Островитянин

Рич со своим ближайшим защитником оказался очень слаженной командой. Помощник убирал свой щит точно в тот момент, когда Рич готов был ударить, и тут же водворял его на место после атаки. Противникам было непросто пробиться, а уж теперь, когда Сэй замкнул защиту сзади, их положение стало вовсе безнадежным. Сборная Вианны ушла в глухую оборону. Рианнийцы, нервничая, пытались сделать хоть что-то в оставшиеся минуты. Тойро не пытался бросить это безнадежное дело и напасть на кого-то из тех, кто сражался сейчас по отдельности. Ему просто не дали бы это сделать. Рич был готов перейти в наступление, если бы капитан сборной Рианны попытался изменить тактику, и это прекрасно понимали все. Тойро предпринимал отчаянные попытки пробить своими кручеными ударами щит Сэя, надеясь, что новичок окажется самым слабым звеном в этой слаженной команде. Но этого удовольствия ему Сэй не доставил. Рич тем временем еще упрочил свое лидерство, пару раз попав по защитникам Тойро.

Когда прозвучал гонг, Сэй ушам своим не поверил. Все! Можно больше не держать этот щит, от чего уже двоится в глазах. И кто же? Сэй с трудом сфокусировал взгляд на табло. Цифры и буквы странным образом мельтешили. Ах да, это судьи перераспределяют имена в один общий протокол. И первым в нем… Сэй едва не вскрикнул. Рич Горс! Победа!

Рич заорал первым. Он набросился на своих помощников, сжимал их так, что трещали ребра, и лупил кулаком по спинам. Сэя он несколько раз встряхнул так, будто намеревался вытрясти душу.

– Ты молодчина! – орал Рич. – Отлично сработал!

Орали все. Вопили зрители на трибунах, размахивая флагами. Пытался что-то вставить комментатор, но был почти не слышен. Недавние противники пожимали друг другу руки и что-то кричали в самое ухо, иначе невозможно было разобрать. Откуда-то налетели Трин и спортдиректор Миз, они тоже пытались внести свою лепту в общий хаос. Кто-то из фотографов сумел просочиться на арену, и теперь все толпились вокруг победителя. Сэй стоял чуть в стороне, оглушенный этим гамом и счастливый. Про него все забыли, и его это сейчас полностью устраивало.

Впрочем, когда первый приступ ликования прошел, судьи без труда восстановили порядок. Они очистили арену и оставили на ней только Рича для церемонии награждения. Остальные наблюдали за этим, стоя в проходе в служебную часть стадиона.

– А ты вообще все ожидания превзошел, – сказал Сэю Трин. – Здорово ты того парня вынес.

– Слушай, Трин, – спохватился вдруг Сэй, – а почему этот, – он кивнул в сторону комментаторской будки, – сказал, что я в кризисе? С чего он взял?

Тренер прищурился и мотнул головой: мол, отойдем в сторону. Они немного углубились в коридор, подальше от основной толпы, и Трин сказал:

– Я тебе уже говорил о твоих силовых линиях. Они дрожат.

– Ну и что?

– Как правило, это верный признак, что спортсмен теряет над ними контроль. Когда соперники видят такую картину, они обычно пытаются добить. Вроде как ты готов. Но с тобой это правило не работает. Только мы, пожалуй, не станем об этом распространяться. Знаешь, если тебя сейчас поймает кто-то из газетчиков, скажи, пожалуй, что тебе было тяжело. А уж они сделают из этого выводы, какие им понравятся.

– Ага, – задумчиво протянул Сэй, – вот как это, значит, делается.

– Ни к чему людям лишняя информация, – пожал плечами Трин.

Газетчики и в самом деле налетели. Рича зажали прямо на арене: ему полагалось сказать несколько слов для трансляции. Остальных расхватали репортеры спортивных газет. Один такой набросился и на Сэя.

– Какие у вас впечатления от боя?

– Нелегко пришлось, – сказал Сэй. Не так уж он и соврал, он действительно выложился по полной. Невинно улыбнувшись, он добавил: – Все-таки это был мой первый бой.

