Страница 31 из 36
К счастью, недалеко находились орудия, которые как всегда быстро пришли на помощь в затруднительном положении. Солнце едва успело подняться, а гаубицы уже зашвыривали лиддит[45] на 4000 ярдов. Три батареи полевой артиллерии (18-я, 62-я, 75-я) стреляли шрапнелью с расстояния в милю. Дивизион конной артиллерии на правом фланге обстреливал продольным огнем бурские траншеи. Пушки подавили ружейные залпы и дали усталым хайлендерам некоторую передышку. Здесь снова сложилась ситуация, аналогичная имевшей место в сражении на реке Моддер. Пехота под огнем с расстояния шестьсот-восемьсот шагов не могла наступать и не хотела отступать. Сражение продолжала одна артиллерия. Сзади к оглушительному грохоту присоединило свою низкую ноту громадное корабельное орудие. Однако буры уже поняли (и это одно из ценнейших бурских военных качеств – быстро извлекать уроки из собственного опыта), что артиллерийский огонь менее опасен в окопе, чем среди камней. Они вырыли очень сложные по конфигурации окопы в нескольких сотнях ярдов от подножия холмов, таким образом не оставив никаких ориентиров для нашей артиллерии. Тем не менее все потери буров в этот день явились следствием артиллерийского огня. Разумность Кронье в размещении окопов в нескольких сотнях ярдов перед холмами увеличивается тем, что для артиллериста любой возвышающийся объект имеет особую притягательность. Принц Крафт рассказывает историю о том, как в Садове[46] он поставил орудия в сотне ярдов от церкви, и ответный огонь австрийцев практически неизменно падал на ее крышу. Поэтому нашим артиллеристам даже с отметки двести ярдов оказалось сложно избежать перелета, и они частенько били в очевидную цель позади невидимых траншей неприятеля.
День тянулся. Подошло пополнение из подразделений, оставленных охранять лагерь. Подтянулись гордонцы с 1-м и 2-м батальонами Колдстримского гвардейского полка. Всю артиллерию выдвинули поближе к позиции буров. Поскольку наблюдались некоторые признаки подготовки к атаке по нашему правому флангу, Гренадерский гвардейский полк с пятью ротами Йоркширского полка легкой пехоты двинули направо. Три оставшиеся роты йоркширцев Бартера охраняли брод, по которому неприятель мог форсировать Моддер. Все утро, до подхода гвардейцев и йоркширцев, опасный участок для хайлендеров отважно держали конная пехота и 12-й уланский полк, сражавшиеся в пешем строю. Именно в этом долгом и успешном бою по прикрытию фланга 3-й бригады встретили смерть майор Мильтон, майор Рэй и многие другие смелые воины. Прибытие колдстримцев и гренадеров ослабило напряжение. Уланы возвратились к своим лошадям, не в первый раз продемонстрировав, что кавалерист с современным карабином при необходимости может быстро превратиться в полезного пехотинца. Лорд Эрли заслуживает самых высоких похвал за военную смекалку и отвагу, с какой он лично вел солдат в бой в самые жаркие места сражения.
Пока колдстримцы, гренадеры и Йоркширский полк легкой пехоты отражали атаки буров на правом фланге, неукротимые гордонцы (люди Даргея) в яростном стремлении отомстить за своих товарищей из Хайлендской бригады наступали прямо на окопы. Им удалось без значительных потерь подойти к противнику на четыреста ярдов. Однако единственный полк не в состоянии взять позицию, а после понесенного нами поражения о чем-то вроде мощного штурма при свете дня не могло быть и речи. Все планы подобного рода, которые мог иметь Метуэн, были навсегда разрушены поспешным беспорядочным отступлением разбитой бригады. Солдатам сильно досталось в этой баталии, для большинства из них это было боевое крещение. А весь день они находились под палящим солнцем без пищи и воды. Бойцы быстро отошли на милю, и орудия на какое-то время частично остались без прикрытия. К счастью, недостаток инициативы со стороны буров (что так часто играло нам на руку) спас британцев от полной катастрофы и унижения. Благодаря отважным твердым гвардейцам наше поражение не превратилось в полный разгром.
Гордонцев и шотландских гвардейцев по-прежнему поддерживала артиллерия, но они уже подошли очень близко к окопам неприятеля, а других войск не было. В этих обстоятельствах требовалось, чтобы хайлендеры снова перешли в наступление. Майор Эварт с несколькими другими оставшимися в живых офицерами бросились по разрозненным шеренгам, собирая и ободряя солдат. Бойцы были потрясены тем, что им пришлось пережить. Человеческая натура стремилась избежать возвращения в зону смерти, где так густо летели пули. Но трубы гудели, горны пели, и бедные усталые парни, у которых от лежания на солнце ноги обгорели до волдырей, хромая, побрели обратно выполнять свой долг. Солдаты снова встали за орудия, и момент опасности миновал.
