Страница 45 из 61
– Прости, не хотела тебя отравить! К сожалению, готовить я не умею.
Я виновато улыбнулась, напоминая прототип спелого томата из рекламы про сок. Артём отнёсся с пониманием к плохому, в первую очередь для него, известию. Он подошёл ко мне и крепко обнял.
– Ничего страшного. Я видел магазин фастфудов неподалёку. С виду местечко приличное.
С виду мой бисквит тоже выглядел кулинарным шедевром! Любопытно, чем удалось его так испортить? Может, я перепутала сахар с солью или забыла положить корицу? Или немного мозгов, чтобы понять всю ценность проверенного рецепта мамы-повара со школьной столовой…
Артём развеял пелену моих размышлений.
– Я приму душ и посплю, – сказал он, снимая рубашку. – Ты вечером идёшь на танцы?
– Да.
Что за праздный интерес? Только бы он не приехал за мной...
– Я приеду за тобой. Во сколько заканчиваешь?
Мной овладевал страх разоблачения. "А не прикинуться ли глухой? Ему нельзя показываться в танцевальной школе! Там он встретит Алекса, и придётся снова выкручиваться" – думала я, рассеянно откусывая пирог.
– Катя?!
– В начале десятого, – ответила я.
Мои вкусовые рецепторы определили живую соду в бисквите. Скорчив нос, губами я беззвучно шепнула: "Гадость" и выплюнула откусанное в мусор, брезгливо потирая язык рукой. Артём неудоменно застал меня за этим странным занятием.
– Слушай, ты сильно замотался за эти дни, – я смахнула своё творение с тарелки в урну. – Не беспокойся! Я сама доберусь.
На пути в ванну он смерил меня недоверчивым взглядом. А я безмолвно ликовала, что так легко убеждаю. Спустя десять минут он устроился на скрипучем диване, вытягивая вперёд распаренные ноги.
– А ты случаем ничего не скрываешь от меня? – мирно спросил Артём.
Вот засада! Да у него чуйка, как у немецкой овчарки. Надо бы «запутать следы», так сказать…
– Скрытность - это не про меня. Хочу задать один вопрос.
– Задавай.
– Ты специально оставил окно раскрытым, чтобы Пернатый улетел?
Он повернул своё удивленное лицо, полное детской невинности.
– Нет. Я ничего не открывал, поймать его не смог, потому и проветривать не стал.
Опа… Очередной прокол! Значит, это Антонина Григорьевна лишила меня летающего друга. Неужели он упал с окна и разбился? Тогда его размазанное по асфальту тело находилось бы внизу. Но тщательные поиски опровергли трагичную версию. Остаётся два варианта: либо он, как хамелеон, слился с обстановкой квартиры, что снова опровергли поиски; либо Пернатый сумел взмыть в небо, а теперь сидит на какой-нибудь ветке рябины и отмечает обретенную свободу соком забродивших ягод....
– Кать, ты точно ничего не скрываешь? У тебя вид испуганного зайца.
Я промолчала, продолжая копошиться на кухне. Усталость сморила его окончательно. Артём с трудом сдерживался, чтоб не уснуть.
– Так ты скажешь, куда за тобой подъехать?
Он точно не отвяжется! Ещё один отказ расценит, как подозрительную деталь одного большого сомнения, которое так явственно написано на его лице, где глубокие синие круги легли пластами под медовыми глазами…. Я назвала адрес школы. Ладно, не впервой ходить по лезвию ножа. Выкручусь как-нибудь на месте!
Когда я закончила уборку на кухне, мой телефон громко завибрировал. Сердце радостно колотилось в груди. Мне звонит Алекс! Я посмотрела на стюарда. Обнимая корпусом взбитую подушку, Артём тихо сопел носом, словно и не было тех внушительных обвинений в адрес дивана – одной из причин изнурительной бессонницы. Я ответила на звонок.
– Привет, – акцент Алекса участил мой пульс на десяток внеочередных ударов. – Приходи сегодня пораньше. Группу отпущу в семь. Начнём отрабатывать элементы в паре. А то выиграла один раз и теперь козырем ходишь?
