Страница 10 из 18
Однако совершенно неожиданно в книге, изданной в 2007 г. к 100-летию со дня рождения С. П. Королева, в которой приводится его переписка с супругой Ниной Ивановной Королевой (Ермолаевой-Котёнковой), вдруг случайно натыкаюсь на маленький листок бумаги, исписанный рукой Сергея Павловича. Размашистым почерком Королева на листке карандашом записано несколько возможных названий первого космического корабля. Листок без даты, но сам перечень названий очень уж характерен: «Восток» (отмечен жирным треугольником), «Восход» (отмечен «птичкой»), «Взлет» (перед названием стоит двоеточие), «Восхождение», «Выход» (перед этим названием стоит точка), «Встреча» (видно, что вписано позднее, но в этом же ряду названий), «Встречный», «Высота» (перед названием также стоит точка), в той же строке – «Высотный», ниже – «Возрождение», «Восхождение», «Волна», «Вулкан», рядом, в другом столбце, сверху вниз: «Воля», «Воодушевление», «Вечер», «Ветер» [27].
По воспоминаниям многих известно, что С. П. Королев придавал большое значение процедуре, ритуалу. Более того, он видел в этом особый смысл, который позволял ему показать участникам событий важность выполняемой ими работы. Поэтому представить себе, что он мог остаться в стороне от выбора названия первого в истории космического корабля для полета человека в космос, просто невозможно. И вот этот небольшой листок, найденный при разборе его архива, видимо, относительно недавно (в аналогичном издании, вышедшем пятью годами раньше, этот документа не приводится), проливает некоторый свет на истинный источник названия первого корабля.
Действительно, создается впечатление, что эти названия неслучайно написаны им в таком порядке. Очевидно, что за этим стоит особый смысл, ведь названия летавших в космос кораблей, которые упоминались потом в официальных сообщениях ТАСС, соответствуют названиям, выделенным С. П. Королевым в этом списке особо. Это «Восток» и «Восход», которые поставлены им в этом перечне на первое место. И не исключено, что именно Королев предложил эти названия для первых космических кораблей.
Конечно, это только предположение. Но с учетом открывшихся обстоятельств оно может считаться очень вероятным. Поскольку С. П. Королев, выясняя в беседах со своими сотрудниками их отношение к этим названиям, сумел представить дело так, как будто именно они предложили в итоге вариант названия космического корабля – «Восток».
Окончательное решение о запуске корабля-спутника «Восток» принимал Президиум ЦК КПСС. Учитывая важность вопроса, этим заседанием, которое состоялось 3 апреля 1961 г., руководил лично Н. С. Хрущев. Тройка космонавтов – Гагарин, Титов, Нелюбов – вместе с Каманиным по команде Главкома ВВС К. А. Вершинина находились «на всякий случай» в штабе ВВС, чтобы быть готовыми срочно выехать на заседание Президиума. Но этого не потребовалось.
Перед этим, утром 3 апреля, в 12.30 в свой кабинет в Звездном Н. П. Каманин пригласил Павла Романовича Поповича. Там уже находились Евгений Анатольевич Карпов и Василий Яковлевич Клоков.
– Павел Романович, думаю, что сегодня в ЦК будет принято решение о полете человека в космическое пространство, – сказал Каманин и на некоторое время умолк, о чем-то думая. Потом продолжил: – Я почти уверен, что такое решение примут. Сергей Павлович в ЦК. Надо готовиться к вылету на Байконур. Передайте всем товарищам: первая готовность [19].
В 16:00 позвонил СП. Королев и сообщил, что Президиум ЦК принял решение «одобрить предложение тт. Устинова, Руднева, Калмыкова, Дементьева, Бутомы, Москаленко, Вершинина, Келдыша, Ивашутина, Королева о запуске космического корабля-спутника «Восток-ЗА» с космонавтом на борту» [28], а также одобрил предложенные варианты сообщения ТАСС с предоставлением права Комиссии по запуску в случае необходимости вносить уточнения по результатам запуска, а Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам опубликовать его. Этот документ имел гриф уже «Строго секретно», «Особая папка». Сравнение документов – первого, принятого на заседании Государственной комиссии, и второго, принятого Президиумом ЦК КПСС, выявляет один любопытный момент: при перечислении лиц, подписавших Записку в ЦК, из числа подписавших «выпал» только Каманин, по-видимому, потому, что он единственный из всех поставил свою подпись вместе с первым лицом своего ведомства.
