Поросло травой

- Ну вот, завтра можно и запросы отправить.

- А чего до завтра тянуть? Вон тебе компьютер - пиши, - Христолюбский на правах хозяина убрал с рабочего стола кружки от кофе.

- А интернет?

- Вот вы, городские, пижоны! На Луне сеть ловит, а вы всё деревню за прошлый век держите, - усмехнулся в усы Иван Павлович.

Капитан примирительно поднял руки. Ещё полчаса ушло на отправку запросов.

- Хм, - Агеев посмотрел на наручные часы. - Когда от вас последний автобус-то?

- В восемь ушёл, - ответил Христолюбский. - Пошли, у меня переночуешь.

Марья Сергеевна накормила ужином и устроила гостя в комнате старшего сына - дети Христолюбских давно выросли и разъехались. Агеев уснул сразу, уютно засопев, едва коснувшись головой подушки. Жена перемыла посуду и отправилась к себе. А сам Иван Павлович смолил одну сигарету за другой - к нему вновь вернулось то неприятное чувство, что грызло его тридцать лет назад. Вот только теперь, участковый знал это наверняка, он сможет довести дело до конца и спокойно уйти на пенсию.

***

- О, Иван Павлович! Ну, наконец-то! Я уж измаялся вас ждать. С самого ранья здесь, - Кулагин торопливо протянул руку участковому.

- Николай, тебе заняться нечем? - отвечая на приветствие, сказал Христолюбский.

- А чем? Это ведь такое событие! Да для нашей Окалинки - история! Я не могу ничего пропустить.

- Знакомься Степан, Николай Егорович Кулагин, учитель истории нашей школы. По совместительству краевед.

- Очень приятно! - Кулагин протянул руку и капитану. - А вы из райцентра? Капитан Агеев.

- Ты, Коля, чего хочешь-то? - Иван Павлович отпер дверь участка.

- Подробностей! - Кулагин потряс вынутым из кармана фотоаппаратом. - Для истории. Ну и так, интересно.

- Про тайну следствия слышал, небось? Потом, в газетах, всё прочитаешь.

- Несерьёзно это, Иван Палыч. Мы ж столько лет знакомы, а ты... Ну хоть что-нибудь скажи, - канючил Кулагин. - Это ж ведь тот студент, да?

- Иди, Коля, не мешай работать, - Христолюбский решительно оттёр историка от двери, пропуская Агеева внутрь.

- Про студента-то он как узнал? - спросил Степан, включая компьютер, с молчаливого согласия хозяина кабинета.

- Это ж деревня, - пожал плечами Христолюбский. - Один что-то услышал, второй допридумал, третий разнёс слух. Вот увидишь, скоро уже и версии станут подкидывать.

Между тем в электронной почте поджидало письмо из ректората ВУЗа, который так и не закончил Сергей Толмачёв.

- Вот это повезло! - присвистнул Агеев. - Знаете, кто у них там сейчас ректор? Анатолий Иванович Зарубин! Приглашает приехать.

- Бригадир? Я так и думал, что он далеко пойдёт.

***

За тридцать с лишним лет Толик Зарубин превратился в статного, чуть полноватого мужчину с большими залысинами и очками в тонкой позолоченной оправе. Узнать в нём бригадира стройотряда можно было с большой натяжкой.

- Вот и нашёлся Серёга, - горестно вздохнул Анатолий Иванович.

Все трое расположились в просторном ректорском кабинете. Каждая мелочь здесь подчёркивала престиж учебного заведения. На стенах ровными рядами висели дипломы и грамоты, фотографии выпускников, добившихся высоких постов и ставших известными людьми. Были снимки и самого Зарубина с представителями власти и совсем уж крупного бизнеса.

- Вы не помните, после исчезновения Толмачёва кто-то из ваших ребят не изменил настроения? Может быть, замкнулся? Или наоборот, хорохорился? - капитан Агеев приготовился записывать.

- Тридцать лет прошло, разве такое вспомнишь? - Зарубин почесал подбородок. - Мы все тогда переживали, искали его.

- Да, неделю почти стройка не шла, - подтвердил Христолюбский. - Кстати, Анатолий, про фундамент что скажешь? Его после того заливали?

- Нет, в то утро как раз. Я ребят, помню, поставил на работу, а сам к вам. Они к обеду и закончили. Кто ж мог знать-то, что там...

