Аусвельмские охотники

– А зачем сразу уничтожать? – Мальчишеская физиономия айзё приобрела обиженное выражение, и это выглядело эффектно. – Я вообще не хотел с вами драться.

– А зачем тогда ты пришел?

– Из любопытства.

Эрне мигом вспомнились ее собственные слова. Не она ли всего несколько дней назад заявляла, что айзё могут приходить не с целью убийства?! И вот живое подтверждение. Или просто трюк? А как проверить? Хотя поверить в подобную возможность так соблазнительно!

Из той же тени меж деревьев, откуда недавно появился айзё, теперь так же беззвучно выскользнул Кайс. Он крался точно по следам, вот только немного запоздал. Заметив напарницу, он озадаченно остановился.

– Это ты? Айзё не видела?

Эрна молча указала рукой на мальчишку, и глаза Кайса удивленно расширились. Кажется, он действительно не заметил тощую фигурку, одетую в невзрачную серо-зеленую форму, на фоне невысокого кустарника. Он осторожно, словно боясь спугнуть, поднял ТУС для замаха.

– Подожди, Кайс! – возмущенно воскликнула Эрна. – Ну вот сразу убивать надо! Он тебя даже не тронул!

– Предлагаешь подождать, пока он нападет первым? – изумился напарник.

– Я не буду нападать, – айзё обернулся к нему и обезоруживающе улыбнулся. – Я просто хотел посмотреть. Все сюда уходят, ну и я решил.

– Та-ак, а вот это уже интересно, – протянул Кайс, чуть приподнимая оружие и делая небольшой шажок – в сторону, но одновременно чуть вперед. – Значит, ты хочешь сказать, что айзё – разумные твари, которые знают, куда идут, да еще и рассказывают о своих приключениях товарищам?

– Ну, мы очень разные, – мальчика пожал худенькими плечами. – Некоторые умеют стать, как другие, а некоторые нет. Вот сейчас я стал, как вы, и даже начал понимать, что ты подразумеваешь под словом «разумный». Или «рассказывать». Но у нас все совсем не так устроено.

Эрна вспомнила старуху-оборотня. А ведь они разговаривали с ней тогда, на пороге ее избушки, и никто даже не заподозрил, что она айзё. А ведь все общение ее с настоящей старухой свелось к пожиранию последней. И все же айзё приобрел не только облик, он начал говорить по-человечески, причем на диалекте Вельмской земли, да еще и сумел вести себя так, чтобы одурачить людей, давно знающих погибшую. Что именно узнал оборотень, превратившись? Что сейчас знает этот мальчишка?

– Итак, допустим, ты посмотрел, – продолжил Кайс. – Что ты будешь делать дальше? Ты можешь как-то вернуться назад?

– Могу. Но пока не хочу. Я еще почти ничего не видел. А какое вам-то дело?

– А дело в том, что мы должны уничтожать таких, как ты.

Повисло молчание. Айзё и охотник сверлили друг друга напряженными взглядами. После паузы айзё задал следующий, совершенно обескураживающий вопрос:

– А что, это обязательно?

Кайс несколько растерялся.

– Мы для этого и существуем, вообще-то. Наша обязанность – обеспечивать безопасность людей.

– Ну давай, я не буду есть людей.

– А также их домашних животных и птицы, – добавил Кайс, спохватившись.

– Ладно, не буду есть животных. На самом деле, я думал, что здесь мне будет легче охотиться на айзё, – признался мальчишка.

Охотники онемели.

– На айзё? – кое-как управилась с языком Эрна.

– На самых глупых, – невозмутимо пояснил пацан. – Я слышал, что здесь очень многое зависит от формы. Что она имеет значение, а не как у нас. Многие сюда приходят, принимают форму и уже с ней не расстаются. И тогда мне только нужно принять более грозную форму, и все, я победитель. Вот это я и хотел попробовать.

– А зачем это тебе? – отмер и Кайс.

– Ну, мне это нравится. Нужно же что-то есть. Я люблю охотиться на айзё.

– Просто нравится, и все? То есть, это не какая-то необходимость, потребность организма, голод?

– Я же говорю: у нас все иначе. Потребность и голод… ну да, наверное, и так можно обозначить. Это ведь что-то такое, без чего вы умрете? Я-то не умру. Но мне будет плохо. Если не делать то, что хочется, становится очень плохо.

