Страница 57 из 80
Конечно, он все понял. И то, что она не спит, и то, что прячет что-то под одеялом. Но не сдвинулся с места. Просто смотрел на нее, а Ася представила, как мужчина улыбается такой же улыбкой, которую так тщательно скрывает она сама. Странное тепло вместе с ощущением опасности и желания разливалось в крови от этого взгляда, сбивая и без того неритмичный от нахлынувших эмоций стук сердца. В его улыбке наверняка была нежность. Нежность и торжество обладания с несокрушимой волей.
Ты попалась в эти силки. Трепыхаться бесполезно. Их не разорвать, и я тебя не выпущу…
Понимала ли Ася в тот момент, что в первый раз ее просто пожалели и не показали даже сотой части той темной изнанки, что присутствовала в этом мужчине и не желала отходить в тень ради кого бы то ни было? Что прикоснулась лишь к верхушке айсберга его тьмы, которая и показалась соблазнительной и интригующей? Конечно. Не в его интересах было спугнуть ее в первый же день. И даже высокопарная речь, которая вчера едва ли не нокаутировала ее, заставив судорожно цепляться руками за свисающие цепи, была призвана отнюдь не напугать и не предупредить.
Она должна была зажечь ее кровь отчаянным, неподконтрольным разуму желанием принадлежать. Они оба это понимали. Единственный страх, который ей был позволен на тот момент, оказался слишком сладостным, чтобы ему противостоять.
Пока еще ей не о чем было беспокоиться. И Асе не хотелось забегать вперед, рисуя подчас не самые радужные картины их будущих отношений. Она просто растворилась в безумном счастье быть желанной и получать от этого удовольствие. А что будет дальше, покажет время.
Однажды в школе четырнадцатилетняя Настя Евтеева сбежала с уроков вместе с одноклассницей Леной, у которой на тот момент гостила тетка, называвшая себя ясновидящей в каком-то там поколении. Первой реакцией Аси было разочарование. Тетке было от силы лет тридцать, и она вовсе не напоминала Бабу-Ягу в уродском колпаке или цыганку в ярких юбках. С модной ассиметричной стрижкой каре, в тонких очках без оправы и костюме, которые Ася видела лишь на экране в сериалах о красивой жизни, гадалка-прорицательница была далека от стереотипного образа представительниц экзотической профессии.
Просьбу племянницы выполнила, хотя и покачивала головой, пряча улыбку. Разложила глянцевые таро и сообщила, что предсказание действительно на период всего лишь ближайших месяцев. Ленка надула губы. Она-то и подбила Асю на прогул только обещанием того, что ей предскажут прекрасного принца на белом коне и баскетбольную команду детишек. Сейчас же мало того, что обманули, так еще и авторитет уронила в глазах одноклассницы.
«Четверть закончите без троек, на каникулах будут приятные впечатления», - изрекла гадалка и, пожалев девчонок, поспешила дать разъяснения: ни один настоящий белый маг не даст предсказания на длительный период. Не потому, что не видит столь далеко. Разглагольствовала о пространстве и времени, об эффекте бабочки, которая взмахом крыла может вызвать цунами на другом конце континента. Ася поняла одно. Когда она выйдет за порог дома подруги, в котором угощали вкусным чаем и эклерами, ее будущее станет зависеть от каждого шага, вздоха и жеста. Пойдет направо - одна линия судьбы. Налево - иная.
Сейчас Ася вспомнила слова той приятной женщины. Прикусила язык, чтобы не улыбнуться правоте этих слов. Ведь Штейр наверняка по-прежнему со снисходительной ухмылкой наблюдал за этим типично женским притворством.
Когда хлопнула дверь и его шаги замерли за матовым стеклом с арабской вязью орнамента, Ася робко открыла глаза и даже потянулась - на случай того, если мужчина тоже решил поиграть и сымитировал свое исчезновение. Но он действительно ушел. Пока еще так легко и великодушно принял ее игру.
Никто из них не может предсказать развитие событий. Шаткая опора их начавшегося романа может стать крепче благодаря проблеску одной улыбки. И может сорваться во тьму кошмара всего лишь из-за одной ошибки или неосторожного слова.
Скоро это закончится. Ася даже не подозревала, насколько скоро и стремительно. Недооценила его безумия. Всегда считала, что так завести мужчину может только дерзкая женщина, fеmme fatale с авантюризмом и жаждой экстрима в крови. Пантера, которая будет сражаться до последнего за свою независимость, будить инстинкт охотника и желание наказать за дерзость. Как правило, красивая, яркая, знающая себе цену. Такая же хищница, как и он сам.
