Дети луны

- Лу, – произнес Конуэй, сидевший все это время в углу комнаты и молчавший.

Она даже не отреагировала на собственное имя, продолжая лихорадочно думать о том, как жить теперь.

- Лу, послушай. Я могу взять тебя к себе.

Она замерла на месте, уставившись наивными глазами на него. Наверное надо было броситься на шею, закричать слова благодарности, но Люсьенна просто стояла и не могла ничего озвучить.

- Я не богат, ты знаешь. Но я не брошу тебя, ты многое дала мне переосмыслить, – сказал Конуэй и впервые за много лет, он понял, что говорит правду. – Но если ты не захочешь, мы можем поискать твоих родственников.

- У меня никого нет, – обреченно сказала Лу.

- У тебя есть я. И пока я есть, ты не будешь одна. Обещаю.

На этой оптимистичной и перспективной ноте он поднялся со стула, подошел к ней и обнял. Впервые за долгие годы он не надеялся ни на что, просто хотел сделать хоть одно доброе дело в жизни. Он хотел спасти Люсьенну от этого жестокого мира, в котором ему самому приходилось жить. И даже перспектива мести, вдруг превратилась в перспективы совместной жизни, семьи и благополучия.

- Я даже не знаю есть ли у меня к вам чувства, – сказала она. – Вы готовы принять меня у себя даже если я вас никогда не полюблю?

- Да, я готов, – сказал он, поцеловав ее в лоб. – Уверен, что справлюсь.

Она подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза. Он смотрел на нее.

- Тогда нам нужно отправится в Лондон и оформить отношения, – четко и серьезно сказала Люсьенна, обнимая Роберта Конуэя. – И чем быстрее, тем лучше.

====== 19. Сумеркам конец. ======

- Ты должна остаться в церкви за меня, дочка. Так надо. Мы с помощником шерифа Стоуном и детективом Бриганом должны поймать убийцу. Майкл останется подле двора, констебли будут здесь.

- Но отец...

- Будь добра дочка, ты должна быть сильной.

Дороти сжала отцовскую руку.

- Шарлотта так и не вернулась, – всхлипнула она. – Я боюсь, что она... что ее... Отец!

Она порывисто обняла его. Он молча гладил ее по голове, понимая, что если они не поймают этого больного человека, город заполонит паника.

- Ты ведь вернешься?

- Обещаю, – спешно сказал он и вышел из дома.

Утро добрым не было, но оно явно было другим. По улицам расхаживали полицейские и констебли с оружием в руках. Меры предосторожности введенные судебным приставом Харли пока что действовали. Никого не покалечили в течении двенадцати часов после убийств Харпера и Ригли. Но по городскому молчанию и пустым улицам в полдень можно было сказать уверенно – люди боялись выходить, услышав последние новости.

- Доктор Пэйдж уверен в том, что ваш муж вменяем, – с чувством сказал помощник шерифа Стоун. – Миссис Ридинг у вас есть дома оружие кроме того, что мы нашли при мэре Ридинге?

- Мне нужен окружной защитник, без него я не скажу ни слова, – заявила Мириам Ридинг, смотря в лицо Стоуну, который лишь покачал головой.

Доктор Пэйдж был уверен и в другом. Сейчас когда шерифа нет в городе и даже самого города почти нет, правосудие может вершиться не по законам Хэмпшира последних двадцати пяти лет, что здесь правил бал Ридинг. Детективы из Лондона плотно занялись расследованиями и опросами всех жителей города, включая тех, кто ездит на хутора и деревни.

Уайз и Пейдж были уверены, что правосудие будет осуществлено, но останется ли после него Хэмпшир маленьким городком, где никогда ничего не происходит после этого, вряд ли. Не пойманный убийца уже заклеймил город. “Палач” – так прозвали жители Хэмпшира неведомого преступника. Потому что он бил сильно и неотвратимо. И почти всегда – наверняка.

Лукас Харли был высокопоставленным сыщиком из Лондона, лично знакомым с почившим Харпером. Какое-то время он сокрушался о том, что не узнал о том, что здесь твориться ранее. Если бы он мог знать, Харпер и Ригли были бы живы. Он был так уверен в своих словах, что Уайз и Уэнрайт слушавшие его речь, просто промолчали. В любом случае, уже ничего не поправишь и никого не вернешь, но можно было спасти других.

