Формула счастья

— Светлана, мы к тебе в гости, — звонко заговорила она и, не спрашивая хозяйку, пригласила: — Проходите, ребята.

Она растерянно посторонилась, пропуская гостей. Сначала вошел Павел с громоздкой сумкой в руке, затем еще двое парней внесли какой-то большой ящик. Стелла недовольно залаяла.

— Убери зверя! — испуганно воскликнула Татьяна.

Света взяла Стеллу за ошейник и отвела на кухню. Вытащив из кастрюли куриное крылышко, дала собаке и только потом закрыла за собой дверь.

Нежданные гости вели себя бесцеремонно. Один парень уже скатывал в зеркальной комнате ковер, другой распаковывал ящик, а Павел, устроившись в кресле, уже откупорил бутылку пива и шарил глазами в поисках стакана.

Татьяна, отозвав подругу в сторону, объяснила:

— Света, ты не сердись, что без спроса, ты сама знаешь, чем ты мне обязана.

Это замечание Татьяны Светлану покоробило, но это было правдой.

— Мы с ребятами снимаем клип. Паша — продюсер. Мы в основном все сняли, остались какие-то мелочи, крупные планы, проходки и прочая ерунда. Каждый час студии стоит бешеные бабки, поэтому я подумала о твоей большой пустой комнате.

— Но квартира не моя, — постаралась возразить Светлана.

— Мы не нагадим. Это работа на вечер. Все необходимое мы с собой привезли: лампы, отражатели, ткань для драпировки, монитор, ведь у тебя даже телевизора нет. Шумно не будет, звук будем записывать в студии. Так что, по рукам?

Перспектива провести весь вечер в компании Татьяниных друзей, может, еще два дня назад взбудоражила бы Светлану, но сегодня она ждала Антуана. Поэтому она не знала, что сказать, но, когда увидела, что ребята втащили в комнату еще один громоздкий ящик, поняла, что ее согласия никто и не ждет.

— Ладно, снимайте, я вам не помешаю.

— Танька! Стаканы для пива! — требовательно крикнул Павел.

— Сейчас-сейчас, — засуетилась Татьяна и устремилась к кухне, но, услышав рычание Стеллы, тут же отпрянула.

Светлану неприятно поразило поведение подруги: еще недавно веселая и независимая, она теперь полностью была в подчинении.

Татьяна умоляюще посмотрела на Светлану и попросила:

— Принеси, пожалуйста, стаканы, я собаку боюсь.

Зайдя на кухню, она успокаивающе погладила Стеллу, вымыла руки, сполоснула холодной водой лицо и взяла стаканы.

Поставив стаканы на низкий столик, Света решила опять скрыться на кухне: ей было неуютно рядом с Павлом. Она не могла понять себя, почему она испытывает волнение рядом с ним, почему она боится смотреть ему в глаза? Неужели она страшится разоблачения! Ведь так просто подойти к нему и просто сказать: «Здравствуй, это я, Светлана Коробейникова, помнишь?» И вся эта двусмысленная ситуация исчезнет. Все казалось очень просто, но почему-то она не сделала это.

— Светлана, подай скотч.

Татьяна, стоя на лестнице, какие обычно бывают в библиотеках, закрывала поверхность зеркал тканью. Светлана с облегчением включилась в общую работу. Задрапировав зеркала, Татьяна стала расставлять лампы для освещения, крепя их на специальные треноги и направляя на раскрытые белые зонты-отражатели.

— Свет, встань в центр, попросила она, — нужно отрегулировать освещение, чтобы не было теней.

Тем временем парни, которых Татьяна представила как Костика и Влада, режиссера и певца, расстелили на полу тонкий пластик и закопошились около видеокамеры.

Только Павел сидел в кресле развалясь и потягивал пиво, а девушка с жидкими, почти прозрачными волосами разложила на столике косметику и начала накладывать макияж на свое бледное от худобы лицо.

— Баланс проверил? Света хватает? — спросил Костик Влада.

— Все нормально. Сейчас начнем снимать.

— Девочки, переодеваться! — скомандовал Константин. — Влад, готовь кассету.

