Страница 17 из 34
При дальнейшем развитии мифологии эти верования изменяются. На сцену является ад со своими злыми, кровожадными божествами; покойник мучается уже не голодом и жаждой, а духами ада, чтобы освободить его от этих тиранов, наследник должен приносить искупительные жертвы его мучителям. Без очистительных жертв сына индус, например, не может войти в сург или рай, почему сын и называется по-санскритски putra (от put – «очистительный огонь» и tragata – «освобождать»), откуда происходят равнозначащие этому слову персидское «пузер» и «пур» и латинское puer. Жертвы, приносимые наследником, необходимы покойнику для того, чтобы он мог перейти через мост чиневад, ведущий в рай. Превосходно выражается это архаическое верование в древнерусской легенде о новгородском посаднике Щиле. Он был ростовщиком и живым взят на дно адово. Архиерей, в поучение православным, велел изобразить на иконе ад и горящего в нем Щилу, всего объятого пламенем; а наследнику его посоветовал служить по нему сорокоуст 40 дней у 40 церквей. После сорокоуста голова Щилы на упомянутой картине очутилась вне огня; после второго сорокоуста он поднялся из адского пламени до пояса, а после третьего – совсем освободился.
Естественно, что по смерти родителя его дети получают все его имущество, совладельцами которого они были еще при жизни отца. Но так как семейная жизнь остается на прежних условиях нераздельности, то управителем, защитником, судьей и жрецом осиротевшего семейства должен быть только один из наследников, более способный к этим обязанностям по своему возрасту и опытности. Естественно, развивается право первородства, и старший сын делается отцом семейства или, так сказать, наместником умершего отца. В Бассереле и Бенине, Дагомее, Видаге, на островах Гаити главой семьи, по смерти отца, делается всегда его старший сын, а если он умирает, то имущество и власть переходят к его следующему брату. Известно, какое значение приписывается первенцу сыну в мозаизме. У китайцев старший сын резко выдается из ряда других домочадцев, которые обязаны чтить его всего более после отца. То же и у других азиатских народов. Нужно заметить впрочем, что даже там, где наследование подчинено принципу первородства, последний часто нарушается или наследниками, или наследователями. Но даже и там, где действуют другие начала, правило первородства часто исключительно регулирует наследование царской и другой общественной власти. В Индии, например, хотя семейное имущество делимо между всеми наследникам мужского пола, однако ж общественные достоинства, обязанности и политическая власть – от власти короля до власти деревенского старшины – наследуются почти всегда по правилам первородства. Как на замечательное отступление от этого принципа, укажем на встречаемое у некоторых патриархальных народов наследование младшего брата. Причина такого обычая, по мнению Фольграфа и Монтескье, лежит в том, что младший сын при смерти отца живет еще с ним, между тем как старшие его братья обзавелись уже своим хозяйством. Но мы уже видели, что предпочтение младшего брата возникло в эпоху материнства и основано на особенной любви матери к своему последнему ребенку. Что же касается первородства, то нельзя не предположить, что в качестве исключительного принципа оно является лишь относительно поздно в народной истории и прежде, чем утвердиться в обычае, должно выдержать борьбу с другими, враждебными ему принципами. Если живой отец плохо сдерживает в семейном союзе своих домочадцев, то после его смерти они естественно стремятся разойтись для самостоятельной жизни, разделив между собой все общее семейное имущество. Только при необходимости держаться семье вместе, наследникам нужен предстоятель, глава; в конце концов, им почти всегда делается старший сын, но не всегда беспрепятственно. Прежде всего, ему приходится бороться с долго сохраняющимися в народной жизни остатками материнского права, и главным соперником его везде являются дядя и тетка, брат и сестра покойника. У многих народов – у мавров, сераколетов, мандинго, конго, лоанго, ашантиев, в Иддаге, Бонду и во всей почти Южной Африке наследует или брат или сын сестры, а у гуронов, черокезов, в Северной Каролине и многих других местах Америки, Африки и Азии наследует сын сестры умершего и иногда, при неимении его, старший сын покойного. Мусульманское право хотя и придерживается, вероятно, обычая древнеарабского – делить наследство поровну между всеми сыновьями, но и в нем видно влияние