Мэтр и Мария

Отчим Иегошуа приблизился к царю.

– Я знаю, что ты ненавидишь меня, как узурпатора власти, что такие как ты, потомки Давида, править должны, и поверь, так я тоже считаю, поцарствовав долгое время. Моя семья распалась. Я убил своих родственников, даже любимую жену и некоторых сыновей. Почему? Может быть, потому, что очень сильно власть любил и землю эту, а их всегда хотели отнять у меня. Может, человек царской крови убережет и семью свою и землю от разорения? Он умен, Иегошуа, красив, пусть он правит. Может, при следующей смене власти в Риме, он одержит победу? Я стар, Иосиф, возьми это в руки свои, а я помогу. Вот, здесь инструкции.

Хордос протянул Иосифу свиток.

Глава 5

Дело было на Ленфильме

Проспект Каменноостровский, дом 10. Таков официальный адрес старейшей киностудии страны России. Адрес легендарного Ленфильма. Не смотрите, что всего-то один дом, номер 10. На самом деле это несколько гигантских корпусов, вмещавших когда-то цеха для обеспечения кинопроизводства. Сказано в прошедшем времени потому, что тысячи квадратных метров отдали теперь под магазины и рестораны, к производству кинокартин не имеющих отношения.

Любители кино, а не любителей кино трудно встретить, попадая в коридоры главного корпуса, испытывают трепет и радостное волнение. Ну что вы! Как можно остаться равнодушным, даже взявшись за ручку двери парадного входа? Ведь точно так, как вы сейчас тянете дверь на себя и входите, то же самое проделывали здесь братья Васильевы, снявшие незабываемый боевик про Чапаева. А значит, и сам Чапаев, то есть великий артист Бабочкин входил и выходил отсюда. И князь Александр Невский, то есть артист Черкасов, он же Дон Кихот. Яншин, Вицин, Филиппов… Зря я взялся за перечисление – все любимцы публики побывали здесь. Конечно же, Владимир Высоцкий, Андрей Миронов, Света Смирнова… Все, замолкаю, чтобы кого-нибудь не обидеть.

Немного осталось тех, кто бывал на студии до девяностых годов. Как бы тогда ни кляли советских кинобоссов, а жизнь на студии кипела и лилась, как на «Титанике», до столкновения со льдиной. Льдиной перестройки, с ее девяностыми годами. Штатный работник Ленфильма считался у студентов творческих вузов небожителем. Ведь он мог заказать и для тебя одноразовый пропуск на студию. И ты оказывался в этом раю, в этой ленфильмовской круговерти, где вероятность встретить знаменитость увеличивалась в миллион раз, по сравнению со всем Ленинградом. И начинающий актер шел по коридорам, отчаянно надеясь, что попадет в киноленту.

Что творилось в актерском отделе, что происходило в той части, где набирали массовку, а еще круче – групповку! Это был единственный отдел, не охраняемый цепкими стражами порядка, куда не требовались пропуска. У него был отдельный вход. Сейчас он закрыт за ненадобностью. Теперь там дверь в кафе, где кормят чебуреками.

Но надо вернуться к сладким воспоминаниям. Бюро пропусков старейшей студии находилось в вестибюле слева – большое белое окно с крошечной форточкой. Именно через эту форточку, как через окно в Европу, страждущие попадали на Ленфильм, получая пропуск. А прямо напротив этой форточки, где получаешь заветный квиточек, – остекленная будка охранника и турникет, возле которого этот охранник и стоит с чрезвычайной важностью. Еще бы – страж идеологического учреждения. А за турникетом широкий коридор, ничем не примечательный, слева стена, справа окна и никаких излишеств. Но в этом коридоре находится самое печальное место на студии. Бывает, пройдешь его, и не заметишь. Потому, что нет на нем ничего. Ну, стоит какая-то деревянная конструкция черного цвета, и стоит. Но вот, в какой-то печальный день на нем появляется фотография кого-то усопшего из старейших работников достойнейшей Ленинградской киностудии, и цветы под ней. И ты идешь и холодеешь – кто еще? «Умер старейший работник Ленфильма Евгений Иванов. Похороны состоятся…».

В конце коридора ты оказываешься в знаменитой «кишке», ведущей налево во двор. Это длинный серый тоннель со скамейками вдоль стен и большущими черно-белыми фотографиями – кадрами из знаменитых фильмов. Еще его почему-то называют «волчьим коридором». Может, потому, что здесь часами маринуется массовка перед отъездом на площадку. Как передать то волшебство, когда ты идешь по «кишке» и видишь массовки из разных кинокартин в костюмах разных эпох?

