История России

Князь в Киевской Руси находился в окружении дружины. Это отряд близких князю людей, с которыми он шел на войну, «думу думал», делился своим имуществом. По наблюдениям историков, отношения между князем и дружиной строились на весьма архаических основаниях. Со временем дружинные связи начинают распадаться. Дружина делится на старшую, состоявшую из бояр, и младшую, в которую входили отроки, детские, милостники и др. Боярство – верхушка дружины, которая получает кормления от князя. Эта «элита» в Киевской Руси еще не оторвалась от народа, занимала свое место в системе городов-государств.

Что же из себя представляли эти социальные организмы? Ядро города-государства XI–XII вв. составлял старейший город – прежнее средоточие союза племен или крупного племени. Старейшим городам подчинялись пригороды, зависимое положение которых отражено в самом названии «пригород». Основным органом самоуправления старейшей городской общины было вече – народное собрание всех свободных жителей города. Решению веча главной городской общины должны были подчиняться жители пригородов. «Новгородцы бо изначала и Смоляне и Кияне и Полочане и вся власти яко на думу на веча сходятся. На что же старейшие сдумают на том же пригороди станут». На вече в главном городе сходился и сельский люд из окрестных мест. Прибывали сюда и делегаты из пригородов. Полномочия веча были очень широкими, собравшееся на вече «людье» решало самые разнообразные вопросы.

Вообще, и на вече, и вне его древнерусские люди, т. е. демократическая масса городского и сельского населения, составляла действенную политическую силу. Народ в Древней Руси принимал активное участие как в приглашении князей на княжение, так и в смещении их со «стола». Следует иметь в виду, что князь и община в этот период отнюдь не были антагонистами. Князья, стремясь установить более тесный контакт с городской общиной, широко, как мы видели, практиковали устройство пиров и дарений, что способствовало росту их популярности. Князь, как и бояре, жил в городе. Бояре, служилые люди при князе, занимали одновременно важные посты в администрации городской общины, получая в кормление волости.

Костяк военной мощи каждой городской волости составляла не дружина, а «вой» – волостное ополчение, в которое входили свободные граждане главного города, пригородов и сельской местности. Свободное население было поголовно вооружено и в совокупности составляло «тысячу», в свою очередь, состоявшую из сотен более мелких территориально-административных образований и вместе с тем военных единиц.

Главный город не мыслился без «области», «волости», т. е. без пригородов и сел. Город и волость находились в единстве друг с другом, составляя одно территориальное целое. Отсюда понятны названия «Киевская волость», «Черниговская волость», «Смоленская волость» и т. п. Эти волости – города-государства имели свои государственные границы: «сумежья», «межи», «рубежи», часто упоминаемые летописью. Город был тесно связан с волостью в экономическом, военно-политическом, культурном и религиозном отношениях.

Христианская церковь, заменив языческих жрецов, нашла себе место в этом социальном организме. Вполне соответствовали демократическому духу политической жизни Киевской Руси соборы – собрания священников городских церквей и клиросы – коллективные органы управления при соборах, включавшие в себя горожан. Городские общины часто распоряжались земельной собственностью соборных церквей, считая их общинным земельным фондом. Церковь контролировалась городскими и сельскими общинами не только в низших, но и в высших своих звеньях: даже высшие церковные иерархи зачастую избирались на вече.

Волости, как отдельные государственные образования в силу присущей им суверенности, «правили» посольства друг к другу. Кроме того, главные города-государства направляли послов и в зарубежные страны. Следует иметь в виду: взаимоотношения городов и пригородов в рамках системы города-государства не оставались неизменными. Между старшими городами и пригородами нередко возникали конфликты.

Более того, заметно стремление пригородов к обособлению. Часто это приводило к разложению прежних волостей-государств на новые – более мелкие. К такому обособлению, преследующему цель формирования самостоятельных городов-государств, толкала сама социально-политическая организация древнерусского общества с присущей ей прямой демократией, выражавшейся в непосредственном участии народа в деятельности народных вечевых собраний – верховного органа власти города-государства.

Города-государства вели постоянную войну друг с другом, что ослабляло Русь накануне грядущего грандиозного монгольского нашествия. Ситуация вполне напоминала древнегреческую, где, как известно, шла война между крупнейшими полисами – Афинами, Спартой и т. д.

Кстати, это не случайное сравнение. Исследования, проведенные петербургскими историками, показали, что между городами-государствами Древней Руси и древнегреческими полисами было много общего. Это сходство заметно и в единстве города и сельской округи, и в яркой выраженности общинного быта, включая народное собрание, и в важной роли народного ополчения. Уже отмечалось сходство в деятельности Солона и Владимира Мономаха.

Нельзя не сказать и о тех конфликтах, которые происходили внутри социума. В советской историографии всеми силами старались подогнать конфликты под определение «классовой борьбы». Вот чего не было в Киевской Руси, того не было! Русь знала конфликты, связанные с преступлениями против личности, разрешению которых посвящена Древнейшая Правда. Рассуждая о политогенезе в Киевской Руси, мы видели, что многие конфликты вполне вписываются в древнюю межплеменную борьбу, облачаемую зачастую в архаическую ритуальную оболочку.

По мере распада родовых отношений и формирования территориальных социальных связей, все большую активность приобретали городские и сельские общины, которые на вече выражали свою волю. Одним из основных конфликтов становится противостояние веча и князя. Политические конфликты князя и веча – лишь одна из граней внутриобщинной борьбы. Нередко волнения городского и сельского люда вызывались, как мы уже видели, социальными, религиозными и бытовыми противоречиями. Часто в одних и тех же событиях присутствуют различные элементы.

Сложный характер внутриобщинной борьбы усугубляли межобщинные распри, – волостные и межволостные, о которых уже шла речь. К первым надо отнести стычки старших городов с пригородами, стремившимися к независимости и созданию собственной волости, а ко вторым – вражду соседних волостей друг с другом.

Все это нашло отражение в древнейшем своде законов Руси – Русской Правде. Под этим названием известны три памятника: «Краткая Правда» – древнейшая, «Пространная», которая относится ко второй половине XII в., и «Сокращенная», основанная как на «Пространной», так и на некоторых не дошедших до нас законодательных актах более раннего времени. В свою очередь «Краткая Правда» делится на «Правду Ярослава» (около 1016 г.), «Правду Ярославичей» (вторая половина XI в.) и дополнительные статьи. Большинство исследователей считает, что «Пространная Правда» была составлена в начале XIII в. на основе «Краткой» с добавлением ряда статей. Но надо иметь в виду, что и «Краткая», и «Пространная» Правды – цельные памятники и их деление достаточно условно.

Русская Правда основана на обычном праве, которое было вполне жизнеспособным в древнерусских условиях. В ней сохранялись архаичные формы судебного следствия («гонение следа» и др.), суда и наказания.

На Руси использовались и другие источники права. Это, во-первых, уже упоминавшиеся русско-византийские договоры, а также договоры некоторых древнерусских земель с немецкими городами.

Во-вторых, византийское право, которое включает в себя кормчие, или номоканоны, т. е. сборники, необходимые церковникам для церковного управления и суда. В русские кормчие из греческих номоканонов перешли и сборники светского права: «Эклога», «Прохирон», «Закон судный людем». В XII–XIII веках появился перевод юридического сборника «Книги законные».