Страница 7 из 8
И прохождение поста – это еще одно испытание для человека на пути исправления своей свободной воли. Это вручение своей свободы в руки Божии. Это тренировка свободной воли, чтобы в конечном итоге мы уже не выбирали, не думали, грешим или нет, а чтобы свобода наша была как у Бога – естественным состоянием. Путь духовных упражнений во время поста – молитвы, покаяния, постоянной внутренней борьбы с самим собой – это путь преодоления выбора.
Что такое добродетель? Это свобода, которая не выбирает. Добродетельный человек не думает, что ему надо делать добрые дела, добро для него стало естественным. Скажем, мы – в общем и целом честные люди время от времени можем покривить душой, хотя в основном и стараемся говорить правду. Этим мы и отличаемся от по-настоящему добродетельных людей. У человека, утвердившегося в добродетели, просто не получится солгать. Добродетельный человек верен и в малых делах.
У каждого из нас с детства есть навыки в мелких грехах, на которые мы не привыкли обращать внимания. Преподобный Авва Дорофей (505–565 или 620) пишет о том, как вредит человеку превращение мелких злых страстей в привычку[13]. Мы один раз согрешим, второй раз сделаем то же, а через некоторое время через забвение малых дел засыпает наша совесть, являющаяся критерием свободы в человеке. Мало-помалу человек приучается к небольшому, незаметному злу, которое не замечает, пока оно не становится сильнейшей страстью. И избавиться от этой страсти очень сложно, а всякая страсть, живущая в человеке и являющаяся источником злых дел, уже принадлежит аду. Мы все в основном привыкли к таким малым уступкам со стороны нашей совести. Мы говорим: «Ну чуть-чуть-то можно? Мы чуть-чуть погрешим, пока никто не видит». Сатана нас соблазняет такими уговорами, постоянно заставляя предавать, отступать.
Пост – то самое время, когда человек может разглядеть эти свои малые отступления и задуматься, как они сковывают его и лишают свободы. Здесь можно вспомнить такой образ из художественной литературы – огромный Гулливер лежит на берегу в стране лилипутов, его захватили маленькие человечки, зацепив тонкими веревками, они бегают и глумятся над ним, а он, такой большой, не может даже пошевелиться, не то что подняться. Именно это происходит с человеческой душой, когда она лишается свободы. Вроде бы – хороший человек, ничего плохого не делал, но душа не может и пяти минут помолиться. Или – человек решил, что Великим постом будет делать добрые дела, посещать больных, один раз пришел, второй, на третий забыл, а в четвертый раз ему уже неприятно стало от одной только мысли, что нужно что-то делать. Отступление в малом рождает большое отступление. Каждый маленький грех, нами не замеченный, лишает нас свободы.
Одно из важнейших предназначений поста – приучение к верности «в малом», к трепетному отношению к слову, к трезвой и бескомпромиссной оценке своих поступков. Только верность делает человека действительно свободным, делает его сыном Божьим.
Продолжая искушать Христа, «берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне» (Мф. 4: 8–9). В данном случае мы сталкиваемся с искушением гордыней, искушением властью, искушением человеческой самостью. Это самое серьезное искушение, которое человека ожидает. Грехи чревоугодия, блуда, сребролюбия, печали, гнева и уныния существуют сами по себе, а вот тщеславие и гордыня поднимают голову именно тогда, когда мы начинаем бороться с первыми шестью страстями. Великим постом с нами такое случается особенно часто, поскольку именно в это время мы уделяем особое внимание молитве, воздержанию и добрым делам. Что-то в нас оживает, мы ощущаем в себе дыхание свободы и вдруг поскальзываемся и падаем в гордости и тщеславии.
