История России

Власть тысяцкого, сохранявшаяся еще со времен Киевской Руси, была тесно связана с волостной общиной, по сути это была общинная власть, задействованная в военной сфере. Еще при Симеоне Гордом московский тысяцкий боярин Алексей Петрович Хвост был изгнан и лишен своих волостей. При Иване он вернулся, но в феврале 1357 г. его хладный труп во время заутрени был найден на площади с признаками насильственной смерти. Криминальный сюжет, взволновавший москвичей, означал рост монархических тенденций за счет общинных традиций и явно был раскручен по замыслу самого князя.

Сложным было положение Москвы во время вступления на княжение малолетнего сына Ивана – князя Дмитрия. Воспользовавшись малолетством князя, суздальско-нижегородские князья «оттягали» ярлык на великое княжение. Но сила Москвы была уже столь значительна, что даже при малолетнем князе московском боярам и талантливому политику митрополиту Алексею удалось вернуть ярлык. Однако положение Московской земли оставалось не простым: против нее вела борьбу Тверь, которую поддерживали Великое княжество Литовское и Орда. Да и политика Рязани была враждебной. На период 1367–1375 гг. приходится три уже известных нам «литовщины».

В 1375 году началась московско-тверская война, в которой Москва сплотила в борьбе против своей соперницы фактически все русские земли и подчинила Тверь. Территория Москвы росла, она крепла, усиливалась вместе с ней и княжеская власть. Это могло происходить лишь за счет вечевых институтов. При Дмитрии Ивановиче, после смерти в 1373 г. московского тысяцкого Василия Васильевича Вельяминова, должность тысяцкого была отменена, а сына Вельяминова, который попытался бежать в Тверь, изловили и отрубили ему голову. Однако парадокс ситуации заключался в том, что московская великокняжеская власть, начавшая приобретать монархические черты и нанесшая удар по вечевой народной организации, находит все большую поддержку в том же самом народе, который все больше видит в ней «представителя порядка в беспорядке», надеется найти в ней опору в борьбе с внешними врагами.

О возрастании силы и значения великокняжеской власти свидетельствовал и первый в истории Московской Руси княжеско-церковный конфликт. Великий князь пытался возвести на митрополичий престол своего ставленника – некоего Митяя. Но, как мы уже знаем, на митрополичьем престоле оказался Киприан. Конфликт между двумя властями не мешал князю опираться на поддержку Церкви в лице таких ее выдающихся представителей, как Сергий Радонежский, который сказал свое веское слово в дни смертельной схватки с Ордой, благословив князя на битву.

Укрепление Московской земли изнутри, рост влияния великокняжеской власти позволили перейти и к более активной политике по отношению к Орде, переживавшей период междоусобиц. За время чуть более 20 лет на престоле сменилось 20 ханов. После нескольких сражений, где успех сопутствовал то одной, то другой стороне в 1380 г. грянула знаменитая Куликовская битва. На берегах Дона и его притока Непрядвы русские рати наголову разгромили монголов во главе с Мамаем. Русское войско и его военачальник – Дмитрий, как отмечал знаток военной истории А.Н. Кирпичников, использовали новаторскую наступательную стратегию, связанную с последовательным упреждением действий противника и концентрацией сил на главном направлении удара для завязки генерального сражения.

Значение этой битвы нельзя ни переоценить, ни недооценить. Оно видится даже не в самом факте поражения монголов, ведь за 1380 г. последовал 1382 г. и хан Тохтамыш взял Москву и снова наложил «неминучую» дань – иго продержалось еще целое столетие. Но огромно было влияние победы на Куликовом поле на ситуацию, как политическую, так и социально-психо-логическую, ведь миф о непобедимости монголов был разрушен, формирующаяся великорусская народность обрела более четкие ориентиры, воспрянула духом.

Второй важный момент: Москве удалось сплотить почти все русские силы в этом едином порыве. Не говоря уж о Северо-Восточной Руси, отметим, что и из Великого княжества Литовского приходили русские воины, чтобы поддержать своих собратьев в борьбе против «бусурман». В русском войске собрались рати почти из 40 городов и областей.