Однако с наступлением вечера стало ясно, что успешную атаку провести невозможно и поэтому бессмысленно держать людей перед позицией неприятеля. К мрачному Кронье, затаившемуся в окопах за колючей проволокой, было не подойти, и уж тем более не имелось шанса его разбить. Есть люди, полагающие, что, если бы мы закрепились, как на реке Моддер, враг ночью снова бы отошел и утром дорога на Кимберли оказалась бы открытой. Мне не известно ни одного довода за это мнение, но известно несколько аргументов против него. На Моддере Кронье оставил свои рубежи, зная, что позади у него есть более надежные укрепления. У Магерсфонтейна за позицией буров лежало плоское плато, и оставить рубеж значило бы сдать всю игру. Более того, зачем ему было отходить? Он знал, что сурово потрепал нас. Британцы практически не нанесли урона его укреплениям. Разве можно было ожидать, что Кронье кротко откажется от своих преимуществ и без боя уступит плоды победы? Вполне достаточно горевать о поражении, не усугубляя скорби мыслями, что чуть большая стойкость могла бы превратить его в победу. Бурскую позицию можно было взять, только обойдя ее с фланга, а у нас для этого не хватало ни численного состава, ни мобильности. В этом состоит основная причина наших проблем, и никакие предположения типа, что могло бы случиться при других обстоятельствах, не в состоянии этого изменить.
Примерно в половине шестого бурские орудия, которые по какой-то невыясненной причине весь день молчали, открыли огонь по нашей кавалерии. Выход на сцену противника стал сигналом к общему отступлению центра, и последняя попытка скорректировать исход дня была оставлена. Хайлендеры остались совсем без сил, колдстримцы устали сверх всякой меры, конная пехота понесла тяжелейшие потери. Для новой атаки оставались гренадеры, шотландские гвардейцы и два-три пехотных полка. Существуют ситуации (как, например, в Садове), когда генерал должен использовать последний шанс. Однако существуют и другие, когда, имея в тылу пополнение, командир, сохранив силы, с новой попытки может добиться более значительного успеха. Генерал Грант придерживался принципа, что, когда твои силы на исходе, наступать все же следует, потому что в этот момент противник, скорее всего, тоже полностью обессилел, а из двух сторон атакующий всегда имеет моральное преимущество. Метуэн решил (и, без сомнения, разумно), что оснований для шага отчаяния нет. Его люди были отведены (в некоторых случаях они отошли сами) за пределы досягаемости бурских пушек. Следующим утром все с горечью в сердце двигались обратно в лагерь на реке Моддер.
Поражение при Магерсфонтейне стоило британцам около тысячи человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, из которых более семисот принадлежали Хайлендской бригаде. В этой бригаде погибли пятьдесят семь офицеров, включая бригадного генерала и полковника Гордонского полка Даунмэна. Полковник Колдстримского полка Кодрингтон получил ранение рано утром, продолжал сражаться весь день и вечером возвратился в лагерь на лафете «максима». Лорд Винчестер из того же батальона был убит, неразумно, но героически подвергая себя опасности в течение всего сражения. Только «Блэк Уотч» потерял убитыми и ранеными девятнадцать офицеров и более трехсот солдат. Во всей кровавой и славной истории великолепного полка эту трагедию можно сравнить лишь с бойней у Тикондерога[47] в 1757 году. Тогда под мушкетами Монкальма погибло не менее пятисот бойцов. Никогда еще Шотландия не переживала такого горя, как в день сражения у Магерсфонтейна. Эта земля всегда щедро отдавала своих лучших людей за империю, но тут всего одна битва принесла слезы в огромное количество благородных и простых семейств от реки Твид до побережья Кейтнесса. Существует легенда, что, когда в Шотландию приходит горе, в древнем замке Эдинбурга загораются призрачные огни и темной ночью мерцают в каждом окне. Если кто-то когда-либо и мог видеть столь зловещее зрелище, то это должно было случиться в роковую ночь 11 декабря 1899 года. Потери буров определить невозможно. В их официальных отчетах говорится о семидесяти убитых и пятидесяти раненых, однако пленные и дезертиры называют значительно более высокие цифры. К примеру, сифортцы разбили Скандинавский корпус, стоявший на передовой позиции в Спитфонтейне, при этом убили, ранили и взяли в плен восемьдесят человек.
45
Лиддит (от англ. Lyddite) – взрывчатое вещество для снаряжения артиллерийских разрывных снарядов.
46
Битва при Садове (Сражение при Кениггреце, 3 июля 1866 г.) – самое крупное сражение Австро-прусской войны 1866 г.
47
Захват форта Тикондерога – событие начала Войны за независимость. 10 мая 1775 г. американские колонисты напали и захватили небольшой британский гарнизон форта.