Страница 1 из 13
Часть 1
Начало июня, а жара стояла как в пике лета. Я в тонкой футболке и бриджах, влажной салфеткой промокала испарину на лице и шее и вертела головой, высматривая подругу. Передо мной было обширное поле. Видимое его пространство пестрыми лентами, натянутыми на колышки, разбивалось на прямоугольники. В каждом таком заграждении можно было наблюдать по яркому зонту от солнца. И народ. Много народа. Но это и не удивительно. Ведь проходила кинологическая выставка, да еще такого масштаба.
Моя собака была заявлена в соревнованиях. Подруга взялась выставлять пса одних наших знакомых, это называлось быть хэндлером. Сюда мы прибыли загодя, и теперь надо было дождаться начала нашего ринга. Жара и толпы людей утомляли, поэтому решили отойти в сторону, и забрались на возвышенность со скудной растительностью, надеясь там укрыться от пекла.
– Как ты, солнышко? – моя любимица лежала у ног и тяжело дышала, вывалив язык. В двух шагах от нее в траве разлеглась подопечная подруги. Та тоже изнывала от жары. Я достала еще несколько салфеток и тщательно протерла морду своей собаке. Легче ей вряд ли стало, но было видно, что сделалось очень приятно.
– А, вот и я. – Ритка поднималась к нам на пригорок, пыхтя как паровоз. – Дай и мне салфетку. Сил моих нет как жарко. Это вы еще в тени…
Я окинула взглядом чахлое деревце и несколько кустиков, за которыми мы тщетно пытались укрыться от зноя. Все лучше, чем на открытом месте, конечно, но тень была, все же, очень слабой. Мне хотелось пить, пришлось достать бутылку с минералкой. Отпив несколько глотков, передала воду в протянутую руку подруги.
– Долго еще?– Поинтересовалась у нее.
– Нет. Собирайтесь. Следующий ринг наш.
– Что твоя разведка? – я выплеснула остатки воды из миски, из которой поила недавно собак, и убрала емкость в пакет.
– Судит в нашем ринге словак. Внешне просто душка. Холеный, поджарый, весь, прямо скажем, в тонусе. Так и гарцует!
– Стой, подружка! Ты все еще о судье? Или уже о кобеле каком говоришь?
– О словаке, о нем. Ну, ты даешь, скажешь тоже… Но сдается мне, что он порядочный ловелас. Да, тут ты…
– Нет, скажи, нам то что? Тебя зачем послали? – начала я заводиться. – Было решено, что присмотришься к его манере судейства, узнаешь, каких собак он предпочитает. Ты же знаешь, что моя крупная девочка, редко, когда к ней не подходят с меркой. Каждый раз одна и та же история… Хотелось бы заранее знать, чего ждать.
– Да, Ленк, твоя крупновата. И что! Звание у вас уже есть, могла бы и с другими поделиться победами. Какая тебе разница? Для меня бы, имей моя собака столько титулов и наград, было бы важно только участие. Все ради настроения, так сказать. Ну, драйв, и все такое!
– Что же нам теперь, просто так нервничать? Мы хотим быть первыми.
Я посмотрела на питомицу. Она с безграничной любовью таращила на меня круглые глаза, потом поднялась и потерлась лобастой башкой о мое бедро.
– Солнце мое! Как ты? Готова? – Ласково потрепала ее за ухом.
Собака фыркнула, обдав мои бриджи брызгами слюны, а потом встала, красиво так, на
вытяжку, устремив взор к рингам. Мол, давай уже, пошли побеждать. Я засуетилась вокруг: подняла поводок, расстегнула ошейник, убрала все это в пакет, а на мощную шею водрузила ринговку. Ритка со своей Мартиникой тоже подготовилась, и мы дружно и решительно направились на соревнования.
– Рыжие суки Немецкого Боксера! Открытый класс! Пройти в ринг! – гаркнул помощник судьи.
Это относилось и к нашим с Риткой собакам. А еще рядом оказалась девчушка с трехгодовалой псиной. Отличная, надо признать, у нее была собака.
– Рыжие суки! – хохотнул Сашка Романов, обладатель крупного тигрового кобеля. Он двинул локтем приятеля, загоготал и весело закивал в нашу сторону.
– Ты что? – не понял тот. – Что веселишься?
– А, ты глянь. Как подобрались!