Ася не подходила под эту категорию. Лань. И даже не трепетная - уставшая и разочаровавшаяся в жизни. Такую захочется скорее добить, чтобы не мучилась, а не завоевывать первобытным варварским способом.
Наивная, мыслящая стереотипами Ася Евтеева! В каждом мужчине, скрыто или явно, живет хищный Зверь. Иногда достаточно простого взмаха ресниц, чтобы он проснулся.
Пока еще ничто не предвещало его скорого пробуждения. Асе было хорошо. Настолько, что невольно вспоминалась Тося Кислицина после своего свидания с Ильей: шебутная, счастливая, прятавшаяся по углам от осознания счастья. И, вновь ощутив себя маленькой девочкой, жаждущей проказничать и играть, откинула одеяло, чтобы натянуть свитер, оказавшийся пуловером, через голову. О том, что ей никто этого не разрешал, не подумала.
Да ее и пожалели сегодня. В этот день она, сама того не подозревая, получила много поблажек. Штейр великодушно позволил ей распробовать на вкус понятие слова «счастье», обрести крылья, которые уже вскоре будет ломать, чтобы собрать снова. До этого было еще далеко, и в то же время…
Это была отчаянная смелость. Эндорфин в крови сделал свое дело. Снес крышу, выражаясь доступными понятиями. Оккупировал рассудок пока что обманчиво нежными объятиями, призванными усыпить инстинкт самосохранения. Но даже если бы потерпел в этом фиаско, Ася пошла б на риск, не раздумывая.
…От пола, покрытого темным ламинатом, исходило тепло. Похоже, что такая система подогрева была во всем доме, и замерзнуть на той самой шкуре она бы не смогла. И все равно ее, спящую и беззащитную, бережно уложили в постель. Улыбнувшись, смакуя эти подзабытые ощущения - когда о тебе заботятся, Ася подкралась к креслу, натянула красивые кружевные трусики, еще вчера казавшиеся ей развратными. Ощущение дорогого и сексуального белья больше не обжигало кожу, наоборот, дарило ощущение ласки. Почти прелюдии. Шовчик провокационно впился в истертую плоть, резанул по клитору лезвиями удовольствия, от которого сладко сжалась сердечная мышца.
Именно эти крылья удовольствия сейчас держали ее в полете. Таком новом, незнакомом и радужном, что куда там мыслям о грешной земле, где за все приходится платить! Она устала от каждодневных проблем. И хотелось верить, что заслужила этот белоснежный аксессуар за столько лет унижений и безрадостного существования. Поэтому смело шагнула за порог, ступая босыми ногами по приятно теплому полу, на цыпочках, прислушиваясь к каждому звуку. Маленький шаловливый котенок, жаждущий игры и ее эпического финала в объятиях тигра.
Все-таки ее смелость оказалась не безграничной. Первая же дверь на лестничном пролете оказалась заперта, и Ася вздохнула с непонятным облегчением. Что-то подсказывало: любопытство может иметь последствия. И вряд ли приятные. Отдернув руку, Ася скользнула ладонью по деревянным перилам и начала спускаться вниз. Грация крадущейся кошки никуда не делась, даже когда пришлось насторожиться, услышав шум воды за одной из дверей.
Черт, этой ночью ее искупали, как маленькую девчонку. А она была в трансе от первых в ее жизни оргазмов настолько, что позволила Соколову все. Прикасаться к самым потаенным уголкам своего тела, безропотно принимая эту ласку. И вновь румянец залил щеки от одного воспоминания. Наверное, она никогда не перестанет краснеть в его присутствии…
Найти кухню оказалось не трудно. Сложности возникли при попытке включить кофейную машину, напоминавшую то ли дроида из «Звездных войн», то ли персонажа кинофильма «Трансформеры». Опасаясь, что сломает ее одним неосторожным движением, Ася отыскала взглядом на одной из полок медную джезву с деревянной ручкой и мысленно поблагодарила бога за то, что плита оказалась обычной газовой, а не новомодной сенсорной. Засыпала найденный в шкафчике молотый кофе в турку и залила водой. Никогда не умела правильно его варить: не знала ни пропорции, ни технологии. Испуганно дернула в сторону, едва подошла густая пена, выплеснувшаяся через край джезвы, зашипела на горящей конфорке. Уставилась на застывшее кофейное пятно, от досады тихо выругавшись.