В источниках сохранилось описание наружности Дмитрия. Он был сильным и мужественным, телом велик и широк, плечист, «чреват» (т. е., толст), очень тяжел, имел черные волосы и бороду. М.Н. Тихомиров обращает внимание на полноту Дмитрия, что объясняет его раннюю смерть. По всей видимости, он умер от болезни сердца.

Следя за «возвышением» Москвы, нельзя забыть и о том, что в других землях также наблюдались центростремительные тенденции. Помимо Московского, известны и другие «великие княжения». Первое упоминание тверского князя с этим титулом относится к 1338 г. Но последовательно этот титул начинает применяться в источниках по отношению к Михаилу Александровичу (сыну Александра Михайловича), занявшему тверской стол в 1365 г.

Нижегородское великое княжение, как уже отмечалось, было учреждено ханом Узбеком в 1341 г. Вопрос о том, когда начинают именоваться «великими» рязанские князья спорен. Однако достоверные сведения о наличии этого титула у рязанских князей имеются, начиная с Олега Ивановича. Были попытки учреждения и более мелких великих княжений: пронского, ярославского. Несмотря на монгольское участие, которое нужно по достоинству оценить, распространение этого титула связано с начавшейся концентрацией земель.

Однако, наряду с концентрацией, наблюдалось и дальнейшее дробление земель. По пути возрастающего дробления территорий пошли такие земли, как Стародубская, Ростовская, Ярославская, Моложская, Белозерская.

Умирая, Дмитрий (1359–1389) составил завещание, в котором окончательно сливаются понятия московское и великое владимирское княжения, причем в пользу первого. Москва становилась главным городом Руси, столицей великорусского государства.

Правление сына Дмитрия Донского – Василия I Дмитриевича (1389–1425) – продолжение деяний его родителя, хотя он умудрялся поддерживать дружбу с соседним князем Великого княжества Литовского и мирно уживаться с ордынским ханом. Основные направления его политики – присоединение новых земель и борьба с внешней опасностью. Уже в самом начале своего княжения, в 1391 г., он присоединил к Москве богатое Нижегородское княжество. При нем были также присоединены Муромское и Тарусское княжества.

На севере владения Москвы уже вплотную подступали к границам господина Великого Новгорода, с которым завязывалась борьба за пограничные земли. Гордому северному властелину пришлось заключить мир «по старине». Но отношения оставались весьма натянутыми. Зато укрепилось влияние московского князя в Пскове, который в это время враждовал с Новгородом. Ища поддержки в борьбе с Литвой и немецкими рыцарями, Псков стал ориентироваться на Москву и принимать князей «из рук» великого князя московского.

Василий провел в юности четыре года в ордынском плену. Оттуда он бежал в Литву, где и был помолвлен с Софьей Витовтовной, дочерью великого князя литовского. Этот шаг помог поддерживать мир с Великим княжеством Литовским, тем более что последнее после страшного поражения от татар в битве на Ворскле (1399) весьма в нем нуждалось.

Однако опасность с Востока грозила не только Литовско-Русскому государству, но и Москве. В 1395 году на границах с Русью в районе г. Ельца появились полчища среднеазиатского завоевателя Тимура. Правитель далекого Мавераннахра сумел создать огромную империю, повторив маршруты монгольских походов. На Тереке возле Татартупского минарета он нанес поражение Орде. Но на этот раз чаша сия миновала Русь: по неизвестным причинам Тимур (Тамерлан) повернул от ее границ. Орда, впрочем, скоро снова окрепла во главе с ногайским правителем Едигеем. В 1408 году его войска сожгли Нижний Новгород, Ростов, Дмитров, Серпухов и чуть было не взяли Москву, но хан удовольствовался денежным выкупом.

Отношения церковной и великокняжеской власти оставались весьма сложными. Киприан не поддержал князя ни в конфликте с Великим Новгородом, ни в борьбе с Великим княжеством Литовским. Митрополит добивался гарантий независимого положения Церкви и заключил договорную грамоту с князем, закреплявшую значительные привилегии Церкви. Но светская власть вела наступление на церковные владения. И когда после смерти Киприана в 1410 г. прибыл новый митрополит – грек Фотий, то уже в 1413 г. возник открытый конфликт между великим князем и митрополитом.