Страница 10 из 17
В 166 году до н. э., когда восстание в Иудее стало всерьез беспокоить Антиоха, туда было направлено сирийское войско под командованием одного из лучших военачальников – Аполлония. Армия Аполлония двинулась через горы из Самарии на юг, к Иерусалиму. Сирийский полководец избрал прямую дорогу, проходившую рядом с районом Гофны. Согласно книге генерал-майора Авизара, посвященной Маккавейским войнам, вышедшей на иврите, селевкидский военачальник вторгся в Иудею с 2 тысячами солдат. Таким образом, Аполлоний имел в своем распоряжении две килиархии и, скорее всего, намеревался сражаться «малой» фалангой.
Еврейские силы, противостоявшие ему, насчитывали в своих рядах около 600 человек. Проанализировав ситуацию, Иеґуда решил использовать элемент внезапности и местный ландшафт, чтобы нейтрализовать превосходство сирийцев в численности и вооружении. Использовать преимущество традиционной тактики Аполлоний мог только на открытой, ровной местности, поэтому Иеґуда решил атаковать в какой-нибудь долине или теснине, в момент, когда армия находится на марше и не может ни приготовиться к битве, ни занять выгодную позицию.
Выбор Иеґуды пал на Нахаль эль-Харамия, в трех-четырех милях севернее Гофны. В этом месте дорога проходила сквозь узкую теснину, протянувшуюся чуть ли не на милю. Вражеская армия двигалась колонной по четыре. Иеґуда разделил свое маленькое войско на четыре отряда. Первый должен был закрыть греко-сирийцам южный выход из ущелья. Второй – главная атакующая сила – приготовился напасть с восточного склона и отвлечь на себя основную массу противника. Третий отряд должен был атаковать с западного склона, в то время как четвертый, находясь неподалеку от второго отряда, преграждал северный выход и таким образом захлопывал ловушку.
После полудня две килиархии, на которые была разделена селевкидская армия, вошли в ущелье. Аполлоний ехал в середине, после первой килиархии. Войско передвигалось компактно, шедший впереди буквально ощущал дыхание того, кто шел позади него. По сигналу первый маккавейский отряд перекрыл южный выход из ущелья и вступил в бой с сирийским авангардом, в то время как ничего не понявшие главные силы продолжали напирать сзади, пока все сирийское войско не оказалось в ущелье. В этот момент их атаковал отряд с восточной стороны, и, когда сирийцы, обремененные тяжелым оружием, бесполезным в данной ситуации, развернулись, чтобы встретить врага лицом к лицу, в бой вступил третий отряд. Сирийцы оказались зажаты меж двух огней.
Заслышав шум битвы, Аполлоний, возглавлявший вторую килиархию, поскакал вперед, чтобы выяснить, в чем дело. И был убит. А тем временем четвертый отряд под командованием самого Иеґуды вторгся в ущелье следом за противником и перекрыл последний, северный выход из долины. Сирийские воины оказались в ловушке, без руководства, в условиях, к которым они были абсолютно не подготовлены. Их войско было уничтожено, оружие и снаряжение попали в руки евреев.
Это была первая крупная победа евреев. Она произвела оглушительный эффект – ведь армия Антиоха считалась одной из самых боеспособных в тогдашнем эллинистическом мире, превосходившей своего противника и численностью, и вооружением, и боевым опытом.
Талант полководца ярко проявляется не только в победах, но и в поражениях. Войны Маккавеев дали тому яркие примеры. И первый в их ряду – сражение при Бейт-Захария.
Конечной целью восстания Маккавеев было полное освобождение страны от сирийского диктата, и главное – возврат Иерусалиму статуса столицы независимого еврейского царства и восстановление храмового богослужения. Но достижение этой цели требовало проведения не одной, а нескольких военных кампаний, в том числе и за пределами Эрец-Исраэль.
Во время кампании в Заиорданье Иеґуда Маккавей организовал ряд экспедиций против враждебных идумеев, через территорию которых год назад сирийский полководец Лисий прошел с войском на Бейт-Цур, и против Яффо (также поддержавшего сирийского царя), где он сжег порт со всеми кораблями. Иеґуда стал вождем, с которым начали считаться не только в Иудее, но и во всех прилегающих землях. Почти по всей Иудее его власть была незыблема, и он мог отныне вести своих людей к достижению полной национальной независимости.
