Страница 3 из 13
– Не замечаешь, да? – голос совсем рядом вкрадчиво так прозвучал.
А я все равно вздрогнула. Как он так умудрялся: только что был там, один момент и уже здесь. Вжав голову в плечи, развернулась к нему и испуганно захлопала ресницами. Изображать неожиданную встречу, мне было не в первый раз, и очень надеялась, что получилось довольно натурально. Или нет? Не могло такого быть, эта сцена мне всегда удавалась.
– Здравствуйте.
Но, как оказалось, все получилось ладно только на мой взгляд. Егор препротивно ухмылялся, прищурив подозрительно глаза.
– Все играешься? Пацанку из себя строишь?
Я с недоуменным видом окинула себя критическим взглядом с ног до головы, особо задержавшись на округлостях бедер и груди, выгодно подчеркнутых майкой и бриджами. Тоже мне, мол, нашел пацанку.
– В каком погорелом училище ты училась? Артистка! – интонации в его голосе подозрительно напоминали мне родную сестрицу, и сразу стало как-то неуютно, эти двое, оказывается, могли пошатнуть мою веру в себя.
– В чем дело? – обиженной гримасой пыталась дать понять, что со мной надо помягче.
– Двигай уже, дома поговорим. – Развернул меня за плечи и еще подтолкнул в спину в сторону подъезда.
Вот такой у меня опекун в этом городе. Хочет, хватает, хочет, толкает. А где охрана, хотелось бы знать? Я осуждающе покосилась на Мальву. Сторожевая собака, ничего не скажешь! Она бодро вышагивала рядом и даже радовалась, что мы перестали стоять на солнце столбами и прошли, наконец, в прохладу парадного.
– И нечего собаку нервировать. – Тут же раздался его голос за спиной. – Знаю я эти взгляды… – Вот, ведь, все углядел. – Ничего-то она не должна меня грызть. Затаскала псину по жаре, она еле лапы передвигает.
Стало особенно обидно, что эта четвероногая предательница и, правда, начала вздыхать, понурив голову, всем видом с ним соглашаясь. Спелись, одним словом. Когда же я просмотрела переломный момент в их отношениях? Как было славно в начале знакомства этих двоих! Рыки, ощетинившийся загривок. Попробовал бы он тогда распустить руки, сразу бы оказался на земле.
– Может, откроешь уже дверь? Или снова ключи потеряла? А то, могу помочь и своими открыть.
– На счет твоих ключей от моей квартиры! – Теперь я по-настоящему рассердилась. – Верни! Это не правильно! Отчего ты вообще решил, что…
– Не верещи. – Сказал коротко, спокойно. А я уже знала, по тону, что это все: спорить бесполезно.
Мой праведный гнев кипел внутри. Что толку изливать его, если перед тобой непробиваемый истукан. Только и позволила себе самую малость: швырнула босоножку с ноги в угол прихожей. А потом прошлепала босиком на кухню, чтобы налить Мальве воды в миску.
– Солнышко мое пить захотело. – Заворковала перед Мальвой. – Милая моя, водохлебушка!
Собака усердно вылакала все до дна, расплескав изрядно на пол, и мне пришлось топать в ванну за тряпкой. Проходя мимо комнаты, украдкой заглянула туда, предполагая, что Егор, как всегда, уселся в кресло. Пусто. Оказывается, он встал у окна и смотрел во двор. Ну и пусть стоит, раз ему делать нечего. Я снова вернулась в ванну, прополоскала тряпку, развесила ее сушить, а потом подумала и крутанула кран, решив набрать воду.
– Ай! – подпрыгнула от испуга, когда мужская рука через мое плечо накрыла кран и перекрыла воду.
– Что, ай? Я тебя жду для разговора.
– Не надо так подкрадываться…
– Не надо испытывать мое терпение.
И, правда, гневался. Схватил за руку и выпихнул из ванной.
– Мне на работу надо скоро. – Надула я губы.
– Именно о твоей работе и хотел поговорить.
Мы прошли в комнату, и я успела занять единственное кресло. Ему оставалось стоять или сесть на панцирную кровать, бабушкину гордость. Это был такой металлический монстр с периной и пирамидой подушек, прикрытой кружевной накидкой.
– Черт! – Сесть у него не получилось, вскочил, лишь только пружины затянули жалостную песнь. – Все смешно тебе. Да?!
