Страница 17 из 32
В Могилеве с большими трудностями удалось добиться, чтобы дали вагоны-теплушки. По дороге детей не раз высаживали, загоняли вагоны в тупик. Наконец отъехали от линии фронта. Сообщения о том, что из Минска везут детей, опережало эшелон. На каждой остановке к вагонам шли люди, несли сало, яйца, бидоны с молоком, пирожки.
7 июля добрались до Казани. Эшелон должны были отправить далее, но воспитательницы видели: дети не выдержат тяжелого пути. Десятки незнакомых женщин приняли на руки обессилевших детей, умыли в бане, дали чистую одежду, накормили… Потом малышей направили в детское общежитие. Так закончился этот необычный рейс, который спас жизни 124 маленьких минчан.
8 Казани удалось дозвониться до белорусского правительства, которое находилось здесь в эвакуации, в результате чего получили помощь и новое место жительства. Детский сад направили на полустанок Займище, что в 30 километрах от города.
В этом небольшом поселке прожили всю войну. Начались суровые будни, появились новые заботы: где достать витамины, во что одеть детей зимой (приехали же в летней одежде)? Воспитатели, няни превратились в швей, а также постоянно успокаивали детей, носили заболевших на руках, рассказывали сказки. А как все радовались каждому письму, полученному с фронта. А когда провожали в армию Риву Григорьевну Маковскую, дети, будто чувствуя, что она погибнет на фронте, плакали, прощаясь с самой лучшей рассказчицей сказок.
Дети росли. Старшим настало время идти в школу. Из Казани прислали буквари, а педагогами стали сами воспитатели. И первоклашки не подвели – без троек перешли во второй класс, а потом в третий.
Большой удачей было разрешение, полученное от казанских властей, на получение имущества ликвидированного детского дома. Но за ним необходимо было поздней осенью переправляться через Волгу. Набрали! И валенки, и шапки-ушанки, и теплое белье, и шерстяные носки, и еще много чего. Связали все в большие узлы и, сгибаясь под тяжестью груза, направились к переправе. Лодочник сначала не соглашался перевозить, мол, уже темнеет, но, когда узнал, что и для кого несут эти женщины, сразу же сказал: «В лодку».
Кауфман Анна Мироновна:
– Думать, что детский дом № 6, расположенный на полустанке Займище, был оторван от жизни и варился в собственном соку, было бы ошибкой. Несколько раз дети выступали с концертами в госпиталях. Там к нам привыкли. У каждого воспитанника был «свой папа».
О детях заботилась, как только могли, считали своими родными, устраивали праздники. Один из концертов дети подготовили в честь своего знаменитого земляка, академика, полярника Отто Юльевича Шмидта и его товарища – знаменитого летчика Михаила Васильевича Водопьянова, которые приехали сюда на лечение. Сохранился фотоснимок, на котором маленькая девочка задорно пляшет огненную лезгинку, а известный полярный исследователь смеется в бороду. Счастливо улыбаются дети, обступив его… Потом О. Ю. Шмидт еще не раз приезжал к детям, привозил подарки.
Кауфман Анна Мироновна:
– И вдруг большая радость – актриса Нина Николаевна Гейц отыскала своего сына Лёню Гурецкого. Боже, как бегали и кричали дети: «За Лёней мама приехала! Скоро и за нами приедут!» Обнимая Нину Николаевну, просили: «Скажите и моей маме, чтобы приехала за мной». Самым трогательным был момент, когда Нина Николаевна с сыном оставляли детский дом. Дети несли Лёне свои самые ценные «сокровища»: кузнечиков, бабочек, осколки от чайной посуды, красивые камешки.
Анна Мироновна Кауфман
– Брат почему-то не любил вспоминать эти годы своей жизни, – рассказывала младшая сестра Леонарда Гурецкого Татьяна. – Наши родители накануне войны были в Одессе, где гастролировал театр им. Я. Купалы. Когда началась война, дедушка сразу же поехал на велосипеде в Уручье искать садик Лёни, но никого на месте не застал.