начал братнего наследования; если один из наследников умирает, то имущество переходит не к сыну его, а к дяде или тетке. Престолы Турции и Египта недавно еще наследовались дядей предпочтительно перед племянником, хотя бы то и сыном старшего брата, и поэтому-то чадолюбивые султаны так ревностно избивали всех своих братьев. Такой резней обеспечивалось право сыновей, но так как и между ними постоянно случаются распри за наследство, то во избежание этого, персидские падишахи большую часть их убивают или лишают глаз. Султанша-мать сама заправляет этой бесчеловечной экзекуцией. Такими-то мерами утверждаются в жизни народа семейные принципы; все главные отношения домочадцев, вследствие разнообразия их личных интересов и стремлений, прежде, чем подчиниться определенным и, по-видимому, неподвижным правилам, порождают борьбу, козни, хитрости; не один дядя очищает себе дорогу к наследству от племянника, не один Иаков завладевает первородством Исава посредством хитрости или открытой силы. В современной жизни нередко встречаются самые возмутительные сцены борьбы корыстолюбивых наследников за имущество покойного; в политической истории человечества мы сплошь и рядом видим ту же борьбу за престолонаследие; точно так же идет и вся история вообще. Понятно, что в этой наследственной, как и во всякой семейной борьбе, мужчина, лишив женщину ее привилегий, которыми она обладала прежде, долго имеет решительный перевес над ней. Дочь – не наследница, вот принцип обычного патриархального права. У бедуинов, большинства народов Южной и Западной Африки, у гренландцев дочери и жены не наследуют вовсе, и случается, что по смерти родителей братья выгоняют своих сестер из дома. С дальнейшим развитием семейства женщина добывает себе это право. У евреев, например, до Моисея, дочери не могли наследовать, даже если у них не было братьев; в последнем случае имущество переходило к братьям покойного. Но вот умирает Целафедад, не оставив ни одного сына; дочери его, вопреки народному обычаю, начинают требовать наследства. Законодатель соглашается и постановляет, что, при неимении сыновей, наследство умирающих евреев должно переходить к их дочерям. Вообще наследование дочерей чрезвычайно редкое явление. Дочь держится лишь для того, чтобы быть проданной в чужое семейство, следовательно, ее наследование было бы переводом имущества из одной семьи в другую. У большинства сколько-нибудь развитых народов заменой наследственной доли дочери служит приданое, которым она наделяется при выходе замуж; точно так же иногда и по смерти отца братья наделяют сестру, чем могут. Наследственные права жены несколько обширнее. Хотя у многих народов, как мы уже говорили, жена умершего сама служит предметом наследования наряду со скотом и домашней утварью, но приданое, утренний дар и заботливость родителей жены дают последней возможность утвердить за собой известную долю в имуществе умершего мужа. У некоторых народов женщина завоевала даже себе право общего наследства после смерти своего супруга. У черкесов вдова управляет осиротевшим семейством, не разделяя собственности между детьми; точно то же и у сиамцев. Но в большинстве случаев вдова не имеет никакой власти; дети должны только уважать ее как мать, но наследник сын в то же время является главой семейства и опекуном своей родительницы, например, в Индустане. Иногда вдова возвращается под власть своих родителей. И в исторической борьбе за наследство вдова добилась только, да и то не везде, известной доли в имуществе. Пока закон относительно размеров этой доли еще не установился, величина ее зависит от случайностей, от величины приданого вдовы, от условий, заключенных с женихом ее родителями и т. д. У евреев жена имеет право только жить в доме умершего мужа и кормиться из оставленного им имущества; но и это право долго оспаривалось разными комментаторами моисеевских законов. По магометанскому праву жена и дочь всегда имеют долю в наследстве; кроме того, при известных, весьма разнообразных условиях, покойному наследуют его дочь, бабушка, дочь брата, сестра, госпожа (умершего раба). Доли этих наследниц разнообразятся по обстоятельствам, на исчисление которых потребовалось бы здесь немало места; они наследуют две трети, половину, треть, четверть имущества и т. д. У некоторых полудиких народов вдова также наследует известную долю. Но у большинства народов, в том числе даже у индусов, она имеет право только на житье в доме покойника и на прокормление из его имущества.