Зарубин замолчал на полуслове. Его не торопили - память вещь непредсказуемая, вдруг что-то ещё вспомнит.

- А ведь после того, как Толмачёв пропал, у нас красть перестали, - выдал ректор.

Иван Павлович и сам тут же припомнил, что после пропажи студента никто больше не приходил с жалобами. Как отрезало.

- Ну не могли же его за червонец убить? - Зарубин переводил взгляд с одного полицейского на другого.

- А кроме краж, были у вас ещё конфликты в бригаде? - Агеев черканул что-то в блокноте.

- Вроде нет, не помню. У меня тогда забот было выше крыши. Вам бы с ребятами поговорить.

- Обязательно, - кивнул Агеев.

- Нам бы адреса. С кем-то общаетесь?

- Лёха, Алексей Струганов, стал бизнесменом, с финнами у него предприятие совместное. Наш спонсор. С ним плотно общаемся. С остальными так, от случая к случаю. Двое наших умерли - Света Антонова и Максим Павловский. А вот Петьку Фомина не видел с восемьдесят шестого. Его как выперли из ВУЗа, так и потерялся. Кто-то говорит, что спился.

***

- Ну и что вы думаете? - капитан Агеев с удовольствием отпил холодного лимонада, пузырьки тут же "ударили" в нос.

- Девушек можно сразу исключать.

- Это почему же?

- Сам посуди: чтобы проломить череп, нужна сила, потом тело нужно ещё закопать и восстановить опалубку фундамента. Какая бы сильная ни была женщина, одной ей это не под силу, учитывая комплекцию Толмачёва.

- А если вдвоём? Скажем, мешал он им, парней отпугивал или ещё что.

- Вдвоём, конечно, сподручнее, - согласился Иван Павлович.

Офицеры сидели в открытом кафе недалеко от ВУЗа. День перевалил за середину. Солнце, хоть и клонилось к закату, а всё ещё нещадно палило, плавя асфальт. На столике лежал от руки написанный список стройотрядовцев. Всего двадцать человек, включая Толмачёва и двоих умерших. Разброс адресов был огромным: - трое уехали в Германию, как только это стало возможным, один - в Израиль, остальных разбросало по стране. Человек пять только остались в пределах района.

- Надо Сан Санычу позвонить, наверное, экспертиза готова. Может быть, сократим список.

Эксперт ответил после пятого гудка:

- Стёпа, ты ж у меня не один. По твоему делу могу сказать определённо - труп старый. Благодаря близости к цементу, частично мумифицирован. Очевидная причина смерти - открытая черепно-мозговая травма. Удар был нанесён сверху вниз.

- Рост убийцы?

- Тут я не помощник, - вздохнул Сан Саныч. - Нет данных о том, в каком положении находился убитый в момент смерти. Если стоял, то рост преступника 175-180, если сидел или лежал, то может быть по-всякому.

- Ну а сила удара? Могла это сделать женщина?

- От чего же не могла? Запросто.

- А перетащить тело и спрятать? - Агеев с хитринкой посмотрел на Христолюбского, слышавшего каждое слово.

- Стёпа, ты вынуждаешь меня к фантазированию. Откуда мне-то знать? Если убийство совершено на дне котлована, если была готова яма, если было достаточно времени и хоть капля умения, то с сокрытием тела справился бы подросток. Сам понимаешь, нет места убийства - нет точки отсчёта для анализа.

- Понятно, - вздохнул Агеев. - Ну а тряпка? Удалось восстановить изначальные цвета?

- Слишком ты шустрый, товарищ капитан. Пока могу сказать, что это ситец. Не беспокойся, когда получу данные, сразу скину тебе.

- Н-да, не сократим мы список, - удручённо покачал головой капитан, убирая мобильный в карман.

- Можно пойти другим путём, - Христолюбский помахал официантке, чтобы принесла счёт.

***

- Почему вы решили, что убийца Толмачёва должен быть в нашей базе? - недоумевал Агеев.

Ближе к вечеру они вернулись в Окалинку и засели в участке.

- Чему вас сейчас учат? - насмешливо спросил Христолюбский. - Давай представим, что ты совершил убийство, и тебе за это ничего не было. Совсем. Что бы делал?

- Затихарился и всю жизнь оглядывался, наверное.

- Ага, в монастырь ушёл. Это первый вариант. Но, как мне подсказывает опыт и практика, если один раз сошло с рук, то появляется уверенность, что и во второй и в третий всё пройдёт так же.