Отравленные корни

Рано или поздно в моей постели оказался бы какой-то мужчина. И скорее всего, сегодняшний сценарий повторился бы и с ним. Мой муж видимо постарался, чтобы я оставалась верна ему и понесла наказание в случае неповиновения. Илей говорил, что проще всего прятать привязки в самых обыденных стремлениях. И не ошибся...

- Я ему не изменяла...

- Почему? - в глазах боевика отражается недоумение и непонимание. Действительно, к чему хранить верность мужу, которого мечтаешь убить, и который имеет любовниц прямо в супружеской спальне? Ответ прост...

- Не хотелось...- меня передергивает вовсе не от холода. После прикосновений Ивара все остальные мужчины вызывали у меня отвращение. Хорошо, что мой опыт в постели не ограничивался им одним, иначе фригидность стала бы частью меня. Она и так почти стала...

Олеж сжимает губы, на щеках проступают желваки. Он все понимает, но сдерживается. Лицо разглаживается и принимает уже спокойное выражение.

- Постарайся поспать. Тебе нужно отдохнуть.

- Тебе тоже...

Боевик усмехается как-то грустно. Целует меня в лоб и шепчет:

- Спи...

Мне кажется, что я не смогу уснуть. Физическое напряжение порой играет странные шутки с организмом. Но стоит закрыть глаза, и сознание уплывает, убаюканное теплом и иррациональным чувством безопасности. Я знаю, что он сможет меня защитить. Глупость, наверное, неискоренима...

Глава 9

- Моя неверная жена...- мурлыкающий голос Ивара мягкими раскатами раздается в темноте. Давно мы не виделись...

- Тебе снова стало скучно?

В моем сне царит Тьма. Беззвездная ночь, пустота... и бестелесный дух моего мужа где-то рядом. Оглядываюсь, но не вижу его.

- Ты не даешь мне скучать...

- Филипп уже передал привет?

Никто не знает, что ждет нас по другую сторону жизни. И чем отличается посмертие истинных магов от всех остальных. Теперь у меня появился призрачный шанс узнать.

- Ты, как всегда, безрассудна... К чему было убивать его? Живой он мог пригодиться намного больше.

- Сомневаюсь.

Филу хватило бы опыта и сил, чтобы противостоять допросам и пыткам. Вряд ли он рассказал бы что-то новое.

- Тебе даже не интересно, кому он служил?

- Может быть, хоть раз побудешь полезным и расскажешь сам?

- Зачем? Намного интереснее наблюдать за твоими попытками выбраться из сетей Тьмы. Ты каждый раз увязаешь в них все глубже и глубже.

- Смерть научила тебя философии...

Сегодня беседа с ним не вызывает у меня эмоций. Просто обмен фразами. Даже раздражение куда-то ушло. Возможно, так повлияла слетевшая привязка или время, которое прошло с нашего последнего разговора, но его присутствие мне безразлично... И даже призрак понимает мое настроение.

- Вижу, ты забыла, что нас связывает...- Он вырастает прямо из Тьмы. Белая ладонь хватает за волосы и тянет назад, вынуждая выгнуться, около уха оказываются его губы.- Напомнить?

Князь отталкивает меня от себя, и я по инерции делаю несколько шагов вперед. Декорации меняются. Вокруг уже не Тьма, а зеленый луг. Слепящее солнце над головой и синее небо. Лето. Жаркое, дурманящее лето. На мне один из тренировочных костюмов - короткий топ на шнуровке и юбка до колен с разрезами по бокам, чтобы не стеснять движений. Ноги босы, волосы заплетены в косу. Я помню тот день... и знаю, что сейчас произойдет. Вот только...

Когда рука снова хватает меня за волосы, сознание словно расслаивается. Я-настоящая делаю несколько шагов вперед и оборачиваюсь, глядя, как я-образ изгибаюсь в руках мужчины. Еще один из фокусов сна - возможность наблюдать со стороны. Раньше я слишком ярко отождествляла происходящее с воспоминаниями, а теперь... Происходящее - окончание приступа моего безумия, а их я никогда не помнила полностью.

Ивар сильнее меня. Истинных подпитывает Абсолют, и сражаться с ними даже в простом физическом поединке весьма и весьма сложно. Я смотрю, как он бросает мое тело на землю. Колени обдираются о мелкие камешки и веточки, ладони сгребают траву в кулаки. Князь опускается сзади и задирает юбку, одной рукой удерживает косу, а другой расстегивает штаны. Ничего нового, наши тренировки часто заканчивались чем-то подобным. Отворачиваюсь, не желая наблюдать дальше.