А что здесь творилось на съемках «Синей птицы»? Люди в невероятных одеяниях привлекали взгляды и удивляли – человек-обезьянка, человек-собака, человек-хлеб… И царственная Элизабет Тейлор проходит меж ними по «волчьему коридору».

Из «кишки» во двор к автобусам вытекали революционеры и белогвардейцы, советские солдаты вместе с автоматчиками вермахта, ландскнехты с русскими богатырями, петровские и шведские бойцы, чтобы где-то там, на натуре, разыграть смертельные бои.

Но если не повернуть налево в «кишку», а пройти прямо и вверх по лестнице, то окажетесь на втором этаже в большом холле, где есть фотогалерея Мэтров ленинградского кино. Честь и хвала отделу рекламы, они до сих пор борются за великие стены Ленфильма, не давая появляться на них посторонней, не киношной, информации. На противоположной от Мэтров стене они устраивают выставки фотографий, посвященных годовщинам кинофильмов, артистов, режиссеров и операторов.

В левом углу этого холла – пять ступенек, ведущих в знаменитое ленфильмовское кафе. Сколько здесь чашек кофе выпито-перевыпито! Сколько выкурено папирос и сигарет! И сколько было споров про таланты и бездарности, и сколько сплетен здесь было сплетено!

Но с девяностых годов все изменилось. Так изменилось, что даже в этом кафе, как и на всей студии, в основном, и пустынно и тихо. Тот, кто помнит, как трудно было обнаружить свободный стульчик у столика, теперь может выбирать из трех десятков. И грустно ему сидеть и пить кофе, не наблюдая вокруг шумных компаний из артистов и членов съемочных групп.

Ах, съемочная группа! Передать бы аромат отношений и бессловесного взаимопонимания, некого братства людей, собравшихся сделать какое-то большое дело. И это большое дело – кино. Если это Большое кино. А его все меньше. Теперь снимают сериал за сериалом, и собираются для этого не группы, а эдакие зондеркоманды, которые и сценария не знают и даже о чем фильм представления не имеют. Кроме постановщиков. Из-за денег работают, из-за бабла заветного. Да и какие там идеи, когда одно и то же, одно и то же.

Изредка в наше время заходят на Ленфильм Игорь Масленников, Владимир Бортко, Александр Сокуров, Алексей Козлов, Сергей Снежкин и другие мастера. Нечасто, потому, что заказов мало на хорошее кино, студия в стагнации, и хотят оттяпать бизнесмены эту территорию священную и совершить позорнейшее – удавить Ленфильм, захоронить его легенду.

Ползучее животное желание сдачи ленфильмовских территорий в найм сторонним организациям все растет и толстеет. Уже магазин «Пятерочка» оттяпял немалую часть. В десятом корпусе обосновались кришнаиты, и несет по коридорам сладким запахом индусской выпечки. Двор киностудии стал – автостоянкой с жесткими тарифами В одном таком арендуемом офисе обосновалось Общественное объединение по борьбе с наркотиками во главе с его председателем Альбином Савеловым. Тем трагическим вечером в его кабинете томились приглашенные члены группы по созданию продолжения телевизионного сериала криминальной тематики. Недурственный сериал, надо сказать. Умел Дэвид Розгир подбирать людей и вдохновлять их на новые темы. А Савелов еще со времен перестройки знал Розгира, который ему и доверил пост исполнительного директора проекта по телекриминалу.

Надо бы описать этот офис Савелова. Когда-то это была аппаратная кинозала Ленфильма. Альбин молодец, что не стал, заполучив в аренду это помещение, огульно избавляться от содержимого. Он оставил, как есть, этих монстров – четыре кинопроектора салатного цвета. Сохранил металлический стол для перемотки кинолент. И ряд одинаковых, раритетных теперь, телефонов, намертво привинченных к полке, на которой они выстроились – восемь трубок на рычагах аппаратов. Когда-то здесь священнодействовали киномеханики. О, это люди особой профессии. В советское время были целые техникумы по обучению тех, кто крутил киноленты зрителям. Их бы не техникумами назвать, а семинариями. Выпускники этих киносеминарий давали жизнь растянутому белому полотну в кинотеатре. Они нажимали на кнопку и часа полтора держали во власти магии кино сотни зрителей волшебным лучом кинопроектора. Правда, иногда их спускали на землю, свистя, негодуя и обзывая почему-то сапожниками. Это когда случались обрывы кинолент. А что значит обрыв киноленты во время сеанса? Это как вену, на которой держится жизнь, перерезать. И тогда, словно ангелы, киномеханики быстро чинили тончайший материал и вновь запускали жизнь на экранах.