«Русская Правда»: проблемы происхождения и изучения памятника права. Правопонимание и правовое регулирование в истории России (К 1000-летию появления писаного права на Руси)

Самого термина «потерпевший» еще не существовало, вместе с тем российский публицист В.Н. Сторожев, осуществляя перевод ст. 44 «Русской Правды» по Троицкому списку, толкует ее таким образом: «Если покраденное окажется налицо, то потерпевший возьмет свое, да взыщет еще с каждого вора по полугривне за лето», – тогда как в первоисточнике указано: «А у него же погиб, то оже будет лице, лице поиметь, а за лето возьметь по полугривне»[46].

Советский историк Б.Б. Кафен-гауз в краткой редакции текста по академическому списку ст. 2 переводит третьим способом: «Если потерпевший не может мстить за себя, то пусть возьмет с виновного три гривны и сверх того плату лекарю», хотя дословно это отражено следующим образом: «оже ли себе не можеть мьстити, то взяти ему за обиду три гривны, а летезю мьзда»[47]. Как видим, слово «потерпевший» настолько прочно утвердилось в теории и практике уголовного процесса, что невозможно представить себе его отсутствие в законах даже такого далекого времени. Представляется, что более точное следование аутентичной терминологии могло бы способствовать более детальному пониманию правотворческой и правоприменительной деятельности наших предшественников.

Из одного и того же правонарушения могло быть сформировано как гражданское, так и уголовное дело, сходные обстоятельства обнаружения преступления могли быть предметом розыскного или обвинительного процесса. Именно с того времени ведутся дискуссии о сходстве и различии уголовного и гражданского процессов в области компенсации вреда, причиненного преступлением.

Статья 1 «Русской Правды» разрешала кровную месть. Но если родственник не мстил, в его пользу взыскивалась денежная сумма[48]. Статью 12 «Русской Правды» можно истолковать как основание для возмещения морального вреда потерпевшему: «Если кто поедет на чужом коне без спросу, пусть уплатит три гривны»[49]. Впоследствии, после отмены кровной мести были расширены права потерпевшего. Теперь пострадавший помимо возврата похищенного взыскивал с каждого вора по полугривне за лето, т. е. за 1 год. При этом ст. 45 «Русской Правды» предусматривала расценки конфискации в зависимости от того, что было похищено, по которым князь затем выплачивал из конфискованного размер нанесенного вреда потерпевшему[50].

Для того, чтобы потерпевшие или их представители могли получить компенсацию, община, в которой проживал преступник, вскладчину с виновным платила «дикую (повальную) виру» в 40 гривен[51]. В «Русской Правде» вводились такие категории возмещения вреда, причиненного преступлением, как «вира» – уголовный штраф, «урок» – вознаграждение потерпевшего, «отдача на поток» – тотальная распродажа имущества преступника. При любых обстоятельствах семье преступника оставлялась некая доля имущества для жизни, что является проявлением принципа гуманизма. Вместе с тем, если было совершено убийство и преступник не проявлял намерения компенсировать этот вред родственникам убитого, то преступника запрещалось выдавать на расправу в целях удовлетворения желания родных отомстить, но предписывалось казнить без промедления.

В случае причинения морального вреда применялся следующий метод возмещения – следствие и суд производились во дворе потерпевшего, который мог высказаться в ходе процесса. Так закладывались начальные формы возмещения вреда потерпевшему – как видим, эта обязанность первоначально относилась к компетенции представителей власти – князя или общины. Имущество изобличенного в совершении преступлений изымалось и передавалось на хранение доверенным лицам, впоследствии за счет реализации указанного имущества погашался ущерб, причиненный пострадавшему. Впоследствии (с развитием «института возмещения вреда») были выделены конкретные категории лиц, обязанных возместить ущерб от преступления – осужденные, подозреваемые, лжесвидетели, пособники (пассивные – не проявившие стремления помочь расследованию, активные – способствовавшие бегству преступников и т. д.)[52].

Интересным моментом является несоразмерность возмещения в зависимости от обстоятельств расследования преступления – так, если обвиняемый точно указывал количество, размер и принадлежность похищенного, то он возмещал полную стоимость ущерба, если мог указать количество и стоимость, но не пострадавшего, то возмещал половину в казну, а если мог указать только количество похищенного, то компенсировал четверть цены.

«Русская Правда» предусматривала и процедуру взимания денежного долга у должника, появились прототипы судебных приставов, которые занимались подобными вопросами.

Библиографический список:

1. Судебники XV-ХVI вв. М.-Л., 1952. 615 с.

2. Исаев М.В. Толковый словарь древнерусских юридических терминов: От договоров с Византией до уставных грамот Московского государства. М.: Спарк, 2001.

3. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. М.: Проспект, 1998. С. 15. («Правда Русская». Ч. 1. С. 402–456; «Правда Русская». Ч. 2. С. 241–743).

Доказывание в древнерусском уголовном судопроизводстве (к 1000-летию Русской Правды)

Аннотация: На основе анализа норм первоисточника российского уголовного судопроизводства – «Русской Правды», 1000-летие которой отмечается в этом году, рассматриваются основные способы доказывания, применяемые в древнерусском уголовном судопроизводстве: свидетельство, клятва-присяга и суд Небесный, реализуемый в различных видах: испытание железом, испытание водой, судебный поединок и жребий.

A