Наконец Минск освобожден. Дети возвратились домой. Благодаря заботам персонала сада многие ребята отыскали своих родителей. Ставших сиротами тоже не оставили на волю судьбы, без опеки и заботы. Коллектив этого же детского сада, те же женщины и девушки, которые заменили своим воспитанникам мам, заботились о них, как о родных. Разве не подвиг совершили они, подвиг длиною в три года, не потеряв ни одного ребенка?! Назовем их поименно и расскажем, как сложилась их жизнь в освобожденном Минске, вернуться в который они мечтали все эти долгих три года:
Кауфман анна Мироновна после войны не рассталась со своей довоенной специальностью и долгое время возглавляла детские сады № 4 и 229 – одни из лучших в Минске. Некоторые из воспитанников, которых она спасла в суровые годы Великой Отечественной войны, приводили в этот сад своих детей. Ее до сих пор помнят как преданного своему делу человека;
Михалец Гита Лазаревна была заведующей детским садом № 4;
Томилко Мария Павловна работала поваром в детском саду № 4;
Шабловская Софья Борисовна – сторож детского сада № 102;
Ломако Мария родионовна по возрасту ушла на пенсию;
Нестерович (Рубина) Серафима Сафроновна работала на Минском часовом заводе; Бондарович екатерина Петровна работала на Минском почтамте;
Матышкевич Нина Андреевна – медицинская сестра 1-й клинической больницы;
Разыно (Рахманчик) Мария Исааковна – воспитательница детского сада № 70;
Бурштейн Евгения Львовна ушла на пенсию;
Матусевич (Журавлёва) надежда Михайловна осталась в Казани;
Москалёва Анна Алексеевна осталась в Казани;
Маковская Рива Григорьевна ушла на фронт и погибла в бою.
Благодаря труду и заботам этих высокородных и преданных своему делу женщин многие из бывших их воспитанников нашли свое место в жизни после войны. Леонард Гурецкий работал начальником учебного отдела учебно-тренировочного отряда Белорусского управления гражданской авиации, Леонид Казючиц – радиомонтажником, Яков Точицкий – конструктором, его брат Эдуард – научным сотрудником Института физики. В разных проектных институтах и организациях работали Клара Розовская, Циля Эпштейн, Софья Лягум, Григорий Серман, Наум Ваол…
Многие уехали в другие города и страны, некоторые оставили нас навсегда. Но верю, что в семьях тех, кто был спасен, и тех, кто спасал, воспоминания о незабываемых трех годах будут жить еще очень долго. Поклонимся же и мы памяти этих людей!
Из пылающего Минска: детские сады № 7, 15, 20, 38, 65
Утром 22 июня, после завтрака, воспитатели вывели детей во двор. Не так давно минский детский сад № 65 (он находился в центре Минска в так называемом Доме специалистов) двумя группами выехал на дачу в Ратомку. Заведующая пока осталась в Минске. Старшей на даче была Наталия Алексеевна Королёва, или просто Наташа, ей тогда было двадцать девять лет.
Сад был на даче всего третий день, поэтому забот по благоустройству территории хватало. В этот воскресный день ждали родителей, уповая на их помощь. Но из города никто не приехал.
О войне услышали вечером от местных жителей, а на второй день ощутили ее отголосок. Это был гул самолетов, которые затмили небо. Заведующая садиком Г. Л. Альтман тотчас уехала в Минск за «инструкциями»: что делать с садиком? Уехала – и не вернулась. А в Ратомке остались ее трое детей вместе с другими шестьюдесятью воспитанниками.
Настал третий день войны, наконец-то приехали родители, человек десять. Восемь из них забрали своих детей, а двое… сказали, что уходят в Красную Армию, выразив надежду, что их дети будут спасены. Детей осталось пятьдесят девять. Позже, в пути, добавился еще один мальчик четырех лет.
Что же происходило в Минске в те дни, если матери не смогли вырваться за своими детьми? Город горел.
Во имя спасения детей, которые в одночасье оказались у последней черты, сотрудникам детского сада пришлось остаться, и не только остаться, но и взять на себя ответственность за судьбу детей. Кроме Н. А. Королёвой с детьми находились воспитательница Александра Иванов на Кондякова, повар Вера Сергеевна Кручонок и няни – несовершеннолетние девчонки Вера Радюк и Маша Да лидович.