– А тебе, получается, хочется жрать своих сородичей, – изумленно констатировал Кайс.

– Сородичи? – мальчишка напряженно наморщил лоб. – Может быть, я еще не до конца понимаю, но мне кажется, что это термин скорее… положительный, да? Сородичи – это хорошо?

– Сородичи – это свои. Такие же, как ты. И да, к сородичам обычно относятся хорошо. – Кайс, похоже, вошел во вкус этого странного диалога.

– Тогда они мне не сородичи, – заявил айзё. – Мы запросто поедаем друг друга. И я бы сюда вообще не пришел, но я… как это по-вашему… маленький. Ребенок. Не очень сильный. Поэтому мне трудно охотиться там, в нашем мире. А очень хочется.

– И ты думаешь, мы тебе поверим? – возмутилась Эрна. – Поверим, что ты не станешь есть людей и вообще…

– Но я же не для этого, – мальчишка развел руками. – Нет, вот сейчас, когда я стал, как вы, я начинаю понимать, зачем сюда приходят другие. Вкус – это очень большой соблазн. Вкус крови и страх. А страх людей такой… разнообразный. Поэтому нет ничего удивительного, что они убивают. Но я не буду. Я не хочу с вами ссориться. Мне кажется, вы опасные.

– Еще какие! – подтвердил Кайс. Он смотрел на мальчишку-демона с изумленным любопытством. – И видишь ли, какая штука… Мы не можем просто так позволить тебе гулять тут без присмотра. Пусть даже ты пообещаешь не нападать. Но мы обязаны обеспечивать безопасность жителей. А вот верить тебе на слово как раз не обязаны. Впрочем, у меня есть одно предложение. Или, скорее, предположение. Что, если нам удастся убедить наше начальство взять тебя в команду?

– Кайс! – переполошилась Эрна. – Ты же не можешь взять это с собой!

– А совсем недавно ты убеждала меня не убивать его, – со смехом напомнил он.

Эрна всплеснула руками. Она сама не знала, чего хочет. В том, чтобы не убивать ребенка, было что-то инстинктивное. Ее женская натура противилась такому решению. Но здравый смысл подсказывал, что айзё есть айзё, как бы ни выглядел, и тащить его в центр густо населенного города… Впрочем, нет. Эрна знала, чего она хочет. Она хотела, чтобы Кайс взял на себя всю ответственность за принятое решение, а она как бы предупредила и, таким образом, сделала все, что могла.

– Слушай, ты представляешь, как это будет здорово, приручить айзё? – с жаром заговорил Кайс. – Такого точно никто еще не делал! Айзё в команде! Это похлеще любых чужаков! Мне кажется, Гауманз будет в восторге.

– Но ведь ему никто этого не разрешит! – слабым голосом возразила Эрна. Но ее протесты уже не принимались во внимание.

– Так что, малявка? – Кайс уже повернулся к айзё. – Как ты на это смотришь? Если мы будем за тобой приглядывать, но иногда разрешать поохотиться?

– Наверное, это хорошо, – с некоторым сомнением отозвался мальчишка. – То есть.. это ведь единственный вариант, чтобы мне здесь остаться?

– Других не вижу.

– Тогда согласен. Как же еще?

– Ну, значит решено. Пошли домой.

***

– Вы психи. Честное слово, просто психи!

Гауманз взирал на своих подчиненных с искренним восторгом. Каким-то чудом в этот вечер здесь собрались практически все. Гарр и Нич уже явились на ночное дежурство, а начальник со своей помощницей еще заканчивали какие-то дела. Так что Кайсу удалось сообщить свои новости сразу всем.

Айзё старательно изображал невинность. По пути охотники намеренно не давали ему советов, как следует держаться: важна была искренность странного гостя, возможно, кто-то из умных людей сумеет поймать его на каком-нибудь противоречии. Эрна подчеркнуто держалась в стороне, будто ее все это не касается. Кайс светился энтузиазмом.

– Почему мы вообще должны тебе верить? – Гауманз хитро прищурился, изучая айзё. – Сирайэны никогда не заикались о таких, как ты.

– Сирайэны? Это…– мальчишка нахмурился, но потом, видимо, порывшись в своей новообретенной памяти, просиял. – А! неизменяемые! Сами-то сюда сбегают, – добавил он почти с обидой.

– Неизменяемые? – заинтересовался начальник. – Как это?