Счастливчик

Можно подумать, до этого мы чокались.

Не возражаю, внезапно понимая, что никогда в своей жизни не пил в память об отце.

Наутро убеждаюсь, что Томас не соврал — его пойло превосходно. Ни похмелья, ни головной боли, хотя выпили мы с ним прилично: не считая того первого стакана, я от него не отставал.

Бухгалтер-самогонщик, ну надо же. Какая интересная команда подобралась на "Старой ласточке".

В зеркале в ванной обнаруживаю, что мой порез на шее и не думает заживать. Наоборот, кожа вокруг воспалилась. Черт. В чем ковырялся своим ножиком Дилан до того, как воткнул его мне в шею? Право, мне лучше не знать.

Неохотно признаю, что посещения медблока не избежать.

Дверь открыта. Мэг на месте. Сидит за столом и что-то рассматривает под микроскопом.

— Тук-тук, — оповещаю о своем приходе, чтобы не подкрадываться со спины и не напугать.

Маргарет отрывается от своего занятия и поднимает глаза.

— Явился, герой, — не похоже, что рада моему визиту. — Допрыгался?

Вряд ли она о моем здоровье.

— Еще скажи, что ты меня предупреждала, — усмехаюсь.

— И скажу, — Мэг не настроена шутить. — Если бы некоторые мальчишки иногда слушали советов старших… — она не заканчивает нотационную речь, потому как ее взгляд останавливается на моей шее. — Вот же черт, — комментирует. — Поэтому пришел?

— Ага, — не дожидаясь приглашения, усаживаюсь на койку, — заражения крови мне как-то не хочется.

— Не отдирал бы пластырь, грязь бы не попала, — строго говорит Мэг и направляется к ящичку на стене, чтобы достать необходимое для моего лечения. — Вот смотрю я на тебя, — признается, откручивая баночку с мазью, — и думаю, умный ты парень, но с головой совсем не дружишь, уровень самосохранения на нуле.

— Есть такое, — не спорю. С самосохранением у меня беда с детства.

— Но ты понравился Эду, — продолжает, — и Томасу. А это редкость.

— И тебе, — подмигиваю.

Маргарет закатывает глаза.

— Не дергайся, — командует, покрывая мой порез толстым слоем мази. — Мне не нравится тебя лечить. Будь добр, сохрани все остальное целым до нашего прощания. Недолго осталось.

Прикладываю руку к груди.

— Я постараюсь, честное слово, — обещаю.

Мэг кривится и, естественно, не верит. Я и не настаиваю. При уровне "дружелюбия" команды целостность моего тела зависит не только от меня.

— Готово, — медик снова заклеивает мою шею. — Рука как, болит?

— Сегодня нет.

— И не вздумай снимать перевязку, — в меня упирается суровый взгляд светло-голубых глаз. — Иначе попрошу Эда вывернуть вторую.

Смеюсь.

— Это против правил.

— У нас тут свои правила, — сообщает мстительно. Шутит, конечно.

Спрыгиваю с койки. Шею щиплет. Мерзкое ощущение.

— Ты бы пошел и извинился перед капитаном, — снова заговаривает Мэг.

Уже направляюсь к выходу. Останавливаюсь, оборачиваюсь.

— Извиняешься тогда, когда чувствуешь свою вину и когда был не прав.

Маргарет дарит мне долгий задумчивый взгляд. Она не считает меня правым, сочувствует Роу.

— Молод ты еще, — говорит наконец.

— Это с годами пройдет, — обещаю.

Мэг закатывает глаза к потолку и машет мне, чтобы я убирался из медблока.