В ходе заседания на вопрос Н. С. Хрущева: «У кого есть сведения, как поведет себя космонавт уже в первые минуты полета, не будет ли ему очень плохо, сможет ли он сохранить свою работоспособность, выдержку и психическую уравновешенность?» С. П. Королев ответил: «Космонавты подготовлены отлично, они знают корабль и условия полета лучше меня и уверены в своих силах». Надо сказать, что это заявление С. П. Королева известно только в пересказе Н. П. Каманина, который на этом заседании не присутствовал. Но трудно себе представить, что С. П. Королев мог сказать что-то иное. Хотя в записках Н. П. Каманина имеется комментарий на ответ Королева, который можно истолковать как некоторый упрек Королеву в его избыточном оптимизме. Однако то, что известно о характере Сергея Павловича из рассказов его ближайших соратников, говорит о большой вероятности достоверности в передаче сути его высказывания перед высшим руководством страны.
В тот же день космонавты Гагарин, Титов и Нелюбов записали на магнитофон свои речи перед стартом в космос [1].
Позднее, когда полет Ю. А. Гагарина состоялся, это «Заявление перед стартом» стало достоянием общественности. Правда, опубликовано оно было только 18 апреля 1961 года. Когда два года спустя готовился первый полет женщины в космос, заявление первой женщины-космонавта читали также три женщины, которые готовились к этому полету. Текст для всех трех был одним и тем же [29].
Полагаю, что и здесь документ был одинаковым, но читал его каждый самостоятельно. Однако не исключаю, что текст, возможно, был несколько подправлен и Ю. А. Гагарину пришлось его зачитать для записи еще раз. Об этом, хочу подчеркнуть, нет документальных свидетельств. Сам Гагарин ушел из жизни раньше того времени, когда появилась возможность в деталях рассказать о том, «как все было на самом деле». Вместе с тем не могу не сказать о моем разговоре со Святославом Сергеевичем Лавровым по этому поводу. Когда я рассказал ему свою версию этого события, он с достаточным нажимом сказал мне буквально следующее: «У Гагарина было достаточно времени до старта, чтобы зачитать это короткое заявление перед стартом».
Последние приготовления к полету
Как известно, поисково-спасательный комплекс (ПСК) участвовал до этого в четырех работах по беспилотным кораблям «Восток»: при встрече космического корабля с Белкой и Стрелкой, при аварии ракеты-носителя во время пуска корабля в декабре 1960 г., а также в двух космических полетах с собаками Чернушка и Звездочка в марте 1961 г. Безусловно, определенный опыт проведения поисково-спасательных работ был приобретен.
Но здесь особый случай. Поэтому перед полетом корабля «Восток» с первым космонавтом Земли были усилены состав и возможности комплекса. Так, для проведения поисково-спасательных работ на всей территории Советского Союза и за ее пределами в состав авиасредств комплекса были включены дополнительно новые самолеты среднего и дальнего действия: Ан-12 (дальность полета – 4000 км и более; грузоподъемность – около 10 т, скорость – 750 км/ч) и Ту-95 (дальность – до 15 000 км, грузоподъемность – около 10 т, скорость – около 850 км/ч). Для улучшения условий эвакуации спускаемого аппарата (СА) и космонавта в состав комплекса включили только что созданный вертолет Ми-6 (дальность – до 1000 км, грузоподъемность – до 10 т, скорость – до 300 км/ч). По ТЗ, выданным НИИ-4 Министерства обороны в КБ О. К. Антонова, М. Л. Миля и А. Н. Туполева, эти самолеты и вертолеты были дооснащены поисковой аппаратурой и оборудованием, их экипажи прошли специальное обучение.