Вспомним молитву Ефрема Сирина. В ней речь идет о вещах, крайне важных: «…дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу твоему…». Авва Дорофей учит: если ты просишь у Бога смирения, то знай, Господь непременно пошлет тебе человека, который тебя оклевещет, оскорбит и унизит. И всякий раз, когда ты что-то просишь у Бога, знай, что просишь у Него благословения на подвиг. Нам бы очень хотелось однажды улечься спать гордыми, тщеславными, нетерпеливыми и раздражительными, а проснуться кроткими, смиренными и добросердечными. Однако такого не бывает. С наступлением великопостных дней лейтмотивом наших молитв становятся прошения о любви, терпении и смирении. Господь отвечает на наш призыв, а мы начинаем удивляться: почему весь год все шло хорошо, а постом началось: и тут меня обманули, и там обошли. Почему же меня все обижают? Почему меня никто не любит? Почему все идет наперекосяк?
Мы не готовы трудиться ради Господа, не хотим понять, что с нами происходит на самом деле. А что же происходит с нами во время Великого поста? Что означает эта череда беспрерывных обид? Но ведь мы сами обо всем этом просим у Бога, просто молитвы наши оказываются необдуманными. Почему Великим постом обрушиваются на нас все эти искушения? Потому, что Господь хочет нашего очищения.
О чем свидетельствует состояние возмущения душевного, в котором мы пребываем? Слово «возмущение» происходит от слова «муть». А откуда эта муть появляется? Представьте себе два стакана: один – с чистой водой, другой тоже наполнен водой, только дно его покрыто слоем толченого мела. Как ни взбалтывай первый стакан, вода в нем так и останется прозрачной, в другом же она сразу помутнеет. К сожалению, мы похожи именно на второй стакан. Мы считаем себя добрыми и хорошими, но Господь-то знает, каковы мы на самом деле, видит на глубине наших душ этот мутный осадок злости, раздражения, гордости, тщеславия, самолюбования и мелочной обидчивости – все то, что мы научились скрывать от окружающих, стараясь «держать марку». Неслучайно Он посылает нам именно тех людей, на которых мы обижаемся, которых не любим, за появление которых в нашей жизни не благодарим Его. Между тем пост – это время, когда каждый должен понять, кто он такой на самом деле и что творится у него внутри.
Так и происходит. Человек наконец-то может понять, какой он на самом деле, что в нем нарывает и болит. Потому что до какого-то момента я терплю других людей, но, как только меня кто-нибудь тронет, я раздражаюсь, гневаюсь и кричу, во мне все клокочет, я уверен, что другие виноваты, потому что не делают так, как хочу я. Но это искушение Великого поста можно воспринимать по-другому, а именно как замечательный урок, милость Божию, посланную в ответ на просьбу о даровании смирения. Пока мы живем в иллюзии относительно себя, с душой ничего не происходит, мы ходим по одному и тому же привычному кругу, никуда не двигаясь. Когда же мы поймем, кто мы на самом деле, тогда появляется реальная возможность стать другими. Как только мы правильным образом определим состояние возмущения – увидим муть, поднимающуюся со дна души, у нас появляется возможность очищения с помощью покаяния. И тогда мы действительно способны обратиться к Богу с искренней молитвой: «Очисти мя, Спасе!» Таким образом, пост – это время самоукорения.
«Господу Богу Твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4: 10), – отвечает Господь сатане. А как поклоняться Богу «в духе и истине» (Ин. 4:23)? Это значит научиться подражать Христу, потому что Он «кроток и смирен сердцем» (Мф. 11: 29). И вот важнейшее дело, важнейший плод Великого поста – приобретение, пусть пока незрелого, малого, плода смирения.
Уроки смирения, которые мы должны Великим постом понять и усвоить, проявляются прежде всего в общении с нашими ближними. Они – наши учителя в некотором смысле. Если мы поставим себе задачу всегда помнить, что другие люди будут нас учить, а мы будем у них учиться, тогда можно правильным образом разрешать внутренние духовные проблемы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
13
Авва Дорофей. Поучение одиннадцатое. О том, что должно стараться скорее отсекать страсти, прежде нежели они обратятся в злой навык души // Преподобного отца нашего аввы Дорофея душеполезные поучения к своим ученикам, составленные им, когда он вышел из обители аввы Серида и основал с помощью Божиею свой собственный монастырь после кончины аввы Иоанна, названного Пророком, и по совершенном молчании аввы Варсануфия.