***

За эту зиму Сэй узнал много нового. Например, что если бегать по морозу, хватая ртом обжигающе холодный воздух, то наверняка заболит горло. Зато если закрыть лицо шарфом, скорее всего, все обойдется. К холодам он не мог привыкнуть. Никак не удавалось подобрать одежду правильно, и Рич постоянно хватался за голову, глядя, в чем он приходит на тренировки. Выяснив, что Сэй добирается до стадиона бегом, друг изумился еще больше и прочел длинную лекцию об удобствах общественного транспорта. Сэй огрызался, что ему там тесно и вообще не нравится, и что он замерзнет еще больше, дожидаясь на остановке. Тогда Рич сообщил, что транспорт бывает не только общественный, но и личный, и Сэй, чтобы отвязаться, обещал подумать на эту тему. Но думать, конечно, не стал, поскольку пробежки ему нравились.

Сэй обнаружил, что все эти мэтры, люди, которыми он восхищался и считал едва ли не небожителями, действительно «нормальные ребята», как некогда отрекомендовал их Рич. Никто из них не задирал нос, все работали, как проклятые, старшие помогали младшим советами и делом. Все вместе не только тренировались, но и отдыхали, отмечали праздники. Команда скоро стала для него второй семьей.

Еще Сэй выяснил, что ему не дается крученый удар. Будучи закрученными, силовые линии пуляли куда угодно, только не туда, куда он целился. И хотя он все делал по науке, его снаряды выбирали самую причудливую траекторию и совершенно не слушались. Трин был упорен и старался заставить его делать все правильно, но и он в конце концов развел руками. «Делай, как знаешь, – сказал тренер. – Или ты научишься сам, или не научишься, а я здесь бессилен». И Сэй стал заниматься самостоятельно, оставаясь после тренировок, и техники, обслуживающие спортивный зал, вечно косились на него неодобрительно.

Приходилось учиться и общению с журналистами. В основном, это сводилось к тому, чтобы мило улыбаться фотографам и не говорить ничего по существу дела. Трин продолжал выставлять его на соревнования, но по-прежнему придерживал. Сэй не возражал, понимая, что ему необходимо еще много учиться. Команда была довольна его работой, и этого было пока достаточно. И он использовал свои шансы, чтобы набраться опыта, хотя мысль о первом составе и больших турнирах не покидала его.

После зимних метелей пришла весна, очень быстрая и бурная. Стало, наконец, тепло, и Сэй начал больше времени проводить на улице. Рич уже отвязался от него со своими упражнениями, и Сэй полюбил в те дни, когда они не обедали вместе после тренировки, сидеть в парке и изучать спортивную прессу. В мире спорта происходило множество интересных вещей, не только в Вианне, но и за границей постоянно проходили турниры, а когда не было особенных новостей, журналисты пережевывали старые сплетни или пересказывали всяческие истории о действующих и бывших спортсменах. Имя Сэйнамона Нисса на газетных страницах почти не мелькало, но это его не расстраивало. Скорее, он удивлялся всякий раз, когда оно там появлялось.

В тот день он снова сидел на скамейке, наслаждаясь пригревающим солнышком и подробным отчетом о турнире, прошедшем в далеком восточном Нимионе, как вдруг над ним раздался звонкий торжествующий голос:

– Ага! Попался!

Сэй поднял голову и обалдело уставился на тоненькую девушку с темными, заплетенными в косу волосами.

– Ансата? Ты откуда взялась?

Было чему удивиться. Ансата, подруга детства, с которой вместе некогда по деревьям лазали и бегали купаться в море, должна была сейчас находиться на островах. Сэй, которого затянула, как трясина, новая жизнь, почти не вспоминал о людях, оставленных на родине. И только теперь, увидев это смуглое остроносое лицо, он понял, насколько рад встретить одного из них. А уж Ансату особенно. Когда-то они были не разлей вода.

– А я уж и не знаю, где тебя искать, – затараторила Ансата, оживленно размахивая руками. – Всем наврал. Я, понимаешь, поступаю в экономический, думаю, вот хорошо, будем вместе учиться, а тебя там и нет вовсе! Я уж думала, ты тут совсем пропадаешь. Дома говоришь, что учишься, а сам… Вот чудом просто твое имя в газете обнаружила. Ты же знаешь, я не читаю такие газеты.

– Подожди, подожди, – Сэй рассмеялся, но чувствовал себя при этом совершенно растерянным. – Так ты приехала учиться, что ли?