Рип Винклер

— Я знаю, — тихо ответил Синд, — и я готов к этому, но ты мне веришь, Марико-сан, ты веришь?.. — Он смотрел на нее, в глазах светились мольба и надежда.

Марико потупила взгляд:

— Пока не знаю, но мне очень хочется тебе верить.

В ожидании расширенного совета старейшин Рипа поместили во дворце, как гостя. Надолго ли? Ему выделили отдельную комнату, роскошно обставленную, поистине царские покои. На окнах стояли решетки, а у двери постоянно маячила пара охранников, но разве можно ожидать большего по отношению к убийце императора.

Объединенный совет назначили на следующий день. Все понимали, тут дорога каждая секунда.

Остаток этого дня, ночь и начало следующего Рип провел в своей комнате, обдумывая выступление: если ему удастся убедить правителей страны, то все пойдет к лучшему, а если нет… Рип старался не думать о таком повороте дела.

Несколько раз его навещал Эйсай. Парень старался всячески подбодрить друга, хотя и сам был далеко не в лучшем настроении. Еще бы, он помог сбежать государственному преступнику.

В обед следующего дня к нему вошли два охранника с оголенными мечами пора. Он молча встал и, сопровождаемый «почетным» эскортом, направился в зал парламента решать свою судьбу, а заодно и судьбу императора.

Когда он вошел в огромное помещение, сидевшие в нем люди на мгновение умолкли. Зал был сделан в форме полукруга, по периметру стен которого поднимались амфитеатром места заседающих, а перед ними, в самом низу, находилось место докладчика, которое сейчас и занял Винклер.

Он обвел взглядом присутствующих, полный аншлаг или кворум. Свободных мест ни одного. Он заметил в центре, на почетном месте, принцессу. На этот раз на девушке была национальная одежда — длинный запахивающийся халат-кимоно с широким поясом и причудливой вышивкой, волосы Марико были подобраны и уложены на голове в сложную прическу.

Рип в который раз невольно подивился неземной красоте принцессы. Он поискал глазами и нашел в дальнем конце, на самом верху Эйсая. Юноша явно нервничал, хотя и старался не показывать виду.

Всего в зале присутствовало около сотни человек. Обычно заседало намного меньше, но совет был расширенным. Рип знал: помимо непосредственно старейшин и премьер-министра пригласили еще и наместников императора с других планет и астероидов системы, а также военачальников, глав наиболее знатных родов Нихонии и их отпрысков. Серьезные, сосредоточенные, сознающие важность своего присутствия и предстоящего решения.

В этот момент все они с напряжением и неприязнью рассматривали Рила. Все, кроме Марико и Эйсая.

Вперед вышел разодетый, как кукла, старик, что навещал Рипа в тюрьмв: вместе с принцессой, и своим громким писклявым голосом объявил высший совет открытым.

После него дали слово Винклеру. Рип опять говорил. Слово в слово он повторил все, рассказанное принцессе, более обстоятельно остановился на своей амнезии, а когда закончил, в зале поднялся невообразимый шум.

— Он врет! — вскочил со своего места плечистый молодой симпатичный нихонец. — Я не верю ни одному его слову!

— Зачем мне врать? — парировал Рип.

— Да что мы его слушаем, — оставил без внимания его ответ нихонец, — перед нами убийца императора, а мы вместо того, чтобы сейчас же казнить его, разводим разговоры.

— Сядь, Ябу-сан, — тихо сказал старый человек из первого ряда. — Твое состояние вполне понятно, и мы все разделяем гнев и скорбь за погибшего досточтимого Таманэмона Дэнтедайси, однако ты слишком молод и не в меру горяч. Здесь нельзя рубить с плеча. Казнить его мы всегда успеем.

«Значит, это и есть Ябу-сан, тайный воздыхатель принцессы и первый претендент на ее руку, запомним, уж этот точно постарается, чтобы меня сократили на голову».

— Я согласен с Ябу-саном, — встал другой «старейшина» — далеко не старый нихонец. — Этот человек причинил нам уже достаточно неприятностей и было бы верхом глупости позволить ему втянуть нас в очередную.

— Я уже говорил и повторю, — ответил Рип, — по-вашему, зачем мне все это?