Одновременно от Селевкидской империи удача отвернулась окончательно. Антиох IV Епифан перед смертью назначил регентом государства своего полководца и советника Филиппа – пока малолетний царевич Антиох V Эвпатор не повзрослеет достаточно, чтобы принять на себя управление страной. Это назначение и послужило поводом к борьбе за власть между Филиппом и Лисием – ранее назначенным опекуном. Иеґуда решил воспользоваться сложившейся ситуацией и окончательно взять под свой контроль Иерусалим. Следует сказать, что после освобождения города силами восставших господствующую высоту в Иерусалиме занимала укрепленная цитадель Акра, в которой засел сирийский гарнизон. Естественно, не могло быть и речи о подлинном владении древней еврейской столицей и об очищении Храма – до тех пор, пока положение оставалось таковым.
Иеґуда уже располагал захваченными в боях сирийскими осадными орудиями. Умело пользуясь ими, он блокировал цитадель.
Эта осада была продиктована, как мы уже говорили выше, не только военными, но также политическими и религиозными соображениями. Было совершенно ясно, что мириться с присутствием селевкидской крепости в сердце Иудеи нельзя. Акра напоминала евреям, что еще не вся страна освобождена.
В начале 162 года до н. э., после осады, Иеґуда предпринял очередную попытку штурма Акры, но селевкидскому гарнизону вновь удалось отбросить штурмующих. Маккавеи были вынуждены приступить к длительной осаде.
Антиох IV Епифан (римская копия, Лувр)
Посланцы осажденного гарнизона помчались в Антиохию, умоляя сирийского регента Лисия спасти их. Лисий к тому моменту уже дважды испытал горечь поражения от ударов еврейского военачальника. На этот раз, движимый желанием отомстить Маккавеям, он решился даже рискнуть возможным отпадением Антиохии к сопернику Филиппу, воевавшему в то время на восточных рубежах Селевкидской империи, и направился в Иудею, чтобы расправиться с Иеґудой.
Иеґуда допустил серьезный просчет, полагая, что Лисий будет занят исключительно борьбой за селевкидский престол. Сирийский полководец вместе с малолетним царем Антиохом V Эвпатором вернулся в Иудею в сопровождении боевых слонов – в нарушение договора с Римом, запрещавшего Селевкидам использование боевых слонов. Лисий рискнул вызвать недовольство Рима, надеясь, что слоны, с которыми евреи никогда не сталкивались в бою, помогут ему быстро подавить восстание.
Лисий двинулся на Иерусалим с юга, во главе армии, насчитывающей 30 тысяч пехоты. Кроме того, он имел в своем распоряжении около 30 слонов, а также некоторое количество конницы и колесниц. Подойдя к Бейт-Цуру, он осадил город, вынудив Иеґуду отступить от Акры, чтобы ликвиди-ровать новую угрозу. Проанализировав сложившуюся ситуацию, Иеґуда понял, что единственная возможность – придерживаться общепринятой тактики, так как враги ждут от него чего угодно, но только не этого. Он расположился у Бейт-Захария, в шести милях к северу от Бейт-Цура и на двенадцать миль южнее Иерусалима, предоставив осажденных самим себе.
Гарнизон Бейт-Цура сдался, а воины Иеґуды тем временем заняли позицию на возвышенности в Бейт-Захария, вдоль дороги на Иерусалим. Зрелище марширующей армии Лисия должно было вызывать страх в сердцах его противников. Во главе войска шли боевые слоны, легкая пехота и легкая кавалерия, следом за ними – тяжелые пехотинцы, готовые в любой момент построиться в фалангу, а по обе стороны строя их прикрывали тяжеловооруженные всадники. Каждый слон нес на спине деревянную башню и был защищен специальным до-спехом. В башне находились четыре воина. Остаток кавалерии Лисий расположил на флангах, чтобы утомлять противника, в то время как сама конница защищалась фалангой. Лисий извлек необходимые уроки из предыдущих встреч с Иеґудой. Он удерживал контроль над возвышенностями и поддерживал наступление огнем с флангов.