Рип Винклер

— Спасибо.

— Однако есть одно но…

— Какое еще но?

— Это в состоянии спровоцировать межпланетный конфликт между твоей Империей и нашей державой. Дело может дойти даже до вооруженного столкновения, а Нихония, будь мы хоть трижды развитее, не выдержит атаки такой махины. Флот Империи просто раздавит нас.

— А как же это ваше супероружие?

Эйсай вздохнул:

— Его тайной владел император, я ж говорил, оно передается только по мужской линии, от отиа к сыну, от деда к внуку, и так далее. Марико не знает о нем.

— Жаль. Очень жаль. Однако все равно, я думаю, между вами и Империей ничего не произойдет. Империя сама сделала первый шаг, захватив чужого правителя. Просочись об этом мельчайший слушок, и Третьей Галактической придется ой как не сладко, и это еще мягко сказано. Вот увидишь, они будут на все готовы, чтобы замять инцидент, умаслить вас. Конечно, доброта и радушие проснутся только в том случае, если нам удастся вернуть императора.

— Ты думаешь?

— Если честно, то откуда я знаю, политика, а тем более межпланетная политика — это настолько тонкая штука, что даже упавший волосок может нарушить сложный узор плетеных кружев ручной работы. Но ты со мной?

— Да, — просто ответил Эйсай, — ради тебя и ради императора.

Марико Сайте Дэнтедайси Догэн сидела в зале для аудиенций и ждала посетителя.

«Ну что еще понадобилось этому Эйсаю, — раздраженно думала принцесса, — к чему такая спешка. Не успел он откуда-то вернуться, так уже бежит к ней, нижайше просит об аудиенции, а у самого чертики в глазах прыгают. Как будто нельзя так просто поговорить. Эх, был бы жив отец…»

После смерти императора, которую Марико до сих пор не могла перенести, все перевернулось с ног на голову. Она, сама того не желая, вынуждена была стать правительницей, и на девушку разом упали все заботы государства. Нет, конечно, существовал и парламент, или как его еще называли, совет старейшин, были и премьер-министр, выборная должность; но все равно на императоре и его семье лежала порядочная доля ответственности, и сейчас она свалилась на хрупкие, не готовые для такой ноши плечи Марико.

Опять же принцесса обязана думать о продолжении рода, ей уже несколько раз довольно прозрачно намекали об этом. Член императорской семьи не принадлежит себе, многовековая линия не должна прерываться. Марико понимала это, тем более и жених имелся — Ябу-сан, парень не раз пытался ухаживать за ней, ну чем не пара. Искусный воин, силен, красив, умен, из старинной богатой семьи. Прекрасная партия, и такой союз был бы выгоден во всех отношениях, но… имелось маленькое и, может, для других совсем несущественное но… Марико не любила Ябу.

Может, она старомодна, может, слишком наивна или насмотрелась фильмокниг, но она верила, она хотела, она ждала любви и когда дождалась… Этот человек оказался подлецом.

Прерывая ее размышления, в дверь тихо постучали.

— Входи, Эйсай, — сказала принцесса.

Эйсай-сан настоял, чтобы аудиенция проходила неофициально, без объявления титулов и напыщенного, но тем не менее доброго Хонэна, которому, как все знали, доставляло удовольствие громко объявлять кого бы то ни было, перечисляя все его имена и звания; чем длиннее оказывался такой список, тем счастливее становилось полное лицо старого мажордома.

На пороге, появился Эйсай. В отличие от Марико, которая была в простом платье, юноша облачился в национальные одежды. Синее с красным кимоно — родовые цвета дома Кику, волосы обильно смазаны гелем и заплетены сзади в тутой узел, за поясом — старый меч в украшенных искусной резьбой и каменьями ножнах.

Эйсай церемониально поклонился. Марико ответила ему легким поклоном.

— Я искал встречи с вами, Марико-сан, по очень важному делу.

Обычно они называли друг друга просто по именам и на ты, но раз уж он начал официально, то дело было действительно, важным. Во всяком случае, от Марико требовался такой же ответ.

— Я рада встрече, Эйсай-сан, и готова выслушать.

— Мое дело касается вашего отца и нашего незабываемого императора Таманэмона Дэнтедайси.

У Марико сильнее забилось сердце.

