Страница 29 из 36
Рязань. Фактически не удалось сохранить тесные отношения с нашим коллегой губернатором Г.И.Шпаком. Главная причина этого – позиция руководства регионального отделения, отступившего от прежних договоренностей и блокировавшего выбор руководителем организации нашего верного соратника и доверенного лица губернатора А.В.Жевняка. Последний, действительно, работал на «Родину» на выборах, чего не скажешь о региональной организации ПРР, которая была известна разве что внутренними скандалами. Тем не менее, именно эта организация владела в регионе брендом «Родины» и не подпускала к нему достойных людей. В ход шли даже такие грязные доносы на Жевняка руководству партии, в которых его роль в области и его биография нагло перевирались.
Псков. Здесь с моим участием была проведена подготовка к созданию регионального отделения с включением в него достойных и самодостаточных людей, включая областных депутатов. Пристегивание «Родины» к губернаторской избирательной кампании Ю.Беляева (бывшего лидера позорной кремлевской партии «Наш дом – Россия»), к сожалению, было сопряжено с отстранением этих людей от формирования региональной организации. Вместо них организационные задачи (включая создание районных структур партии) было поручено подобранным на политической помойке персонам, имеющим в области репутацию проходимцев. Соответственным образом они создали и структуры организации на местах – изначально фиктивные. Руководство партии должно было насторожить уже то, что из пяти сотен подписей потенциальных членов партии псковские орговики представили 90% недостоверных. Но этого не произошло.
Архангельск. Здесь мной велась работа по подбору кадров для создания организации. Моя деятельность была перечеркнута торопливыми решениями по принятию в «Родину» сотни новых членов. Неразборчивость в определении лиц, которым поручается работа по созданию организации, привела к позору – из «Родины» вышла большая группа людей, превратившаяся из союзников в ярых противников. Причем правда была именно за ними, а не за поставленным руководством регионального отделения.
Калуга. Мы могли бы достойно выступить на выборах в Калуге. Но не провели реорганизации регионального отделения, и оно осталось под контролем весьма сомнительных лиц, известных в области чуть ли не как мафиози. Особо остро местные политики воспринимали подконтрольность «Родины» местной армянской группировке. Все это отталкивало от «Родины» достойных людей, которые ранее стремились в «Родину» и готовы были к тому, чтобы включиться в работу. Эта возможность была упущена. Патриотические организации стали воспринимать «Родину» как обманку и потеряли интерес к союзничеству с нами, а тем более – к вступлению в «Родину».
Ямало-Ненецкий АО. Мною был представлен в качестве кандидатуры на пост руководителя отделения человек, имеющий опыт общественной работы, обширные связи в экономических и административных структурах. Но вместо моего предложения прошло другое: руководителем был утвержден водочный король, вообще не соображавший, как вести политическую работу и что представляет собой «Родина».
Ханты-Мансийский АО. Мое предложение включить в работу нашего старого соратника по КРО, проректора педагогического университета встретила непонятное противодействие. Я лично провел переговоры с бизнесменами, которые готовы были поддержать данную кандидатуру и работать на выборах вместе с «Родиной». Казалось бы, все условия соблюдены. Но в результате руководителем отделения стал бизнесмен, который вписал в организацию целые семьи из числа зависимых от него получателей социальной помощи. Реальной работы в регионе он так и не организовал.
Московская организация «Родины» так и не стала дееспособной. Планирование московской конференции в ноябре 2004 года предполагало выборы нового руководства. Накануне конференции Олег Денисов через местные отделения принял в партию около 600 человек. Тем самым по квоте он мог привести на конференцию несколько десятков своих сторонников и обеспечить голосование по собственному сценарию. Но его остановили конкуренты. Начали проверять собранные заявления и обнаружили там множество фальшивок. Скоков был в ярости, говорил что это шантаж студенческой массовки, которая партией заниматься не собирается. В результате Президиум сформировал комиссию по разбирательству дела и приостановил полномочия руководства организации, а конференцию отменил за день до намеченного срока. Московскую организацию так и не удалось привести в нормальный вид. Все заседания ее руководства были в основном склоками по процедуре.
