Палитра

– Да. Интересно: сколько же стоят холсты этого мастера? Генри, мы должны попытаться найти этого русского. Может быть нам удастся договориться с ним и купить у него несколько портретов? Как, ты говоришь, его зовут?

– Федор Рыжов.

– Федор Рыжов, – задумчиво повторила Молли. – Завтра подумаю, каким образом нам выйти на этого русского медведя. Федор Рыжов. Интересно. У этих русских как гений – так Федор.

– Это ты о ком? – удивился Генри.

– Достоевский, Шаляпин, а теперь вот Рыжов.

– Я о первых двух ничего не знаю, но я тебе верю, дорогая. Ты в гениях разбираешься лучше меня.

Стив внезапно почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он остановил машину посреди улицы у края проезжей части, включил аварийную сигнализацию, так как стоянка в этом месте была запрещена, и вышел из машины. Смешанное чувство радости и злобы как будто чугунной цепью сдавливало грудь и мешало дышать. Стив испытывал радость оттого, что наконец этот портсигар принадлежит ему. О! Как долго он мечтал об этом! Как унижался перед этим толстым зажравшимся боровом Генри! Он мнит себя тонким ценителем портретной живописи. Как бы не так! И Стив представил лоснящееся от жира лицо своего приятеля. «Нет, Стив! Я не хочу продавать эту вещь!» Четыреста фунтов! Подумать только, четыреста фунтов ему было мало! Так вот, дорогой друг, ты расстался с этой вещью за сто долларов!

И Стив засмеялся недобрым смехом. Тупица! Генри всегда был тупицей! Уж кто-кто, а Стив это знает. Он ведь учился вместе с Генри в Квин Мэри, и, если бы не он, Генри никогда бы не получил диплом. А, если бы не Генри, Стив никогда бы не сделал то, за что ему стыдно до сих пор! Стив закрыл глаза и опять увидел этот взгляд, полный страха и ненависти. И услышал смех стоявшего рядом Генри: «О, Стив! Она пришла в себя! Ты молодец! Классно ей вставил! Теперь ты должен на ней жениться!» А эта русская была красива. И она смотрела на Стива, пока еще была не пьяна. Он, Стив, ей явно нравился. И это Генри подсыпал ей какой-то дряни в вино. И это Генри первым стал насиловать бесчувственное тело…

Стив задохнулся от воспоминаний.

– Сволочь! Какая же ты сволочь, Генри Гилберт! – громко крикнул он.

Неожиданный сильный порыв ветра, словно пощечина, больно хлестнул Стива по лицу. Он вздрогнул и закрыл лицо руками. Воспоминания исчезли, и Стив почувствовал себя неловко: вдруг за ним кто-нибудь наблюдает? Он осмотрелся по сторонам. Улица была пустынна. Стив с облегчением вздохнул, потом быстро вернулся к мигающей «аварийкой» машине, сел за руль, повернул ключ в замке зажигания, и его синий «ровер» с ревом понесся по тихой безлюдной улице.

А через час Стив уже лежал в своей постели, тщетно пытаясь заснуть. События прошедшего дня, видимо, излишне возбудили его нервную систему, и Стив старался думать о чем-то приятном: о своей коллекции, о новом портсигаре, но перед глазами стояло лицо Генри, выражавшее одновременно и восторг и крайнее удивление. Стив никогда не обладал хорошей зрительной памятью, но отчего-то никак не мог отвязаться от этого воспоминания: как преобразилось лицо Генри в тот момент, когда Стив показал ему портрет, привезенный из России. Какое-то смутное чутье подсказывало Стиву, что, возможно, это не он, Стив, получил портсигар всего за сто долларов, а Генри получил портрет всего лишь за серебряный портсигар.

Проворочавшись с боку на бок до трех часов ночи, Стив встал с постели и, не надевая тапочек, прошел на кухню. В холодильнике стояла пол-литровая бутылка со спиртовой настойкой каких-то трав, помогающая при нервных расстройствах.