– Ну да, класс. Девки что надо! Зрелище…
Если бы ни их вопли, никто бы не обратил внимания, что в ринг вышли не только рыжие собаки, но и хозяйки. Мы с девчонками все были рыжие. Наши волосы отличались только оттенками: я медная с золотом, у девочки пряди были совсем светлые, а Ритка красилась в морковный. Первой шла моя подруга. Выше меня на голову. Статная и крепкая, она была старше на два года. Весной Рите исполнилось двадцать три. Я среднего роста, и вся какая-то средняя. Пропорционально сложена, но ничего незабываемого. Разве что яркие зеленые глаза и грива длинных и прямых густых волос, но сейчас они были убраны в хвост. Незнакомая девочка, по всему, школьница старшеклассница сильно нервничала, отчего шла рывками и иногда спотыкалась в траве. А тут еще публика поддержала балагуров: кто-то хихикал, кто-то добавлял сравнительные реплики. Та еще была обстановочка!
Судья сохранял спокойствие, хотя, конечно же, все слышал. Он был внимателен и сосредоточен, его взгляд был устремлен исключительно на собак. В общем, отработал на совесть. И только, когда распределил места, позволил себе развеселиться: глаза смеялись, рот до ушей. Словак показал мне два пальца, что означало второе место, и протянул руку, чтобы пожать мою. Вот вам и второе место, вот и прощай надежда. Мои брови сошлись у переносицы. А кому нравится проигрывать? Мне точно – нет.
А рядом прыгала от счастья школьница. Ритка совершенно спокойно восприняла свое третье место и увлеченно обсуждала что-то с судьей. Интересно, на каком языке они объяснялись, хмуро подумалось мне, ведь слышать их не могла, так как ринг сразу же покинула. Направилась я к нашим вещам, чтобы накинуть быстрее панаму на голову своей Мальвы.
Я уже заправила острые уши боксерки в прорези головного убора и собралась менять ошейник, когда к нам подошла Рита с Мартиникой. Подруга выглядела довольной жизнью.
– Куда двинем?
– А, куда хочешь?
– Надо бы отметить…
– Брось изображать счастье.
– А, ты не порть нам настроение. Смотри, псины не расстроились и от сладенького не откажутся.
– Ладно.– вздохнула я.– Пошли в кафешку.
– По мороженому и коктейлям?
– Угу!
Мы знали недалеко одно заведение, куда можно было и с собаками. Хозяин к нам благоволил и не имел ничего против, если мы расположимся на углу открытой веранды. Устроившись в тени зонта и крон старых лип, окружавших кафе-мороженое, сделали заказ и расслабились.
Я сидела напротив Ритки, откинувшись к спинке удобного кресла, и покачивала слегка ногой, закинутой на колено другой. Приятная музыка, прохлада тени, вкусные молочные коктейли…
– Ой, мне же надо маме позвонить. – Встрепенулась я, достала из кармана мобильный и замурлыкала: – Мамуля! Как ты? Да. Все хорошо. Нормально. Как, всегда. Ну, да. Привет всем.
– Удивляюсь я тебе. – Повела бровью Ритка. – Что тебе спокойно не живется? В Москве! Полно родни. Все о тебе заботятся. – Вздохнула она завистливо.
Маргарита была сирота, интернатовская. Из родни только тетка, и та жила в соседнем городе. В этом областном центре она закончила медицинский институт и трудилась в местной больнице скорой помощи. А я, да. Я – москвичка. Кроме мамы и папы у меня еще был старший брат и сестра, не считая двух бабушек и дедушки. Семья наша была дружная и удачливая. Все в жизни чего-то достигли. Мама педиатр, папа строитель, имел свою фирму. Брат, Сашка, старше меня на десять лет. По примеру отца тоже попробовал собственные силы в бизнесе. Успешен. Еще был женат и имел двоих милых детишек. Сестра, Ольга, старше на семь лет. Красавица и умница. Трудилась в крупном рекламном агентстве. Дослужилась до начальника отдела. Замужем. Правда, в третий раз…
И в каждом дому, как говорится, по кому. Как ни грустно сознавать, этот ком у нас была я. Какая-то неприкаянная, одни беспокойства были семье от меня. Вроде, и не дурочка, и не злыдня, а все у меня наперекосяк. Старших детей папа только нахваливал, а как речь заходила обо мне, или смеялся, или хмурил брови. В детстве я часто простужалась. Может поэтому, в отличие от брата и сестры, и ростом похвастаться не могла и комплекцией, так как все силы ушли на борьбу с хворью. Мама даже раньше называла меня «ходячий вызов моему профессионализму», пичкала лекарствами, обкладывала горчичниками и компрессами. Потом папа кулаком стукнул, конец его терпению пришел.