— А зачем тебе освобождать императора? Какое тебе дело до него, до нас? — ответил вопросом на вопрос выступающий. — Я — за смерть.

— Действительно, перед нами стоит трудная задача, — поднялся следующий старику — мое сердце до сих пор разрывается от горя, Таманэмон-сан был моим другом, но тут заявляется чужак и говорит, что он жив, и я не знаю, мне очень хочется поверить ему.

— Но с другой стороны, — встал второй, — это мы знаем только с его слов, никто, кроме него, не слышал той беседы, никто не может подтвердить ее.

— Да, и мы имеем свидетеля, наблюдавшего неподвижного императора, лежащего на земле, и этого человека с обнаженным мечом над ним.

— На том месте нашли кровь, — подсказал кто-то из зала, — кровь императора.

— Но вы не видели, как я убил его, вы даже не видели трупа!

— Не надо забывать, — напомнил тучный маленький нихонец с галерки, — что данная акция может повлечь серьезный межпланетный конфликт между нами и Империей. Необходимо взвесить. Даже если, допустим, император жив, стоит ли жизнь одного человека такого риска.

— Да вы что, оглохли? — выкрикнул Рип. — Император им нужен с единственной целью — выведать тайну секретного оружия. Они ни перед чем не остановятся. Почти готов план захвата его дочери, вашей принцессы, а вы говорите о межпланетном конфликте. Он уже начался, и начали его не вы!

— Марико-сан мы сами как-нибудь защитим, без твоей помощи, — вскочил со своего места Ябу.

— Уж не ты ли лично! — не смог сдержаться от язвительного замечания Рип.

Лицо молодого нихонца покрылось красными пятнами. Его рука хватала несуществующий меч. Если бы мог, он прямо сейчас кинулся бы на Винклера.

— К тому же я предлагаю, — продолжил Рип, — послать корабль без опознавательных знаков или изобразить пиратский знак. В этом случае, если план увенчается успехом, Империя ничего не сможет сказать против — она сама незаконно удерживала чужого правителя. Ну а если вы проиграете, то где гарантия, что неизвестное оружие не будет направлено против вас. Не сейчас, в будущем, против детей ваших, но такое возможно. Здесь уже не идет речь о Таманэмоне, как о человеке, здесь говорится о спасении тайны.

Рип отметил, что никто из присутствующих не высказался вслух о мирном решении проблемы. Все понимали, пленника скорее убьют, чем признают, что Империя захватила и незаконно удерживала главу иной страны. Тем более следовало торопиться.

— Опасения несколько преждевременны, как мы поняли из ваших слов, Тайна Дома им пока неведома?

— Да, пока… однако неведение не продлится долго. Вероятно, ваш правитель — сильный человек, и то, что они не применяют к нему изощренные пытки, так это по одной лишь причине — он единственный, кто знает тайну оружия. Но рано или поздно терпение тюремщиков лопнет, и тогда он или расскажет им все, или умрет, их логика проста: если тайны не будет у них в руках, то пусть уж лучше она не достанется никому.

— А что вы лично выигрываете от этого, почему вы пошли на огромный риск, вернувшись сюда?

— Я хочу только одного, — поднял голову Рип, — вернуть свое прошлое. Я не знаю, ни что со мной случилось, ни как я причастен к похищению Таманэмон-сана, но я надеюсь выяснить, и, может, сам Таманэмон Дэнте-дайси поможет мне в этом.

— Он лжет! — опять вскочил Ябу. — Он заманит всех, кто полетит, в ловушку. Лучших сынов нашей земли. Их убьют.

— Нет, — воскликнул Рип. — во-первых, кому могут понадобиться жизни пусть и хороших бойцов, но всего ста человек, а именно столько необходимо для проведения операции; а во-вторых, я прошу разрешить мне полететь с ними и лично участвовать в акции. Если это ловушка, тогда меня убьют первого.

— Слова, слова, — произнес старец из первого ряда, — все это так, и речи твои правильны, на первый взгляд, на первый… и нам очень хочется поверить им, однако есть одно обстоятельство… Твои слова нельзя ничем подтвердить.

— Можно, — перебил старейшину Рип. Он долго обдумывал следующий шаг, еще у себя в комнате, нелегко было решиться, но… если его доводы не помогут, Рип как крайнее средство приберег это. — Есть доказательства!