Страница 47 из 62
– Ты смешная, – Роберт собирал мои распущенные волосы на затылке в ладонь и разглядывал с нежностью моё лицо.
– Но я и впрямь почувствовала себя странно.
– Расскажи.
– Так удивительно всё легко. И не просто легко. Нет преград. И каждый день так насыщен, что нет свободной минуты для толчеи мыслей. Хочется всё попробовать, прожить, узнать. Я испугалась сама себя. Испугалась отсутствия границ. Видимо, я ещё не умею целиком принимать мою новую жизнь, которую ты мне подарил…
– Я тебе ничего не дарил. Ты получила то, что хотела получить. Я здесь не причём.
– Хотела, но получила посредством тебя, не приуменьшай своей роли. Но я так долго стремилась к этому, что когда всё разом свалилось на меня, и я поняла, как широк выбор, что от изобилия голова кружится, испугалась.
– Привыкнешь.
– Наверное. Я знаю, что ничего не даётся, что вынести нельзя.
– Это смотря куда нести… На склад! – у него серьёзный вид.
– Какой склад?
– Вынести можно всё, и бегом на склад. Чтобы не пропало зря, или не досталось кому не следует. Потом самой пригодиться. А пока пусть полежит. Адрес склада сообщить?
– Роберт, какой ещё…
Его очередные шуточки!
– Ты смеёшься надо мной.
– Я? И над тобой? Никогда. Как я могу? Ты же свет моих очей, музыка для моих ушей, сладкий нектар моего тела… – его руки пробирались под шифон платья.
– Эй, ты сбиваешь меня с толку.
Роберт послушно убрал руки.
– Не обязательно так далеко.
– Душа у женщины легка и так склонна к непостоянству, – его руки вернулись на мои бёдра поверх платья. – Как скажешь, и я – весь внимание.
Я была благодарна ему за непринуждённость нелёгкого для меня разговора. Он чутко слушал, вникал в каждое слово, в каждый оттенок моих чувств, и как только я не могла что-либо понять или принять, он отпускал шуточку, которая разбивала в прах страхи и сомнения и складывала части мозаики на места. Я сию же секунду понимала, что заблудилась в трёх соснах, и неразрешимые задачи становилась простыми арифметическими упражнениями. Шутливые замечания были ценнее и полезнее любых серьёзных рассуждений и советов. Его уникальная способность поддерживать меня дарила мне свободу и уверенность.
– Все мысли в последнюю пару дней роящиеся в моей голове и зашедшая погостить совесть – следствия. У них, конечно же, есть причина, я её знаю, но признаться боюсь. Какая-то часть меня, моя прежняя «я», которая привыкла к сомнениям, тянет меня настоящую назад. Словно вижу сон и вот-вот проснусь, и всё закончится. Не будет увлеченности и лёгкости. Не будет тебя. Я глупая, да?
– Нет, – он привлёк меня к себе, – ты – вкусная.
– Причина – это страх. Я боюсь потерять то, что есть. Такого я давно не испытывала. С тех пор, как мы осенью сходили к стене. А тут вдруг... И что бы не случилось, и сколько бы ты не захотел быть рядом со мной, мне достаточно памяти об этом времени с тобой, об этой – другой жизни, и я готова к любым испытаниям, я теперь знаю… Я больше не хочу бояться себя старую, которая не даёт быть свободной. И я вижу лишь один выход, как перестать быть трусихой: узнать откуда я, вернуться назад, вернуться и увидеть. Смело посмотреть в своё прошлое.
Роберт заглянул мне в глаза, отодвинув со лба волосы.
– Бояться – нормально. Чувствовать страх – не беда, ведь каждый чувствует беспокойство и неуверенность иногда. Не быть честным, чтобы признаться себе в этом – вот она сложнейшая задача, но ты уже её решила. Просто иди глубже, поверь в себя. Ты сильная и больше любого страха. Я в тебя верю.
(А если в тебя верит Бог, какие сомнения!)
