Страница 17 из 23
Лепи Иве терта роже,Теби Ладо свети боже,Ладо, слушай нас, Ладо!Певке Ладо пева мотиСердце наша вскланямоти,Ладо, слушай нас, Ладо!167
У алдербурщев (старогородцев) главным божеством был Проне, у полабов – богиня Сива, у оботритов – Радигаст, коим праздновали в известные дни года с великим торжеством. В Моравии есть гора Radgost, a Provo – гора на Ругене. Покровителем земли Ругенской был Световид (Zwantewitz), которому в Ругене поклонялись под именем Белого и Черного бога (Belbog, Zernebog), по свидетельству П. Штекмана. Ему воздвигнут был великолепный храм, ему балтийские славяне платили десятину168. Как в Ругенском, так и в Штеттинском храме были вещатели и совершались гадания169. У западных славян в особенном почтении был Кродо (от краду?), игравший роль Меркурия, которому поклонялись на горах, особливо на Брокене, под видом старца, державшего в одной руке колесо, а в другой – сосуд с цветами и плодами: отсюда предание о чествовании диавола на этой горе, особливо в первомайскую ночь. В Померании, на острове Волине (Юлине), главным покровительствующим божеством почитался Триглав, получивший название от владычества своего над воздухом, водой и землей, или от трех пристаней острова: его признают за одно со Световидом. О существовании Триглава напоминают остатки города Trojeglava в Славонии и гора Treglau в Крайне. Голову от кумира Триглава св. Оттон из Штеттина послал в Рим к Папе Гонорию. Что у карпатороссов русалки, то у виндийцев и сербов – вилы, кои, по их мнению, живут на горах и на прибережных скалах, изображаются молодыми, в белом платье, с долгими распущенными по плечам и по груди волосами из осоки. У древних чехов morusi ту же роль играли, что у римлян incubi. Булгары верят, что варколаки, или полтеники, могут входит в дома и вредить. Мы выше заметили, что поклонение источникам и старым дуплистым деревьям, особливо дубам, было общим не только у славянских, но и у германских племен170. Наши летописи свидетельствуют, что русские славяне клали требы озерам, рекам и колодезям. Из песен и обычаев на Руси видно, что у воды делались гадания, как, например, в Семик; в одной старой песне, какую поют в Подольской губернии под Межибожьем, замужняя жена, вдова и девица вопрошают криницу (ручей), который делает им ответы, как оракул. В рукописном житии XVI века великого князя Константина Муромского сказано, что русские язычники «от очныя немощи умывались в кладезях и бросали в них сребряники», что и доныне делают на святых колодезях, ключах, родниках, озерах. Подобные обыкновения встречаются у сербов. В упомянутом житии пишется, что «дуплинам древяным ветви убрусцем обвешивающе и сим покланяющеся». Хотя
Длугош приписывает фетишизм только пруссам и литве языческой, однако оный, по мнению Бандтке, господствовал в том или другом племени славян. Гроды, гродки, огродки, городища, лысые, красные (чермные, червонные), поклонные горы и рощи, дубравы заповедные, как то: Swaty bor близ Салы в Мерзебуре и Branibor в Брандебурге, были местами священными, где совершались жертвоприношения и другие обряды в честь богов, умилостивительные или благодарственные, обетные, обычные или чрезвычайные171.
Время определенное и неопределенное у славян называлось годом, роком, летом: у виндийцев и чехов год (Hod) то же значит, что prásdnik, svétik. Собственно год делился у одних племен на две половины: лето и зиму; у других – на три или на четыре, и на двенадцать месяцев, кои имели особенные названия, различные по местности; по ним считались праздники весенние, летние, осенние и зимние, распределялись работы, сроки и отдыхи. Как у закарпатских и задунайских, так равно у предкарпатских славян, то есть поляков, русских и малороссиян, одни и те же древние народные праздники нередко выпадают в различные времена года по различию местности и климата, бывают то позже, то раньше других, носят на себе поэтому различные названия, сопровождаясь особенными обрядами. Местные праздники, проистекши от свойств местности, духа и верования жителей, известны только отдельным племенам славянским.
