал ответа Танкуоля.
— Стоило тебе появиться, и мы потеряли сильное войско наших отборных штурмовиков при нападении на обиталище лошадников. Затем с севера пришла огромная орда Хаоса и принялась опустошать всё на своём пути. Мало того, с момента твоего прибытия ни один из наших экспериментов не прошёл успешно, а во время одного из них необычный мутант, сопровождавший тебя, вырвался на свободу и начал поднимать против нас собственных слуг. По ощущениям старейшин, такое не может являться совпадением.
Танкуоль поразмыслил над словами Творца. Похоже, тут прослеживается некая зловещая закономерность, вследствие чего менее искушённые индивиды, чем Танкуоль, в чём–то его подозревают. Но Танкуоль–то знает, что впервые за свою долгую, наполненную интригами жизнь, к происходящему он непричастен. Он не делал ничего, даже с Ларком не общался с момента их прибытия в огромный кратер Адской Ямы.
Серый провидец тщательно продумал свой ответ.
— Возможно, ваши старейшины совершили нечто, вызвавшее недовольство Рогатой Крысы. Возможно, они утратили её благосклонность.
Гроттл снова тихо засмеялся.
— Практически то же самое твой напарник внушает нашим рабам.
Танкуоль был разгневан. Как этот жирный глупец осмелился предположить какое бы то ни было равенство между ним и обычным воином–скавеном?
— Ларк Стукач мне не напарник. Он мой слуга!
— Стало быть, ты признаёшь, что являешься вдохновителем этого бунтовщика? — произнёс Изак Гроттл, покачивая головой, словно подтверждались его подозрения.
Танкуоль прикусил язык. Он попал прямиком в ловушку. Что тут происходит? Почему его мозг затуманен? Куда подевалась его обычная изворотливость? Словно бы он находится под воздействием какого–то заклинания. С того момента, как Танкуоль попал в плен орде Хаоса, у него немного путаются мысли. Чародей, разум которого защищён хуже, чем Танкуоль полагал защищённым свой собственный, подозревал бы, что околдован. К счастью, в отношении Танкуоля сие невозможно. Ни один из людишек не способен исказить его мысли… не так ли?
— Нет! Нет! Он мой бывший слуга! — произнёс серый провидец. — Я не имею отношения к этому восстанию.
Гроттл одарил его взглядом, сочетавшим в себе откровенное недоверие и плотоядный интерес. Танкуоль вздрогнул. Конечно же, даже Изак Гроттл не осмелится сожрать серого провидца. Огромный скавен подошёл поближе. Танкуолю не понравился блеск глаз Гроттла. Но как только Гроттл подошёл на расстояние удара, дверь отворилась, и в зал уверенным шагом вошла группа иссохшихся скавенов, выглядящих глубокими стариками. Серый провидец Танкуоль и Изак Гроттл незамедлительно пали ниц, выражая покорность.
Один из древних скавенов скрежещущим голосом произнёс:
— Встань, серый провидец Танкуоль! Тебе много нужно объяснить, и времени на это мало. Твой бывший слуга привёл наш город к гражданской войне, и, чтобы разобраться с ним, нам нужны твои советы.
Танкуоль вздрогнул и постарался удержаться от испускания мускуса страха. Затем до него дошли слова старика. Им требуется его помощь. Их город балансирует на грани анархии. Вот рычаг, которым можно отворить двери его темницы, вот ключ к его свободе.
Внезапно ситуация начала казаться многообещающей.
Глава третья
Феликс забрался на вершину сторожевой башни у Гаргульих врат. И был удивлён, что никто не попытался его остановить. Стража признала в нём участника сражения у ворот и компаньона Готрека и не возражала против его присутствия. Дополнительной гарантией послужила золотая монета, неприметно переданная их командиру.
Позади Феликса находились Готрек и Ульрика. Как и его самого, их интересовало приближение орды Хаоса. Оглядевшись, Феликс заметил, что не одни они такие. Плоская площадка на вершине башни была заполнена людьми, и при всём богатстве воображения не всех из них можно было счесть солдатами. Феликс заметил мужчин в толстых собольих шубах, столь обожаемых купцами, и женщин в тяжёловесных вельветовых платьях, которые нынче были в моде при дворе князя. Феликс не ощущал себя чужим в таком окружении. Среди подобных людей он вырос. Его отец был одним из богатейших купцов Альдорфа. Феликс мог бы утверждать, что и Ульрика чувствует себя похожим образом. Ведь она дочь аристократа. А Готреку было глубоко плевать на чьё бы то ни было мнение. Все трое вели себя так, словно имели полное право здесь находиться, а потому никто на них не обращал внимания.
Осмотревшись, Феликс заметил корзину для пикников и вино. Пухлый купец держал в руке серебряный бокал. Феликс неодобрительно покачал головой. Похоже, эти люди воспринимают прибытие врагов, как некое увеселительное представление. Феликс не был уверен, напускная храбрость тому причиной или же простая ослиная глупость.
— О Ульрик! Вы только взгляните туда, — донеслось до Феликса бормотание одного толстяка.
Мужчина прижимал к глазу подзорную трубу. По голосу нельзя было сказать, что мужчина заметил нечто забавное. Подняв взгляд выше, Феликс заметил причину обеспокоенности толстяка.
Насколько мог видеть глаз, орда Хаоса занимала все равнины за Праагом. Этот неумолимый чёрный прилив из стали и плоти надвигался, чтобы затопить весь мир. Впереди находились всадники, могучие мужчины на чудовищных чёрных и красных скакунах. Эти всадники — обитатели населённых призраками земель в Пустошах Хаоса, видеть их здесь, на травяных равнинах Кислева, было подобно ночному кошмару. Над морем облачённых в доспехи тел вздымались сотни покрытых рунами знамён, чьи матерчатые полотнища трепетали на ветру. Позади всадников располагались пехотинцы, защищённые более крепкими доспехами. А позади тех бесчисленные зверолюды с признаками ужасных мутаций — отвратительные существа, что передвигались подобно человеку, но имели звериные морды и рогатые головы. Рассредоченные среди обширного войска, тут находились десятки тысяч одетых, как дикари, людей — наводящие страх кочевники северных пустошей. Феликс сомневался, что даже соберись вся армия Империи до последнего солдата, численностью ей не сравниться с находящимися там зверолюдами. Войско на марше поднимало огромные облака пыли, скрывающие из вида более отдалённые отряды. Но почему–то Феликс был уверен, что будь обзор ясным, он увидел бы, как чудовищная армия растянулась до горизонта.
— Могло быть и хуже, — произнесла Ульрика.
Все богатеи, находящиеся на вершине башни, обернулись в её сторону. Кое–кто покачал головой, выражая несогласие.
— И что ты можешь знать об этом, дорогуша? — снисходительно заметил толстый купец.
Это прозвучало так, словно по его предположению ей следовало бы отправиться домой, играть со своими куклами. Готрек угрожающе хмыкнул. Стражники переключили своё внимание на него, на их лицах проявилось беспокойство.