Я помню, как было больно в тот раз... Мой муж решил попробовать нечто новое. А ведь я могла бы вывернуться. Наверное, могла бы. Но вместо этого смотрела на землю перед лицом, на сжатые кулаки с ободранными костяшками пальцев. Чувствовала, как голову печет солнце, по лбу течет пот, спину щекочет тяжелое дыхание Ивара, как он безжалостно рвется внутрь, получая удовольствие от моей покорности...

Тот день запомнился мне вовсе не этим. Я отчетливо помню то, что произойдет чуть позже, когда я очнусь уже в нашей квартире, в супружеской постели. Сон, легко подстраиваясь под мои желания, сворачивается, изменяется и показывает совсем иное...

Я лежу на кровати, на животе, головой в изножье, а ногами на подушке. Почему так? Не помню. Просто прихожу в себя в таком положении. Голова развернута к зеркалу. Тому самому, старинному в красивой раме. Я смотрю на себя. В свои глаза. И вижу в них пустоту. Там нет ничего. Ни принципов, ни убеждений, ни цели, ни любви... До того дня я еще боролась, сопротивлялась Тьме, отказывалась принимать ее, и страдала от того, что не могла контролировать себя. Но тогда, в момент, когда мои глаза нашли свое отражение, во мне что-то сломалось. Я поняла, что больше уже не являюсь собой, и приняла Тьму...

Тогда я впервые сделала шаг к примирению с мужем. Он как раз вышел из душа, когда я заканчивала осмотр перед зеркалом. Конечно, никаких повреждений не осталось. Они всегда исцелялись к моему пробуждению - еще один плюс отсутствия контроля над способностями.

Оборачиваюсь к нему, даже не пытаясь запахнуть халат, наброшенный на плечи. Ивар в домашних брюках, которые держатся на бедрах на завязках. Делаю шаг к нему, подхожу ближе. Еще ближе. Встаю почти вплотную и заглядываю в глаза. Он что-то говорит, но я только упираюсь руками ему в грудь и толкаю к постели. Усаживаю на край, а сама устраиваюсь между раздвинутых ног. Пальцы легко развязывают шнурок и тянут ткань вниз, обнажая мужскую плоть. Рука мужа ложится мне на затылок, но я и так знаю, что надо делать...

После того дня безумие ушло. Провалы в памяти прекратились. А я поняла, что дороги назад для меня больше нет...

Просыпаюсь и некоторое время просто лежу, впитывая ощущения. Тепло, даже жарко. Тихо. Рядом никого нет. Олеж, наверное, вышел за водой или же еще за чем-нибудь. Боль прошла, и никаких неприятных ощущений в теле не ощущается. Уже хорошо.

Сажусь, отбрасывая в сторону один плащ и часть мехов. Беглый осмотр показывает, что синяки и ссадины почти зажили, в мышцах ощущается легкость, как после хорошего отдыха, а голова странно свежая. Ночной визит Ивара не ухудшил мое состояние, что тоже неплохо.

Откидываю все импровизированные одеяла в сторону и свешиваю ноги с кровати. На спинке аккуратно развешено мое белье и остальная одежда, а рядом на полу стоит сумка. Забота мага вызывает мимолетную улыбку. Я не собираюсь жалеть о прошлой ночи. После всего пережитого те пару коротких мгновений счастья, что он мне подарил, бесценны. Вытаскиваю тампон и одеваюсь, шнурую сапоги, прислушиваясь к происходящему снаружи. Судя по звукам, боевик тренируется. Проспала я явно больше, чем требовалось, но путь по землям Шеруда уже значительно меньше, нежели по территории светлых, и можно позволить себе небольшую передышку. Тем более что дальше никаких привалов нас уже не ждет.

Встаю и проверяю шнуровку. Впервые все нормально. Беру сумку и лезу за зельями, чтобы завершить утренние процедуры. И вот тут начинаются неприятности... Стимуляторов и антидота нет. Внимательно осматриваю домик, уже испытывая крайне нехорошее предчувствие. Ничего похожего на глаза не попадается, кроме зелья Илея, склянка с которым стоит на столе. И как это понимать?

Медленно вдыхаю и выдыхаю, чтобы сдержать себя. Вывод напрашивается только один, и мне очень не хочется, чтобы он оказался правильным. Встаю и иду к выходу, пинком ноги распахиваю дверь. Олеж действительно тренируется, размахивая мечом недалеко от коновязи. При моем появлении он завершает прием и останавливается, глядя мне в глаза.