— Что, что ты знаешь об отце? — забыв условности, воскликнула она.

— У меня есть друг, досточтимая Марико-сан, который утверждает, что император до сих пор жив.

— Где он, кто он? Откуда он взял это? — Слабая надежда, лучик света зажглись в душе девушки. — Отец, неужели он не… не убит.

— Если госпожа позволит, пусть лучше он сам все расскажет.

— Да, да, конечно, приведи его скорее сюда.

— Он уже здесь, принцесса.

— Так что же ты томишь, зови!

— Но… словом, вы знаете этого человека, Марико-сан, и может быть, не очень обрадуетесь, увидев его…

— Какая разница, кто бы он ни был, если у него есть сведения об отце, он всегда желанный гость в моем доме. Зови скорее.

— Как прикажете. — Эйсай отошел к двери и махнул кому-то за ней.

Послышались приближающиеся шаги.

Марико преобразилась, готовясь встретить дорогого гостя, если отец жив… Возможно ли это? Прошло столько времени… и потом слуга ясно видел лежащего императора и этого предателя Синда над ним с мечом в руках…

Шаги загадочного доброжелателя приближались, дверь открылась шире, и в комнату вошел… Синд.

В первую секунду принцесса опешила, уж кого-кого, а этого подлого, сбежавшего убийцу она никак не ожидала увидеть.

В следующую секунду принцесса взяла себя в руки, ее палец непроизвольно потянулся к кнопке вызова охраны.

— На вашем месте я бы не торопился этого делать, — произнес вошедший таким знакомым голосом с легкой улыбкой.

— Ты… — выдохнула Марико, однако кнопку не нажала. — Презренный убийца, подлый притворщик!

— Госпожа, — выступил вперед Эйсай.

— Предатель! — как могла злобнее процедила принцесса, повернувшись к нему. — Я-то гадала, как Синду удалось сбежать. Как ты мог потомок древнего рода, отвергнуть свою страну, своего императора, сколько он тебе предложил?

— Послушай, Марико, я никого не предавал и не предам. Тем более твоего отца. И если ты хоть на секунду усомнилась…

— Подожди, Эйсай, — вперед выступил Синд, — я заварил эту кашу, мне и расхлебывать. Марико-сан. — Марико продолжала по смотреть на него, — все, что я прошу, это выслушать меня, выслушать ради императора, а потом можете нажимать на кнопку, возле которой подрагивает ваш прекрасный пальчик. Я никуда не денусь из дворца, и я полностью в вашей власти. Всего лишь выслушайте, а там… решайтесь.

Марико слабо кивнула. Она не верила ни одному его слову, ей хотелось прямо сейчас, чтобы на ее глазах скрутили этого человека, этого убийцу, однако что-то в его словах заставило ее убрать палец и внять совету, в конце концов она действительно ничего не теряла.

И Синд рассказал. Этот ненавистный предатель и убийца рассказал ей историю о том, как он пробрался в дом, о подслушанном разговоре, о себе, потерявшем память и поэтому не помнящем ни ее, ни событий во дворце, и о зародившемся в его голове плане.

Марико слушала, и ей хотелось, ей очень хотелось поверить в то, что все услышанное — правда, что отец жив. В душе ее боролись два начала: одно твердило, что стоявший перед ней человек, возможно, не лжет, а другое требовало немедленной мести.

Когда он закончил, принцесса тяжело вздохнула.

— Я на распутье. Ты вселил в мое сердце надежду, но вместе с тем я знаю, что доверять такому, как ты, нельзя, ибо однажды я уже доверилась тебе.

— Я понимаю вас. У меня нет доказательств моих слов, однако я пришел сюда сам, сам рассказал вам, сам отдался в ваши руки. Разве это не подтверждает правоту рассказа.

— Не так уж и важно мое мнение, — вздохнула Марико, — пусть даже я и доверяю тебе, доверяю, потому что надеюсь. Не я принимаю решения, точнее, не я одна. Ты просишь послать на Адонис, центральную планету Империи, вооруженный десант. Это очень опасное и ответственное решение, и тебе, Синд, придется отстаивать его перед советом; расширенным советом старейшин. Если их тебе удастся убедить, тогда, считай, повезло, а если нет, ты знаешь, что тебя ждет.