Формула счастья

— Значит, я могу спасти сразу троих?

— Конечно! Собирайся! Всего-то на месяц. Только бегом! Давай помогу собрать вещи. — И она вскочила со стула и закружила по комнате: — Что брать?

— Лучше сядь, так будет быстрее.

Света заправила кровать, взяла сумку, проверила, там ли деньги. Купюра с серьезным президентом и пачка с выручкой за продажу газет и журналов за вчерашний день были на месте.

Она быстро написала записку мачехе и поймала себя на том, что улыбается. Целый месяц она будет одна! Она уже решила, что по дороге забежит к Николаю, отдаст выручку и ключ от каморки и уведомит, что с сегодняшнего дня она у него не работает.

Светлана быстро натянула куртку, обулась и весело тряхнула волосами. Последний раз она оглядела себя в зеркале: глаза, еще немного припухшие от вчерашних слез, сегодня ярко сияли. Вот он, шанс! И она использует его.

— Ну пойдем, — весело сказала Света, и они стали быстро спускаться: Полина, как в детстве стуча каблуками по ступенькам так, что звук, казалось, раздавался по всему подъезду; Светлана — легко и почти беззвучно.

На улице было нехолодно. Ноябрьская погода в Москве неустойчивая: вчера было около двадцати мороза, а сегодня вот-вот пойдет дождь. Подруги сели на заднее сиденье «Волги», и машина тронулась. Полина что-то сбивчиво стала рассказывать о предстоящих соревнованиях, но Светлана была занята своими мыслями. Сегодня ее радовало все: и тяжелое, темное, грозящее разразиться то ли дождем, то ли снегом небо, и большой поток машин, и болтовня любимой подруги, так внезапно вновь появившейся в ее жизни.

— Собака у нее привередливая, но незлобная, хоть и немецкая овчарка. Если накормишь, я выиграю это чертово соревнование — и меня возьмут в сборную. Вся надежда на тебя, — продолжала меж тем Полина.

— Успокойся, чемпионка, давай лучше подумаем, чем ее покормить, — остановила ее Светлана.

— Да в холодильнике полно еды! Я вчера сварила ей импортную курицу, а она даже нюхать ее не захотела. Лежит себе около теткиной тахты и смотрит на меня как собака.

Светлана улыбнулась такому сравнению. Она почему-то была уверена, что сможет сделать то, что не смогла Полина. Ведь они такие разные, и что не получается у одной, обязательно получится у другой.

По дороге они заехали к Светиному работодателю. Николая не было дома, и Светлана с большим облегчением передала деньги и ключ его жене. Все, этот этап жизни у нее позади, теперь она начинает другую жизнь!

Машина со спортивной символикой, петляя между домами, наконец остановилась у одного из подъездов большого дома-муравейника.

— Подожди, — бросила Полина водителю, — я или скоро, или никогда. Застрелюсь, если это животное продолжит голодовку, — уже обращаясь к Светлане, со вздохом добавила она.

Они вошли в подъезд и поднялись на лифте на шестой этаж. Полина открыла тяжелую, обитую деревом железную дверь, и они очутились в небольшой прихожей.

— Пойдем, покажу тебе наше сокровище, — на ходу стягивая яркую спортивную курточку и вбегая в комнату, выпалила она. Светлана, немного покопавшись со своей старенькой, громко шуршащей, дешевой курткой, где постоянно заедал замок, вошла за ней следом.

Красивая, породистая собака, лежавшая около большой тахты, покрытой ярким шотландским пледом, медленно подняла голову и тихо зарычала.

— Скорее на кухню, — прокричала Полина, открывая холодильник. — Вот курица. Давай корми.

При виде аппетитного белого мяса Светлана опять почувствовала резкий приступ голода: желудок, видимо, раздразненный вчерашним обильным ужином, требовал добавки.

— Давай немного подогреем, — предложила она, судорожно сглатывая слюну.

— Делай что хочешь, только накорми.

Светлана достала сковородку, положила в нее большой кусок мяса, добавила немного воды, закрыла крышкой и поставила на медленный огонь. Раздражающе вкусный запах заполонил ее сознание. Сняв сковородку с огня, она быстро отщипнула кусочек — попробовать, потом еще один и еще… да она уже и забыла, что должна сначала накормить животное. Света опомнилась, увидев две пары изумленных глаз: Полина и собака остолбенело стояли рядом и смотрели ей в рот. Светлана протянула остатки куриного мяса овчарке; та, понюхав, еще раз посмотрела задумчивым, влажным взглядом на неизвестную ей девушку и отошла.

— Возьми, это очень вкусно, — стыдясь за себя, сказала Светлана и положила кусок мяса рядом с собакой. — Давай выйдем, чтоб ей не мешать, — предложила она Полине, и девушки вышли с кухни, прикрыв за собой дверь и напряженно прислушиваясь: решалась их судьба, и они готовы были закричать от радости, когда услышали тихие чавкающие звуки.

— Как зовут овчарку? — шепотом спросила Света, боясь спугнуть удачу.

— Стелла, так же шепотом ответила Полина и осторожно заглянула на кухню. — Все съела, — доложила она обстановку, — дай ей еще, чтобы мне было спокойней.

Светлана уже уверенней подошла к собаке.

— Давай еще поедим, — обращаясь к Стелле, сказала девушка. Она достала еще один кусок мяса и, разделив его на две части, одну поднесла к своему рту, а другую протянула собаке. Та, чуть наклонив морду, неуверенно подошла, обнюхала протянутый кусок, приоткрыла пасть, взяла мясо и засеменила в угол.

— Ура-а-а! — громким шепотом пропела Полина. И опять заметалась по квартире. — Ну все, договорились. Собаку зовут Стелла, ей лет пять, не меньше. Кормить ее надо один или два раза в день, выгуливать. Что непонятно — есть справочники, прочитаешь. Деньги вот тут. — Девушка, открыла дверцу буфета и достала несколько банкнот. — Семи тысяч должно хватить и тебе, и собаке. За квартиру и телефон я заплатила, тете позвоню за счет спортклуба. Если что… думай сама. Кстати, разогревать можно и в микроволновке. Пару минут — и горяченькое. Только железное не ставь. Там есть инструкция, разберешься. Я знаю, ты умная и со всем справишься, но я убегаю. — И чмокнув подругу в щеку, Полина бросилась в коридор, но тут же вернулась, шурша курткой: — Вот ключ. Никому не открывай, никого не принимай, сделай уборку, тетю зовут Катерина Афанасьевна Прыгунова, перед приездом позвонит. Еще раз пока. — И Полина исчезла, только тяжелый звук шагов разнесся гулом по всему подъезду: забыв о существовании лифта, она быстро спускалась по лестнице.

Когда шаги стихли, Света закрыла дверь, прошла в комнату и села на тахту. Собака прилегла возле ее ног. Светлана робко потрепала ее по загривку, и Стелла удовлетворенно хмурилась. Впервые за долгие годы Света чувствовала себя в безопасности.

Она огляделась. Комната казалась маленькой из-за большого количества вещей: роскошная тахта, накрытая пестрым шотландским пледом, была, конечно, главной в этом царстве вещей. Около нее, прижавшись вплотную, стояла низенькая тумбочка, заваленная журналами, газетами, баночками с кремом и прочей мелочью. Поодаль стоял большой платяной шкаф, а напротив — кажущийся еще меньше из-за громоздкого соседа — миниатюрный столик. Светлана подошла к столику и стала разглядывать вещи, стоящие на нем. Ее внимание сразу же привлекли две фотографии в деревянных рамках. Света взяла их, сдула пыль и стала внимательно рассматривать. Красивая темноволосая девушка в гимнастическом купальнике, улыбаясь, играла с лентой. На другой — она же, но гораздо старше, обняв за шею овчарку, пристально смотрела вдаль. «Это хозяйка квартиры, — подумала Светлана, — внимательно вглядываясь в черты ее лица. В них читалась доброжелательность и какая-то скрытая сила. Вдруг она заметила на столике монету — железный рубль. Положив его на ладонь, она загадала: решка — я на коне, орел — все впустую; легко подбросив монету вверх, с замиранием сердца проследила за ней взглядом — решка! Света подняла серебристый кружок и спрятала к себе в сумочку. Это будет моим талисманом, решила она, он обязательно принесет удачу.

И когда в углу комнаты она, откинув простыню, которая укрывала от пыли вещи, стоящие на письменном столе, обнаружила под ней компьютер с принтером, то поняла, что колесо судьбы, тяжело поскрипывая, стало поворачиваться: это именно то, с чего она начнет свой взлет. Давно мечтая стать переводчицей, Светлана с детства говорила на французском, в школе быстро освоила английский так, что могла читать Голсуорси и Твена на языке оригинала, а в институте она стала посещать и курсы испанского. Дома у нее не было ни телефона, ни даже пишущей машинки, да и когда в квартире вместе с тобой живет алкоголик, работать нет никакой возможности. Теперь же необходимые «орудия производства» были у нее под рукой, а главное — были тишина и покой.