Формально оказавшись в московском политсовете, я скоро решил, что участвовать в бесполезных препирательствах мне ни к чему. Были дела поважнее. К выборам в Москве в 2005 году Рогозин планировал провести конференцию и поставить меня во главе организации и во главе списка. Но потом эта идея показалась слишком экстравагантной, и московская организация фактически в выборах участия не принимала. За нее старались политтехнологи и нанятая массовка. Что также было грубой ошибкой, оттолкнувшей от организации тех, кто ей симпатизировал.
Это всего лишь малая часть тех несуразиц, к которым приводила бюрократизация партии. Их было значительно больше, чем известно мне лично. В результате на очень позитивное восприятие федеральных лидеров партии накладывалось региональное неприятие местных вождей «Родины». Что и обусловило невысокие результаты партии в местных избирательных кампаниях. Все мои обращения к руководству партии (даже письменные!) по поводу провальной политики в регионах были проигнорированы и даже никогда не обсуждались.
Тяжким бременем для партии «Родина» первый год ее существования было наследие Партии российских регионов. Партия, сохраненная Скоковым, дала «Родине» статус юридического лица. Но вместе с этим от ПРР были унаследованы фиктивные региональные структуры, управлявшиеся номинальными лидерами, завербованными по сходной цене из студентов. По завершении учебы в своих институтах эти люди, бывало, исчезали бесследно вместе с выделенными им «корочками» помощников депутатов. Лишь небольшая часть показала свою способность работать в реально действующих региональных структурах.
Негативным фактором в течение всего времени существования «Родины» было выхолащивание идеологических документов, в которых Скоков старался сформулировать не идеологию, а «мессидж» в адрес власти. Вместо творческой работы происходило коллективное «вылизывание» первоначально очень сырых тезисов. Это была крайне непродуктивная работа целой группы, которая правила текст со слуха и обменивалась мнениями не столько по содержанию, сколько по грамматическим формам. В целом документы выходили сносными (в частности, меня радовало, что в них не было никаких слов о «левизне» или «социалистическом выборе», которые делали бы мое членство в партии невозможным), но дальше папок делегатов конференций они не распространялись.
Объяснение своему стилю партийной деятельности Скоков однажды дал: «Вы не представляете, что такое десять лет жить на полулегальном положении». Действительно, с 1995 года Юрий Владимирович, будучи ранее одной из крупных политических фигур, фактически не мог появляться в публичной политике. Правда, как мне представляется, с некоторых пор он мучил себя самообманом, больше играл в подполье и теневые политические соглашения, чем был вынужден это делать под давлением со стороны Кремля или имел возможностей для того, чтобы класть на стол высшим должностным лицам свои разработки. Зато он очень гордился тем, что некоторые такие разработки Кремль брал на вооружение и использовал в официальных президентских посланиях. Мне было непонятно, какая от этого польза – сдавать политическому противнику свои программы, не получая в итоге даже минимального изменения курса.
Существенную роль в бюрократизации «Родины» сыграл тот факт, кто партии не дано было создать собственную партийную газету. Разговоры об этом велись постоянно, но Скоков и Бабаков оставались противниками партийной печати, не желая вести с партийным активом открытой дискуссии, предпочитая отдавать распоряжения на места, а не утверждать свое лидерство аргументами. Местные газеты партийные организации создавали, и делали их на высоком уровне. Причем уровень региональных изданий был выше, чем столичных. Более того, созданные под руководством Скокова и Бабакова агитационные брошюры были совершенно нечитабельны и не обладали пропагандистским эффектом. Их распространение, скажем, на выборах в Москве 2005 года было массовым, но не дало никакого результата.