Я засмеялась, конечно, но самую малость, а он опять схватил меня за руку и выдернул теперь из кресла.
– Поменяемся. – Сам уселся на мое место, мне же кивнул на кровать. – Не для меня этот батут.
Пришлось мне сесть на перину. Пружины приняли мой вес легким шелестом. Я вообще с этой кроватью дружила. Она мне нравилась. Спалось на ней, как нигде. Не сны, а сказки. Всегда со счастливым концом. И вся бабулина маленькая квартирка меня всегда радовала. Дух старины не раздражал, как некоторых, не буду показывать пальцем в сторону кресла, а наоборот успокаивал.
– Так вот. – Егор повысил голос, чтобы настроить меня на деловой лад. – Твоя затея глупая, и я настаиваю, чтобы взяла расчет. Ты поняла, о чем я?
– Как так?! – Округлила я глаза. – Месяц всего отработала. Да у меня зарплата скоро. Первая в жизни!
– И последняя.
– Так нельзя. Все работают. Я тоже хочу.
– Угу. Охранником на винном складе! Не можешь без вывертов!
– И что?! Какая разница, что охранять?
– Ни к чему пререкаться. Если бы это был склад мягкой игрушки, все равно, это не для тебя.
– Там хорошие деньги обещали.
– Ты, что, правда дурочка, или меня решила пронять?
Минуты на две воцарилась пауза, пока мы сверлили друг друга взглядами.
– Кстати, о деньгах. – Егор откинулся к спинке кресла. – Что с твоей банковской картой сталось?
– Что с ней может быть? – Я взбодрилась, надеясь сменить тему разговора. – Цела. Не потеряла.
– Так, на кой, черт, тебе работа?
– Деньги нужны.
– Но карта же у тебя есть. Зачем тогда тебе сдалась работа?
Да, что же такое, почему я должна была ему все рассказывать и объяснять. Чувствовала, что закипаю. Мысленно уговорила себя отдышаться и продолжить спокойно. Может, кто и ругал мой театральный дар, но способности, все же, были: мне удалось запустить в невинные глаза придури.
– Я потратилась.
– На что?
– На фикус, например.
Снова пауза. Мы дружно повернули головы к деревянной этажерке в углу, рядом с окном, на которой недавно появился большой цветок с широкими листьями. Мне он глаз радовал, у Егора, скорее всего, было иное впечатление от растения.
– На кой он тебе?
– Надо. Он мне детство напоминает. Когда я сюда маленькой приезжала, у бабули был такой же.
– Ну, ладно. Допустим. Сколько же он может стоить?
– Не мало. Красота требует жертв.
– Только не говори мне, что родители обделили тебя средствами. Колись, куда деньги дела?
– А, нельзя просто на слово поверить, что я нуждаюсь…
– Нельзя. Колись!
Тяжелый вздох вырвался сам собой. Что за человек. Возомнил, что ему можно совать нос в мою жизнь, мои проблемы, мою банковскую карту. Не уверена, что брат хотел этого, когда просил друга и бывшего сослуживца присмотреть за мной. И не спросить Сашку об этом сейчас, раз мы в контрах.
– Прокутила. – Таков был мой неожиданный, даже для меня, ответ, и я снова тяжко вздохнула. – Отметила свой день рождения в прошлом месяце.
Пришлось добавлять подробности в этот ответ, так как немой вопрос Егора затягивался. Умели же некоторые поедать глазами!
– Собралась компания. Человек десять. Ресторан, потом боулинг, опять ресторан. Туда, сюда… да, загуляла с компанией. – Произнесла с нажимом, дав понять, что на этом все, больше ничего не скажу.
Не знаю, что он хотел прочесть в моей голове, так пристально рассматривая ее, а я пыталась мысленно сказать ему, чтобы отстал, ни к чему мне сейчас были его разборки. Да, компания была. Посидели в кафе. Потом еще сходили на ночную дискотеку, к утру разошлись по домам. Денег на счету было полно. Только ему ни к чему было знать об этом, а также о том, зачем мне эта работа.
– Стоило погрузиться в дела, оставить тебя на две недели без глаза, и на тебе! Наша детка по ночам с ружьем караулит ящики с водкой, в свободное время ударяется в загулы и еще покупает фикусы.
Он снова уставился на цветок. Теперь с такой ненавистью, что удивительно, если тот в скором времени не засохнет. Бедное растение!