- Там пришел какой-то мальчишка и утверждает, что он знает где убийца, – доложил помощник шерифа Фоули.

Мальчишкой оказался Мэттс. Он весьма складно рассказал о том, что знает некоего Кайла, который втянул его лучшего друга Робба в погоню за жертвами, словно на охоте. Этот Кайл когда-то был нормальным парнем, а потом сошел с ума. Но рассказал он не только о Кайле, но и о всех сопричастных... ведьмах, живущих в ведьмином лесу, в котором порой происходили жуткие и необъяснимые вещи. Много людей так пропадало бесследно. Они просто уходили туда и не возвращались, потому что там живет ведьма по имени Ева. Когда-то она жила в городе, была учительницей приходской школы, обучала детей литературе и музыке. Еще совсем юной она влюбилась в молодого сына мэра – Брэда Ридинга. Молодой человек тоже любил девушку, но отец был против данной связи, и настоял, чтобы сын разобрался с ней. И сын разобрался. Он скинул ее с моста. Поговаривали, что Ева тогда уже была беременна от Брэда, но это не остановило молодого будущего мэра.

Все присутствующие в комнате были шокированы историей. Однако верить в нее не спешили. Мало ли что мальчишка может наплести, чтобы запутать следствие. Здесь нужно было во всем разбираться, а мальчишку пока посадить за решетку, чтобы не сбежал и глупостей не наделал. Но Мэттс вынул из-за пазухи пухлый конверт и протянул детективу Харли.

- Там все написано, – сказал Мэттс. – Мне этот конверт отдал мой друг мистер Роберт Конуэй, который был лично знаком с Евой Гатри. Он сказал, что рано или поздно история вскроется, и тогда нужны будут доказательства виновности в покушении на убийство.

Лишь на вид Мэттсу было лет восемнадцать, оттого и работал он носильщиком. Но как выяснилось, Мэттсу Хармону было уже за тридцать. Из-за маленького роста и неграмотности он смог найти только работу носильщика. Однако парень знал очень много о властьимущих в городе. К примеру он рассказал, что убитый кузнец подворовывал у местного мясника. Крал у него мясо. А убитый шериф Ригли встречался одно время со своей служанкой.

Проверять эти сведения времени не было, зато было время прочитать документы лежавшие в конверте. Там были личные письма Ридинга и Конуэя. Последний просил искать Еву Гатри, как возможную жертву преступления. На что Ридинг безаппеляционно заявлял, чтобы тот заткнулся “иначе оправится за своей шкурой”. Уже эти слова могли быть прикреплены к делу как доказательство того, что Брэд Ридинг совершил преступление.

Детективы Харли и Брига́н пришли к выводу, что нужно разыскать Роберта Конуэя для дачи показаний. И Стоун сообщил, что не далее как вчера встречал Конуэя в магазине напротив аптеки, но сегодня утром он отбыл в Лондон со своей новой женой.

- Детектив Морси, – обратился он к светловолосому и худому молодому мужчине, который стоял все это время у входной двери кабинета, в котором раньше сидел Харпер. – Возьмите двух констеблей покрепче и поезжайте в Лондон. Мне нужен Конуэй и его показания, подтверждения или опровержения всего того, что написано в этих письмах. Привезите его сюда. Ордер может выписать судья Грейвсенд. Ступайте!

Стоун зорко следил за всеми действиями, терзаемый сомнениями о том, что этот нездоровый Кайл, может быть его сыном, которого он потерял, казалось бы уже безвозвратно. А сейчас даже поговорить не сможет с ним, если его поймают и окажется, что это он и есть. Стоун уже потерял дочь из-за произвола и ведьминых процессов. Он потерял всех, из-за того, что был недостаточно хорошим отцом и мужем, и теперь исправить это будет непосильной задачей. Но если бы он мог, он поговорил бы с Кайлом. Может быть, это как-то помогло понять причины его деяний.

- Стоун, разыщите мне Шарлотту Ди. Она кажется последняя, кто говорила с Харпером. Почему ее до сих пор не опросили? – недовольно отметил Харли.

Когда он смотрел на кого-то с недовольством его глаза казались красными и воспаленными. Сам же он казался больше юристом, чем детективом, много знал о разных законах того времени. Стоуну подумалось, что Харли приехал сюда выслужиться перед начальством, так же как и сам Харпер. Но Харли привел почти целый взвод. И рано или поздно его действия приведут к чьему-то аресту.