Года три назад, после того, как Генри так удачно женился на Молли, Стив решил, что и ему необходимо кого-нибудь подыскать с целью выгодной женитьбы. Он развил бурную деятельность: вплотную занялся своим гардеробом, взял кредит и купил новый «лексус», стал посещать вернисажи и напрашиваться на светские приемы. Но никто из потенциальных невест не обращал на Стива никакого внимания, несмотря на неоспоримую внешнюю привлекательность, которая стоила Стиву немалых денег. В конце концов жизнь не по средствам довела Стива до нервного срыва, он продал «лексус», купил старый «ровер», а чтобы расплатиться по кредиту, ему пришлось продать несколько любимых предметов из своей коллекции. Вот в ту пору врач и прописал ему эту настойку. Стив принимал ее каждый вечер по столовой ложке для крепкого сна, но вскоре его сон и без зелья стал крепким, и бутылка с коричневатой жидкостью так и осталась стоять на нижней полке холодильника. Он достал бутылку, открыл пробку и, понюхав настойку, вылил ее в чашку и выпил.

– Какая же ты сволочь, Генри… – пробормотал Стив и вышел из кухни.

«Мяу!» – услышал Стив и обернулся.

За ним шел Рамзес. Стив вспомнил, что забыл вечером покормить кота. Но возвращаться на кухню не хотелось, и Стив раздраженно спросил:

– Что? Жрать хочешь?

«Мяу!» – громко потребовал Рамзес.

И вдруг волна необъяснимого гнева захлестнула Стива, и он, не отдавая себе отчета, со всей силы пнул своего любимца.

Молли с тоской посмотрела на три большие картонные коробки, которые по ее указанию принесли из подвала. В подвале хранились вещи и документы, признанные абсолютно ненужными, но которые рука не поднималась выбросить: мало ли что? Таких вещей, после того как они с Генри поженились и переехали жить в этот особняк, было огромное количество. Все они были аккуратно собраны, сложены в картонные коробки, а коробки – подписаны. Молли во всем любила аккуратность, и она была уверена, что всегда сможет мгновенно найти любую вещь в собственном доме. А вот сейчас она уже сильно сомневалась, что ей удастся найти визитную карточку Александра Турова.

Молли хорошо помнила имя этого русского.

Такие знакомства врезаются в память своей необычностью. Это было лет шесть-семь назад. Она ехала домой с какой-то шумной вечеринки. Голова немного кружилась от выпитого шампанского, и потому Молли старалась ехать осторожно. Но вдруг она почувствовала, что машину ведет вправо, и остановилась посмотреть, в чем дело.

– О, черт! – выругалась она, растерянно рассматривая сдувшуюся шину переднего колеса.

– У вас запаска есть? – раздался приятный мужской баритон прямо у нее над ухом. От неожиданности Молли вскрикнула и обернулась.

За ее спиной стоял высокий молодой мужчина в длинном белом плаще.

– Спасибо. Я вызову техпомощь, – ответила Молли.

– Я бы не советовал. Они могут неправильно истолковать ваше хорошее настроение.

– Что вы имеете ввиду?

– Думаю, что шампанское. Хотя, возможно, вы предпочитаете другие напитки.

Молли несколько секунд размышляла, что ей делать: нахамить или милостиво согласиться на помощь. Но мужчина был так обаятелен, что Молли улыбнулась и ответила:

– Предпочитаю шампанское.

– Прекрасно! Значит, я не ошибся, – мужчина приветливо улыбнулся и представился. – Александр.

– И вы сможете поменять мне колесо? – кокетства Молли было не занимать.

– Да.

– Хорошо. Домкрат и запаска в багажнике.

– Одну минуту. Я отпущу такси, – Александр быстрым шагом направился к «блэк-кэбу», стоящему неподалеку.

А через час Молли, лежа в постели с Александром, говорила, что он у нее первый русский.

Молли улыбнулась своим воспоминаниям.

Она любила свое прошлое, хотя и настоящее ее вполне устраивало.

Забавно, когда давно забытое прошлое переплетается с настоящим.

Молли высыпала содержимое первой коробки прямо на пол.

– Ну, дорогой любовничек, где ты? Хранишь ли мое колечко с изумрудом? Думаю, ты уже давно о нем забыл и давно забыл о той, кому его подарил. Хотя нет, подарки – это не в твоих правилах, наверняка ты это кольцо продал, а деньги прокутил.

Молли улыбнулась.

– Но я на тебя не в обиде. Три дня и три ночи с тобой того стоят. Ты мог бы и не изображать навеки разбитое сердце. Я-то ведь сразу поняла, что бриллиант на твоем перстне фальшивый. Может, ты выручишь меня, по старой дружбе? А я забуду о твой клятве любить вечно! О! Это знак судьбы!