Страница 2 из 6
- Надо звонить кому надо! - веско высказался кто-то из подошедших мужиков.
- Палыч, ты, это, угомони их. Может это корова.
- Какая корова? Я что коровы дохлой никогда не видел?
- Ну тогда баран!
- Сам, ты, Фёдырыч, баран!
- Да я те шас промеж глаз!
- Тишина! - бас Христолюбского прогремел над собравшейся у участка толпой взбудораженных граждан. - Валентин, по порядку рассказывай.
- Мы сносим клуб, по смете, всё утверждено и подписано. Правила техники безопасности не нарушаем. Здание забором обнесено. А они лезут, между прочим, - Седов укоризненно кивнул на деревенских.
- А нам, може, любопытно, как вы народное добро порушаете, - съязвила баба Дуня.
- Всё утверждено в райцентре! Туда все претензии!
- Евдокия Семёновна, вы мне тут дисциплину не нарушайте, - строго сказал Христолюбский и повернулся к бригадиру. - Дальше, без таких подробностей.
- Основу здания, как вы знаете, мы снесли вчера. Сегодня с утра погрузили и вывезли весь строительный мусор. У меня грузовики туда-сюда солярки сожгли больше нормы, между прочим. А у нас смета!
- Короче!
- Сегодня дошли до подвала и фундамента. По смете новой застройки, старый фундамент нужно расширить...
- ... и углУбить, - буркнула баба Дуня, вызвав смешки в толпе.
- И когда был убран кусок цементной стены в дальнем западном углу, мы обнаружили труп, - закончил Седов, выжидательно глядя на участкового. - Надо специалистов каких-то вызывать, наверное. Я не знаю, как у вас это положено.
- Разберёмся.
Христолюбский зашагал по улице к клубу, к тому, что от него осталось. Остальные потянулись за ним. Костик то и дело заезжал вперёд на своём велосипеде и возвращался обратно.
Под ложечкой Ивана Павловича поселилось неприятное чувство. Будто он сошёл с ума и наглотался горячих гвоздей. Христолюбский старался ни о чём не думать, но мысленно возвращался к той старой истории о пропавшем студенте Серёже Томичёве. Всё сходилось: исчез парень как раз, когда ставили опалубку фундамента. Никому и в голову не могло прийти, что где-то под этим бетоном лежит тело.
- А ведь тот угол-то раньше других треснул. Вот оно как! Это убитый-то так про себя напоминал. Эх, грешные мы! Там ведь и танцы были. На костях, слышь, выплясывали, - гудела рядом баба Дуня, до пенсии работавшая в клубе вахтёром.
Строительная площадка, огороженная сеткой, уже превратилась в место сбора половины деревни. Участковый следом за Седовым прошёл внутрь, затворив за собой калитку. Рабочие благоразумно держались в сторонке, у техники.
- Сюда, - позвал Седов, спускаясь по грубым ступеням в бывший клубный подвал.
Дальняя стена была разрушена наполовину, обнажая слежавшийся грунт. И там, среди комьев потревоженной земли, Иван Павлович увидел труп. Вернее фрагмент тела - костяк рёбер, нижнюю челюсть и рассыпавшиеся фаланги пальцев.
- Серёжа... - выдохнул Иван Павлович, снимая фуражку.
- Что? - не понял Седов.
- Людей, говорю, уводи. Работы на сегодня у вас кончились.
- Так у нас смета... - заканючил бригадир, но перехватив взгляд участкового, быстро пошёл на попятный: - Окей, Иван Павлович. Мы на сегодня закончили.
- Михал Иваныч? Это Христолюбский из Окалинки. У нас тут убийство, - Иван Павлович уже говорил с начальство из райцентра. Телефон в его руке немного скользил от нервного пота. - Докладываю...
***
- Почему вы решили, что это Томлачёв? - молодой капитан из райцентра, Степан Агеев, кивнул в котлован, где трудились эксперты.
- Больше некому, - Иван Павлович в общих чертах рассказал коллеге о пропавшем студенте и поисковых мероприятиях.
Между тем из земли мало-помалу, с особой осторожностью извлекали скелетированное тело. Светлые длинные волосы облепляли череп подобно шлему. В лоскутах можно было с трудом опознать клетчатую ситцевую рубашку. Лучше всего сохранились джинсы и кожаные кроссовки.
- Стёпа, - позвал эксперт.