– Я просто ждал, когда ты решишься.
– Ждал?
– Разумеется, что ты захочешь вернуться, когда придёт время.
– Я готова. Но я не знаю, что там увижу, потому, что слишком невероятна и запутана история моего появления здесь. Но я намерена разобраться.
– И, кстати, выбрось всякую чушь из головы. Я хочу, что бы ты знала, что я буду с тобой до тех пор, пока ты не попросишь меня…
Я приложила пальцы к его губам.
– Нет-нет! Разве можно добровольно отказаться от Бога! – я улыбнулась и почувствовала его сильные руки под тонким платьем.
***
Утром я зашла в студию прибрать творческий беспорядок. Я собрала в коробку бессчётное количество исписанных листов, даже смятых и порванных: творцу, возможно, потом пригодятся. Вынесла кучу кружек, тарелок и остатков нетронутой еды, протёрла старый рояль. Нехитрое занятие уборкой отвлекало меня от беспокойства перед предстоящей поездкой. Несмотря на стойкое намерение ехать, я волновалась.
Протирая до блеска старый рояль, я вспомнила события вчерашнего вечера, и чуточку смутилась. Рояль представлялся мне живым, самым настоящим живым существом, дышащим, слышащим, видящим. А как иначе? Разве неживой инструмент может издавать столь чудесные звуки?
– Простите, Сэр, за то, что вам пришлось быть свидетелем вчерашнего...
Мне казалось, что рояль с укоризной поскрипывает.
– Но… но я не могу по-другому, я же его так люблю! И ничего в этом такого нет. Это естественно – мужчина и женщина. Я обещаю, что впредь мы будем как-то скромнее. Хотя нет, не будем, – я присела на банкетку, протирая каждую клавишу.
– Знаете, Сэр, я хочу с вами поделиться. Я знаю, что вы меня поймёте, потому что такой как вы, чувствительный и мудрый, не может не понять. Знаете, Сэр, я вот что вам скажу: я не могу представить, как можно любить сильнее. Мне кажется, что моё сердце просто не может вместить в себя такое количество любви. Но ведь вмещает. У меня словно новое сердце, потому что старое не было достаточно сильным, чтобы такое вместить. Я хочу удержать это, и знаю, что невозможно, как не удержать ветер в руке…
– Ты с кем разговариваешь? – Роберт стоял в дверях студии, свежий, в деловом костюме и при галстуке.
– С роялем…
– Надеюсь, рояль тебе отвечает, ‒ он смеялся. ‒ Я в мастерскую. Эл организовал встречу. Пойду – развлекусь. Буду вечером с билетами на самолет. Собирай вещи и придумывай маршрут.
– Знаешь, Роберт, я волнуюсь. И ехать страшно и не ехать невозможно. Выбор без выбора.
– Иди сюда, – Роберт подошёл ко мне. Он пах теплом и солнцем. Взял мой подбородок и поцеловал в губы, не отпускал: – Ничего не бойся. Слышишь? Ты справишься, я тебя знаю, – хитрая улыбка: – В маршрут включай самые заветные местечки, всё покажешь. Я хочу узнать твою историю.
– А сколько у нас времени?
– Сколько понадобится, сколько захочешь.
– Ну, в смысле, у тебя, может, есть дела, чтобы мне…
– Какие дела могут быть важнее тебя?
Его забота не только придавала мне сил, а просто окутывала непробиваемой бронёй и возносила на небеса.
– Я тебя так люблю! – прошептала я.
– И я тебя… больше…
***
Самолет в Москву вылетал рано утром, и мы отправились спать пораньше. Но всю ночь я не могла уснуть от волнения. Извертелась в постели как юла, в каком-то полузабытье, пока сонный мой Бог, разбуженный моими шевелениями, не заключил меня в крепкие объятия, гневно повелев:
– Спи, женщина!
Женщина ослушалась и пролежала остаток ночи, уставившись в одну точку на стене, слушая, как бешено стучит собственное сердце.