Коледа и Купала, как выше замечено нами, составляли два главных празднества в году, к коим примыкают другие. В Силезии и Богемии Рождественские Святки называются Vonoce, Wanoce и январь – Vonocnik, у румын – Кречун, у карпатороссов канун Рождества Христова известен под именем Керечун-вечер, а в Венгрии – Karatson. В русских летописях и Рождественский пост наименован Корочуном172 от коротких дней, по мнению Карамзина. В Валахии и Болгарии родившийся 25 декабря обыкновенно называется Крачун173. Корочунов камень упоминается в начале Воскресенской летописи. В Шелонской патине упоминается в XVII веке Карачуницкий погост. У карпатороссов Карачун (Хоре?) причисляется к языческим божествам. Русская поговорка дать Коронуй то же имеет значение, что к Ляду, то есть погубить. Чехи под именем Коледы разумеют бывающее у них около праздника Трех царей благословение домов: отсюда Koledowat – благословлять домы. У виндийцев Koléda некогда было божеством празднеств или некоторых религиозных обрядов, а теперь только крестьянские мальчишки ходят из дома в дом с песнями и плясками: это называется у них kolédovati174. Описанное Константином Багрянородным празднество, или игрище, о коем выше сказано, под именем το Γοτδικον, бывшее на девятый день Рождества Христова, при вечерней трапезе императора, принадлежит к славянской эортологии, ибо под именем готфов византийцы разумели иногда народы славянского племени, и оно сходствует с коледованьем и святочными играми. Выше мы привели из Крантца бывшие, при Болеславе Храбром и Генрихе II, в Нижней Саксонии хороводы и песни бесчинные в навечерие Рождества Христова на погосте св. Магна, сходные с описанием в Стоглаве празднования навечерия Рождества Христова и в Никоновской летописи под 1068 годом. Когда за это бесчиние и буйство прокляты были галберштадтские жители священником, «тогда они, – пишет Крантц, – беспрестанно кружась, вертелись (gnrabantur – жировали?) день и ночь». Богемский историк Дубравий свидетельствует, что чешский князь Брячислав (Бретислав II), по вступлении своем на престол в 1093 году, немедленно изгнал всех колдунов, предсказателей и оборотней из своих владений, уничтожил все суеверные обряды и злоупотребления, кои еще оставались от времен язычества; наконец, повелел пражскому епископу так распорядиться, чтобы каждый священник в праздник Рождества Христова посещал своих прихожан со святым крестом и святыми мощами, давая знать правительству о тех, которые не станут лобзать сию святыню. Набожный обычай этот, говорит Дубравий, сохранился до наших времен в Богемии, где слывет Коледою. Это сходно с малороссийской Колядкой и колядованьем175. Зеленые Святки, или Духов день, у слованцев и чехов называются Turuce от Тура, в честь коего они праздновались, у словаков – Letnuce, а у чехов – Swatodusne Swatki; карпатороссы именуют Купало Русальем, которое празднуется более в рощах. Тот же чешский князь Брячислав II велел вырубить все заповедные дубравы, в кои чехи собирались по старому обычаю совершать языческие обряды. Купало, или Иванов день, под собственным или под другими именами, известен во всем славянском мире. Сербы говорят доселе, что Иван день – столь великий праздник в году, что на оный и солнце три крата от страха останавливается на небе176. Купальские огни, зажигаемые в Иванову ночь на Карпатах, Судетах и Корконосных, между Силезией и чехами, представляют великолепное и торжественное зрелище на пространстве нескольких сот верст.
У чехов первый день марта называется Letnice, вероятно от Летницы, славянской Латоны, или Леты (Letho), Ženske Letnički – наш древний пролетний месяц. В марте праздник заморенной зимы и возобновляющейся весны, или изгнания зимы и встречи лета, известный у южных шведов и готфов177, повторяется в Силезии и Богемии, где Магаиа означает весну. Виндийцы именуют дни Пасхи – Letnizchki Svétki, а Светлое Воскресенье – Létníze, в Богемии поют тогда: