Страница 38 из 43
Он улыбнувшись, ответил:
- Меня зовут Мигель, А вон того хмурого парня в машине - Пауло.
- Ну, теперь я хоть знаю, кто именно меня охраняет. Спасибо. Я сейчас направляюсь перекусить. Вам что-нибудь взять?
Мигель отрицательно покачал головой.
- Нет спасибо. А вот это уже не по уставу. - И подтянувшись, словно бравый солдат перед начальством, произнес. - Если что, Вы знаете, где нас найти. И не забывайте, мы всегда рядом.
Удивительно, но этот парень был слишком жизнерадостным и совершенно не укладывался в придуманный Мари сценарий бедного, умирающего от скуки и уставшего от жизни полицейского. Проводив взглядом лавирующего между проезжающих машин Мигеля, Мари направилась в ресторан. Само расположение ресторана было комфортным. Небольшой переулок очень выгодно устроился между двумя большими, оживленными улицами Рио. Утопающий в зелени, с множеством лавочек и столиков, он заманивал прохожих тишиной и прохладой. Толкнув легкую стеклянную дверь, Мари поискала глазами свой любимый столик. Наверное, у каждого есть не толь свои любимые ресторанчики, кафетерии, закусочные, но и другие множественные уголки, где мы чувствуем себя комфортно и уютно. Так и столик Мари. Расположившийся в самом центре зала, окруженный еще десятком точно таких же своеобразных алтарей насыщения, он выглядел не слишком привлекательно для большинства посетителей. Мари же любила это место по нескольким причинам. Небольшая деревянная столешница с маленькой вазочкой всегда свежих цветов позволяла устроиться только двум посетителям, что автоматически обеспечивало определенную конфиденциальность и, в тоже время, давало возможность слышать. Может со стороны это выглядело и не слишком прилично, но все же свою работу делало. Не раз бывало, что во времена идейного и информационного кризиса Мари выходила из этого зала с готовой сенсацией или с наметкой на неплохой сюжет. Заняв свое законное место сплетницы Мари начала мысленно продумывать свой заказ.
Здесь подавали фантастические Акараже. Вигна, обжаренная на пальмовом масле, с добавлением кешью, имбиря, свежего томата и нескольких тигровых креветок, приправленная острым перечным соусом, всегда считалась уличной едой, но несмотря на это, даже центральные заведения Рио, не боясь рискнуть своим имиджем, вносили в свои изысканные меню подобные традиционные блюда.
В течении минуты еда была заказана и оставалось всего лишь дождаться пока ее принесут. Все эти ужасные дни Мари не хотелось выходить из дома. И сейчас, окунувшись в атмосферу доброжелательного спокойствия знакомого места, она смогла немного расслабиться. Страх и переживания не ушли, а просто остались за стеклом, вместе с полицейской машиной и двумя ее стражами.
Оглядевшись наметанным глазом журналиста, Мари оценила обстановку. Ничего интересного. Мало посетителей, мало разговоров. Одиночество Мари было прервано появлением официанта. Молча Мари наблюдала как услужливый молодой человек с вежливо-чаевой улыбкой расставляет блюда.
- Сеньора, а это для Вас. - В руках официанта был маленький белый конверт.
- Кто передал? - Спросила Мари и машинально оглянулась.
- От молодой сеньориты, которая очень торопилась.
Отпустив официанта, Мари с осторожностью открыла конверт. И тут же облегченно вздохнула. Почерк Стефана. Еще раз внимательно посмотрев по сторонам и убедившись что никто за ней не наблюдает, Мари опустила глаза к листу.
«Милая, я соглашусь с любым решением, которое ты примешь. Но я хочу, чтобы ты знала, мои слова и поступки всегда были честными перед тобой. Всей душой я надеюсь, что твое нежное сердечко правильно поймет и хоть от части примет все то, что я написал ниже. Когда-то давно у меня возник образ того самого места, в котором я позволил себе быть очарованным прекрасной девушкой, где время и пространство не в силах диктовать свои условия, где невозможно нарушить какие-либо правила жизни, только по тому, что их не существует. Тысячи ночей, раз за разом я спасал собственные чувства к тебе от бушующих волн судьбы. Защищал тебя от любых, мной же придуманных опасностей. Бережно хранил каждую, когда-либо прикасающуюся к твоей коже, песчинку. Мы радовались яркому солнцу днем и беззаботно наслаждались мерцающим блеском кристаллов ночью.