- Да, Сан Саныч, - Агеев и Христолюбский подошли ближе, склоняясь к яме.
- Время смерти я тебе точно не назову, но тело пробыло в земле около тридцати лет. Это навскидку.
- С четвёртого-пятого июня восемьдесят пятого, - сказал Иван Павлович. - Это точно студент. Я помню, во что он был одет.
- Хм, отправная точка есть, - кивнул эксперт. - Причина смерти - травма затылочной части черепа.
- А это не могло произойти посмертно? - спросил Агеев.
- Определённо нет, - мотнул головой Сан Саныч. - Волосы прикрывали пролом, земли там нет. Если бы тело повредили при строительстве, то наверняка занесли бы грунт внутрь. Но я, естественно, проведу ряд дополнительных экспертиз. И ещё, где-то тут у меня было...
Сан Саныч присел к своему чемоданчику, выуживая оттуда пластиковый пакетик. Он подал его полицейским:
- Вот это было, если так можно сказать в нашем случае, зажато в кулаке трупа. Лоскут пострадал при разложении тканей, но, думаю, я смогу что-нибудь с ним сделать.
Агеев посмотрел на мятую земляного цвета тряпочку и передал её Христолюбскому. Иван Павлович поднял пакет, рассматривая содержимое против солнца. Ему ничего не говорил этот обрывок ткани.
- Так мы поехали? - Сан Саныч уже успел снять свой защитный комбинезон, надетый прямо на цивильную одежду.
- Да, давайте. Результаты?
- Как только, так сразу. Ты же меня знаешь.
- С чего начнём? - спросил Иван Павлович, когда "труповозка" уехала.
- А давайте чаю? И вы мне ещё раз со всеми подробностями про восемьдесят пятый расскажете. Про июнь.
Офицеры пошли сквозь поредевшую толпу зевак, уставших ждать новых событий.
- А как мы? Нам-то что теперь делать? - Седов буквально схватил их обоих за руки. - У меня смета! У меня план летит ко всем чертям.
- Работайте, - разрешил капитан Агеев. - С завтрашнего дня можете начинать. Показания ваших рабочих есть, место мы сфотографировали. Ну, а если что-то ещё найдёте, - сразу к Ивану Павловичу.
***
Где-то на другом конце Окалинки брехали собаки. Иван Павлович затушил сигарету в пепельнице и опёрся на перила веранды. Ночь шелестела листьями. Участковому снова не спалось. Вчера они допоздна засиделись с капитаном Агеевым.
Работы предстояло много, причём работы не самой простой. Для начала следовало отыскать родственников Толмачёва и всё-таки провести сравнительную экспертизу. Оба прекрасно понимали, что это чистая формальность, ведь никто больше в тот период не исчезал.
- Родителям Толмачёва тогда было лет под пятьдесят, вряд ли они живы. Но была сестра, заканчивала восьмой или седьмой класс, - вспоминал Иван Павлович.
- Наверняка вышла замуж и сменила фамилию, - предположил Агеев. - Нужно будет отправить запрос.
"Должно быть это странно - быть старше собственного старшего брата", - подумалось Христолюбскому. Может быть, Толмачёвы до сих пор считали Сергея живым, но отчего-то подавшемся в бега и не сообщавшим о себе ни слова. И вот теперь им придётся поставить точку в этой неопределённости.
Но лирика лирикой, а убийство следовало раскрыть. И после стольки лет сделать это будет очень сложно - свидетели, если таковые были, давно и думать перестали о событиях тридцатилетней давности. Многое стёрлось из их памяти насовсем, многое представляется иначе, чем было на самом деле. К тому же нужно ещё отыскать этих возможных свидетелей.
- А вот тут будет посложнее, - согласился капитан. - В ВУЗ мы, конечно, напишем. Но сомневаюсь, что они располагают хоть какими-то данными.
- В деле адреса есть, но, сам понимаешь, тоже ещё советские, - покивал Христолюбский.
Они с капитаном Агеевым на удивление быстро сошлись, несмотря на разницу в возрасте. Христолюбский опасался, что городской оперативник тут же возьмёт всё в свои руки и не даст ему ни малейшего шанса поставить в давнем деле последнюю точку. Однако Агеев не только не отказался от помощи, но и живо интересовался воспоминаниями Ивана Павловича о том лете.
В общих чертах план работы был составлен ближе к одиннадцати часа вечера.