Настроение мигом испортилось. Неужели нельзя разговаривать нормально? Без постоянных издевок!?
– Не думаю, что когда-нибудь переплюну тебя в самолюбии!
– До встречи, злыдня.
Он повесил трубку, и я приступила к сборам. Упавшая на пол баночка с кремом не разбудила Артёма. Мама всегда говорила, что руки у меня растут не из положенного места. Потратив час времени на выпрямление волос, вечерний макияж и переодевание, я покинула стены пятиэтажки.
Наслаждаясь счастливыми улыбками горожан, весна гуляла по пыльным улицам. Щедрое солнце в обнимку с перистыми облаками плясало на небосводе. Мрачные деревья готовились к обновлению, внося напряженного траура в пейзаж весеннего настроения. Но никто не замечал их минорности – все замерли в ожидании мая, лета и палящего зноя. Конец апреля подарил городу тепло и уважительную причину чаще покидать унылые стены домов.
Я проходила мимо здания фастфудов, о котором упомянул Артём. Мало кто заходил туда, чтобы часами напролёт сидеть и распивать безалкогольные напитки. В основном, покупатели запасались свежими булочками, рубленными котлетами, голубцами, пловом в одноразовых контейнерах и уносили с собой. Эти запахи приманили меня, и я вошла.
Внутри помещения фастфудов было тесно, стены – коричневые, пол из светлой плитки, а из мебели – всего четыре круглых столика без стульев. За стойкой притаилась невзрачная девушка ростом не выше меня. Её русые волосы, походившие на телевизионные антенны, были собраны в маленький пучок. Широкий длинный нос нависал над тонкими губами. Она развернула ко мне недовольное прыщавое лицо с пористой кожей, и я добродушно поздоровалась.
– Будьте добры, Латте и две булочки с корицей.
Она молча повернулась к кофемашине и нажала кнопку. С каждой новой каплей арабики, упавшей в стакан, нос тревожили ароматы бодрости. Девушка отключила чудо-машину и исчезла за дверью слева от стойки, где раздавались женский хрипловатый смех и мужской тенор. А я между делом вспомнила, как мечтала поставить возле кровати такую нужную аппаратуру, и утром, не вставая с постели, коснуться кнопки и спокойно лежать, пока чашка ни наполнится чудесным напитком. Таким образом необходимость в мужчинах и их заботе отпала бы сама собой…
Девушка вернулась с противнем горячих булочек. От изумительного запаха сдобы у меня чуть не потекли слюнки. Дверь на кухню отворилась, и тот самый мужской тенор спросил:
– Алён, ты нашла номер Шпагина? – (странно, я не вижу лица говорящего, но голос мне знаком) – Долго ещё ждать?
Затем показался мужчина. Я опешила, увидев лицо Ильи, от которого вскорости могла бы родить. Он стоял в том же вязанном свитере, какой был на нём в «КофеЁчке», оторопевший не меньше, узнав меня. Ещё бы! Мою рыжую голову не спутаешь ни с чем, разве что с запрещающим сигналом светофора.
Девушка протянула упакованный заказ, а я подала деньги без сдачи и тогда обратила внимание, что её застиранный фартук сильно натянут на животе. Поразительно! Меня окружают одни беременные. Смахивает на поголовную инфекцию или заразное поветрие…
С кухни громко позвали Алёну, и прыщавая девушка поплелась туда. Уж не та ли это Алёна, что писала ему в дни наших встреч?.. Я забрала бумажный пакет и закрытый стакан, и двинулась к выходу, но пораженный Илья окликнул меня.
– Ты даже не поздороваешься?
«Тебя только не хватало! Мало мне одного зануды в школе танцев, теперь ещё ты!» – мелькнуло в голове, и память воскресила день, когда безответственный Илья струсил стать отцом. Визит в частную клинику до сих пор хранит тайну о моём положении. Должно быть, удивительно, что живот ни капельки не растёт! Хотя, начни я питаться здесь булочками, он непременно появится.
– А что должна?
Я повернулась лицом, и он, отворяя дверцу барной стойки, поспешил ко мне. Его карие глаза сожалеюще блестели.