Никакие слова не в силах описать то, что на протяжении этих лет преследует меня. Одинокий отрывок моей фантазии, словно крылья пестрой самоотверженной бабочки, созданной для того, чтобы украшать каждый день собственным присутствием в этом Мире. Ты - это мои крылья. Мысли о тебе - это моя сила. Возможность все изменить - это мой смысл. С самой первой нашей встречи я жил в пламени страсти, любви, радости и одновременно прятался во льдах одиночества.
Я отвергал и одновременно горел, отгораживаясь высокими стенами страха и разочарования в самом себе. Я понял, что по-настоящему холодно там, где нет счастья, а рядом с тобой мне было всегда тепло и уютно. Всю свою жизнь я был трусом. Мне понадобились года, которые я наполнил ничего не значащими событиями, которые казались мне важными и обязательными. Я думал, что если я отдамся своей любви к тебе, то я что-то не успею, что-то пропущу, что-то не сделаю, что-то не закончу. Но только теперь, когда я стою на краю времени, между жизнью и смертью, мой страх другой: я боюсь не успеть сказать тебе, что все эти годы я любил только тебя. Это я, твой глупый Стефан, сидящий на парапете постоянной и такой невероятной Вселенной. Как же я заблуждался, думая, что не нуждаюсь в твоем согласии, чтобы любить тебя. Теперь я готов отдать все, только чтобы на каждой из моих фотографий была запечатлена твоя улыбка. Ты - мое счастье, которое я не заслуживаю, но на которое не перестаю надеяться. И если мне будет суждено выжить - я не хочу быть собой в Мире, лишенном смысла без тебя. Мне надоело искать оправдания. Позволь мне сегодня сделать этот первый шаг, в котором столько лет заключалась та самая истина, ради которой стоило жить. Я тебя люблю.
P.S : Струящееся огненное платье, прекрасный вечер и нежный поцелуй — там конверт.»
Мари аккуратно сложила лист. Посидев в задумчивости, она вызвала такси. Машина медленно влилась в очередной поток, созданный из вечной городской суеты. Мари еще раз бережно открыла конверт. Глаза водителя на несколько секунд поднялись и он посмотрел в зеркало заднего вида. В нем была женщина, на которой возраст еще не оставил своих следов, но уже нанес несколько едва заметных опытных штрихов. Прошло столько лет. Юные года ускользнули с той же плавностью, с которой ночь приходит на смену дню. Вместе с ними пришли более взрослые заботы, суета и пустые переживания. Затем были года повседневности. Казалось не стоит жаловаться на то, что она сама могла бы предотвратить, не допустить, в только ее и ни чью более жизнь, опасный путь обыденности. Не из-за собственной ли неуверенности она сейчас кружит, словно упомянутая в письме бабочка, и читает такое красивое, но опоздавшее на целую жизнь письмо?
39
Вооружившись спиннингами и парой бутылочек пива, напарники расположились на одном из тех самых озер, которые активно рекламируются в туристических брошюрах для пенсионеров, и обещают, что безмолвная водная гладь позволит насладиться свежим воздухом, великолепной рыбалкой и, по желанию, душевной компанией. И действительно, как бы в подтверждение рекламному проспекту, невдалеке от них устроился пожилой мужчина, неодобрительно поглядывающий в их сторону, когда напарники слишком громко смеялись. Было видно, что этот пожилой джентльмен искал уединение. Сайлен поприветствовал соседа по рыбалке и очень тихо произнес:
- Интересно, он получает от жизни удовольствие или просто проживает свой остаток дней.
- Друг, давай по тише, а то я чувствую, что он сейчас подойдет и наваляет нам по полной программе.
Сайлен сделал большой глоток и задумчиво произнес:
- Рич, как думаешь, что будет дальше? Насколько я понял, Аруто мы не прикрутим, этот засранец чувствует себя абсолютно уверенно и безнаказанно. Мне вот интересно есть у таких людей как Аруто предел их подлости?