Страница 58 из 60
13
Из окружного послания Папы Иоанна XXII:
"Мы извещаем вас, что против Нас и некоторых наших братий, кардиналов, возмущаются некоторые изменники, приготовляют напитки и изображения с намерением лишить Нас жизни, на которую часто покушались; но Бог Нас хранит...".
Из послания Папы Иоанна XXII к Варфоломею, Епископу Фрейнскому и Петру Тессьеру, доктору декреталий:
"До нашего сведения дошло, что Иоанн Лиможский, Яков Крабансон, Иоанн д' Адаман и многие другие из постыдного любопытства предались некромантии и другим искусствам чародейства, о которых имеют под руками книги; они употребляют магические зеркала и освященные по иному изображения; а также, вращаясь на круге, часто вызывают злых духов, с целию силою чародейства посвящать смерти людей и причинять болезни, сокращающие их жизнь. Иногда они в зеркале, круге или кольце заклинают демонов, чтобы они отвечали им на вопросы не только о прошедшем, но и будущем. Они утверждают, что они производили в этом отношении много опытов, и, не колеблясь, уверяют, что они могут сокращать, удлинять или совершенно отнимать жизнь, а также причинять различные болезни не только посредством известного напитка и пищи, но и простыми словами".
Из послания Папы Иоанна XXII Епископу Рьецскому, Петру Тессьеру и Петру Деспре:
"... отравители приготовили напиток, и хотели отравить им Нас и некоторых кардиналов; когда же им не удалось угостить Нас этим напитком, то они сделали восковые изображения под Нашими именами, и эти изображения заклинали чародейскою формулою с тем, чтобы посвятить Нас смерти, но Бог сохранил Нас, и эти три изображения в Наших руках".
Из письма кардинала Вильгельма де Година, Епископа Сабинского к инквизитору Каркассонскому:
"Папа поручает тебе произвесть следствие над теми, которые:
1) приносят жертву диаволам, поклоняются им и вполне верны им потому, что дают им в свидетельство верности написанную бумагу, или что-нибудь другое;
2) заключают с диаволами тесную дружескую связь, получают от них изображение или что-нибудь другое для заклинания диаволов, или для совершения злодеяния чрез вызов диавола;
3) злоупотребляя таинством крещения, изображения из воска или другаго вещества крестят во время вызова диавола, или злоупотребляют священной гостьей для совершения своих злодеяний.
Ты поступи с ними, как с еретиками; Папа дает тебе на это полное право".
Из записок Якова де Ворейна:
"Герман, Епископ Авксерийский, проезжая через одну деревню своего диоцеза и принявши здесь собранную для него подать, между прочим заметил, что в том месте, где он остановился, готовится большой ужин. Когда он спросил, не ожидается ли здесь общество, ему отвечали, что ужин готовится для добрых женщин, совершающих ночные путешествия. Герман понял, в чем дело и решился изобличить проказы. Спустя несколько времени он увидел множество демонов, явившихся в виде мужчин и женщин, которых в присутствии его посадили за стол. Герман спросил домашних, знают ли они этих людей; ему отвечали, что это такие-то и такие-то из соседей. Пойдите, сказал им епископ, в их дома и посмотрите, не там ли они. Пошли и увидели, что все эти люди спят у себя дома. Герман произнес заклятия на демонов и заставил их открыто сознаться, что они обманывают людей, что они сами являются в виде переносящихся на шабаш колдунов и колдуний, стараясь таким образом убедить людей в действительном существовании этих последних. Демоны повиновались и исчезли посрамленные".