Павел снисходительно смотрел на всю эту суету. «Дети. С каким удовольствием они занимаются этой ерундой. Как мало им для счастья надо». Он только что провернул одну очень выгодную финансовую операцию, и на него свалилась куча денег. Почему бы немного не отстегнуть для забавы своим приятелям! Он рассчитывал, что съемки и его немного развлекут, но с горечью осознал, что ощущает только безмерную скуку.

Сначала его деятельность в качестве исполнительного директора совместного предприятия казалась ему очень интересной; он планировал наладить производство бытовой техники в Москве, но, поняв, что это очень долгая перспектива, а деньги нужны сейчас, пустился в различные махинации. Буквально за полгода он заработал больше миллиона в свободно конвертируемой валюте. Азарт захватил его. Деньги приносили деньги. Предприятие было только ширмой для его обогащения. Но постепенно он стал привыкать к большим деньгам. Правда, пришлось вытеснить из бизнеса двух соучредителей. Одного было не жаль: лентяй и бездельник. А вот женщина, которая смогла получить крупный кредит в самом начале их деятельности и найти первые два крупных контракта, принесшие стопроцентную прибыль, чуть не сошла с ума, узнав о том, что ее отстранили от дел. Ему до сих пор было стыдно за свой поступок. Но это закон капитализма — выживает сильнейший. Чтобы справиться со своей совестью, он стал ежемесячно выплачивать ей по пять сотен баксов, помог отправить за границу дочь на обучение. Бывшая соучредительница даже прослезилась от его «щедрот». Знала бы она о его прибылях!

И теперь, спрашивал он себя, куда же исчезло это удовольствие от бизнеса? Или все, что слишком легко дается, быстро надоедает? Вот и женщины. Не было ни одной, что когда-либо ему отказала. Любая, только помани. Кстати, с кем он поедет в Грецию? От Ксюхи он избавился месяц назад, купив ей шубу из чернобурки и сережки с бриллиантами. С Татьяной будет сложнее, эта, кажется, влюбилась по-настоящему, тут трудно будет откупиться. А если взять ее с собой в Грецию — не так поймет. К тому же он уже не может сдерживать раздражения от ее слишком громкого голоса, суеты и резкого смеха.

А почему бы не взять с собой подругу Татьяны? Была в ней какая-то загадка, что завораживала его. Какие грациозные движения, никакой суеты! Благородный профиль, лучистый взгляд, волевое лицо. Но кого все же она ему напоминает?

Взгляды их встретились, и он уловил в ее красивых глазах напряженность в сочетании с осторожностью. Она чуть покусывала свои мягкие, чувственные губы, и он чувствовал во всем этом непонятную ему нервозность.

— Таня, Вика, на площадку! — позвал режиссер.

Девушки вышли в центр комнаты, в одночасье превратившейся в студию. Они выглядели потрясающе: длинные ноги, обтянутые черными колготками, были обуты в ярко-красные туфли на высоченных каблуках, пурпурные платья как вторая кожа облегали стройные тела и едва прикрывали трусики, волосы покрывали парики из переливающихся черных нитей. У них был озорной и немного вульгарный вид, как у танцовщиц кабаре.

— Девочки, вы должны под музыку двигаться так, как работают манекенщицы. Надменный вид, чувство превосходства, понятно? Сейчас рот открывать не надо, только движения. Мы снимаем крупные планы. Понятно?

Девушки закивали.

— Влад, включай кассету. Снимаем только ноги. Девочки, начали.

Новоиспеченные актрисы не обладали непринужденной грацией, что приобретается долгими тренировками, поэтому их движения на экране монитора казались неуклюжими и тяжелыми. Музыка, льющаяся из динамика, не имела ни малейшего отношения к тому, что происходило на площадке, и девушки никак не могли войти в ритм.

— Девочки, легче! Ксюха, не выбрасывай ты так далеко ноги! Ты не цапля, а фламинго! Да не скачи ты так! Пошли! — Режиссер то и дело останавливал съемку. Константин сам попытался показать, как нужно двигаться. Но у него вышло так неуклюже, что Светлана невольно рассмеялась.

— Забавляешься? Сама попробуй! Давай-давай, думаешь, это так просто? — И, слегка подталкивая, он вывел Светлану под взгляд объектива. Влад включил фонограмму, и Светлана чуть смущенно улыбнулась:

— Ребята, я не готова к съемкам…