Из послания Папы Григория IX к Архиепискому Майнскому, Епископу Гильденгеймскому и доктору Конраду:
"Когда они привлекают кого-нибудь в свою секту, и когда новичок в первый раз является в их сборище, он, прежде всего, видит здесь лягушку необыкновенной величины, - величиною с гуся или даже больше. Они целуют эту лягушку - одни в рот, другие в заднюю часть. Потом представляют новичка какому-то бледному изможденному человеку, до того худому, что он кажется состоящим из одних костей да кожи; новичок целует этого человека, чувствуя при этом, что тот холоден, как лед. После этого поцелуя новичком овладевает забвение о вере. После этого сообща совершается празднество, причем позади статуи, которая обыкновенно находится в месте еретических собраний, ложится какая-то черная кошка. Новичок сначала целует эту кошку, потом председателя собрания и, наконец, всех других, кто признан достойным этого. Несовершенные получают поцелуй только от одного начальника собрания; за сим новичок дает торжественный обет послушания. После этого тушатся свечи, и еретики предаются всем возможным видам разврата. Ежегодно на праздник Пасхи они принимают тело Христово, приносят его во рту домой и выбрасывают в отхожие места... Они веруют в Люцифера и говорят, что Бог низвергнул его в ад несправедливо, посредством коварной хитрости. Они верят, что Люцифер есть творец небесного мира, что некогда он победит своего противника, получит достойную его славу и доставит им вечное блаженство".
14
Людовик Гофреди вспоминал...
Мадлен выскочила из кустов, когда он подходил к своему дому. Встряхнув кудрями, она с вызовом посмотрела на него. Юноша остановился.
Оба молчали. Стало ясно, что владевшая прежде девочкой решимость постепенно отступает. Ведь раньше ей не доводилось оказываться с глазу на глаз с молодым человеком в отсутствие отца, сестер, мсье Жака.
- Я вам совсем не понравился? - негромко спросил Людовик.
Мадлен вспыхнула и потупилась. Но тут же рассердилась на себя и с досады притопнула ножкой, обутой в кожаную туфельку. Голубые крупные банты на носках обувки перепачкались зеленью и намокли, бессильно обвиснув.
- Откуда вы узнали про дождь? - требовательно спросила она.
- Так... случайно.
- Но зачем было говорить? Зачем?
- Сорвалось, - улыбаясь про себя, сказал Людовик. - Я просто поддерживал беседу.
Девочка задумалась, затем вновь встряхнула кудрями.
- Но значит... значит, вы были в поле... тогда?
- Да, - признался Людовик.
- И все видели?
- Да.
- И прятались, подсматривали и подслушивали, - негодующе перечислила Мадлен. - Как гадко!
- Я... я боялся испугать вас неожиданным появлением.
- Вы всегда подслушиваете и подсматриваете? - Не простила его девочка. - Разве мама не говорила вам, что это нехорошо?
- У меня нет мамы. Я вырос сиротой.
Взгляд Мадлен смягчился.
- Вот и у меня мамы нет, - сказала она. - Но все равно... нехорошо.
- Согласен. Прошу прощения, - мягко сказал Людовик. - Но, тем не менее, меня не перестает волновать этот... дождь... Вы доверяете мсье Жаку? - внезапно спросил он. - Если до ушей инквизиции дойдет слух о ваших... проказах, вам несдобровать. Вы понимаете?
Девочка дерзко передернула плечиками. Ее огромные голубые глаза обратились к небу, столь же голубому, безоблачному. Без устали звенел жаворонок.
- Я исповедовалась отцу Франсуа. Он не стал бранить меня. Правда, сказал, чтобы я никогда больше не занималась этим. Но что плохого в дожде? Все страдают от засухи. Разве Господу угоден голод? Разве радуется Он несчастьям ни в чем не повинных крестьян? Да, они глупы, грубы, невежественны, пьют и колотят своих жен, - она устремила взгляд на юношу, и детей... Но... Они заблуждаются, и Господь о том ведает. И знает, что они не заслуживают кары, и уж тем более - их семьи. Немножко дождя, - она пожала плечами, - капельку... кому это помешает?
Людовик слушал и любовался ею.
- Отец же Франсуа, - понизила она голос до шепота, - уговаривает отца готовить меня... в монастырь!
- Почему в монастырь? - обеспокоенно спросил Людовик. - И откуда вам это известно? Его сиятельство рассказывал?
- Нет, - замялась Мадлен. - Узнала... Так, случайно.
- Подслушивали? - заговорщически подмигнул Людовик. - А ведь это нехорошо. Разве мама вас не учила? Но все же, почему отец Франсуа хочет отправить вас в монастырь? Должно быть, вы большая шалунья?