Город ящеров

Тогда откуда чувство вины?

Глазастый солдат не сводил с неё пристального взгляда. Лин стоило бы оскорбиться, но даже на это не было сил. Она пыталась анализировать то, что произошло.

Зачем она уехала? Поверила словам Виры. А как иначе? Лин всегда верила матери, ведь она никогда не врала.

На заднем сидении заворочался спящий солдат.

Грузовик покатился по тёмному переулку, настолько узкому, что открыть там дверь и выйти было бы просто невозможно. Справа и слева — обычные стены, из-под облупленной штукатурки проглядывали кирпичи. Никто, кроме Лин, не обращал на это внимания. А ей хотелось воскликнуть: «Кирпичи! Кирпичи в городе ящерров!».

— Мы подъезжаем… Пристегнись.

Не успела Лин спросить зачем, как машину резко тряхнуло. На секунду ей показалось, что земля разверзлась, увлекая их под своей тяжестью. Она закричала, и это был единственный звук, издаваемый в машине. Остальные члены группы никак не отреагировали, лишь сонный солдат на минуту оторвался от самодельной подушки — почувствовал рывок. Его светлые непослушные кудри выбились из-под одеяла.

Находящиеся в салоне авто оставались в невесомости несколько секунд. Этого хватило, чтобы Лин оказалась на грани нервного срыва. Когда колеса резко опустились на твёрдую землю — отдача чуть не сломала ей нос. Удержал ремень, прочный защитный ремень.

На секунду воцарилась тишина. Затем голос одного из солдат возвестил:

— Вот мы и дома.

Этот звук, вместо того чтобы взбодрить, заставил утробу грузовика замереть. Лин попыталась отстегнуть ремень, но Вира положила руку ей на живот в сдерживающем жесте.

— Подожди. Рано ещё.

— Что происходит?

— Сканирование.

Девушка чуть не хмыкнула — ну какое может быть сканирование здесь? Но потом она заметила тонкие золотистые нити, опутывающие машину подобно паутине. Послышался щелчок. Он что-то означал, это стало ясно по вмиг расслабившимся лицам её провожатых.

— Нас верифицировали, — объяснила Вира.

Когда беглянка уже была готова задать следующий вопрос, машину качнуло, и они опять полетели вниз.

На этот раз Лин не кричала. Она посмотрела в окно и поняла, что их тянет вниз некое поле. Это же поле стабилизирует грузовик, не позволяя ему клониться ни вправо, ни влево.

Их тряхнуло последний раз. Транспорт коснулся земли. Вокруг — темнота, и лишь бордовую машину подсвечивала сверху неаккуратная, шатающаяся лампа. Эта лампа, в контрасте с липкой темнотой вокруг, создавала впечатление бесконечности комнаты. Лин это нервировало.

Солдаты начали выбираться наружу.

Они разминали ноги и массировали шею. Настроение людей резко изменилось — сосредоточенность ушла, уступив место более расслабленному состоянию. С такими же лицами их предки сотни лет назад выходили из домов под соломенными крышами, чтобы после долгой засухи насладиться дождём.

Вира прикоснулась к плечу Лин:

— Выходим.

Как деревянный болванчик, негибкий, чуточку стёртый по краям, она выбралась из машины. Хлопок её сапог о землю прозвучал слишком громко — громче, чем у остальных. Этот звук привлёк всеобщее внимание. Взгляды солдат присобачились к её сапогам и медленно поползли верх.

Лин не знала, что говорить. Она молча наблюдала за «самым глазастым» из солдат, здраво рассудив, что он — главный.

— Идите, — властно скомандовала Вира. — Сообщите о нашем прибытии.

Глазастый хмыкнул.

— Они и так знают. Небось, наблюдают за нами.

Лин осмотрелась. На секунду ей представилось, что вот сейчас из тьмы вынырнут глаза наблюдателей.

Глаз не было. Вместо этого комната зажглась светом. Нормальным таким светом, качественным, приятным для глаз, а не той дурацкой лампочкой, что шаталась туда-сюда непонятно от какого ветра.

Они находились в большой комнате, похожей на спортзал. В подобном помещении Руанн упражнялся в боевом искусстве. Там же устроил для Лин показательный урок. Давно, в другой жизни.

В груди неприятно заныло.

Потолок — метров десять, если не больше. В углу — горшки, в которых рос крыжовник с человеческий рост. И как только растения выживали в столь неблагоприятной среде?

Куча всякого хлама, сервоприводы вперемежку с датчиками уровня воды — всё это валялось по углам в рухляди, которая некогда была мебелью. А ещё в дальнем конце комнаты была дверь, из которой вышли и приближались к Лин семеро мужчин.

Одежда — что попало: рваные свитера, брюки, куртки. На поясах — оружие. В руках у двоих планшетники, вероятнее всего, с атакующими кодами.

Лин застыла. В городе ящерров она забыла, каково это — ощущать рядом врага. Врага сильного, влиятельного, который не только угрожает, но и действует. Ведь рядом всегда был Руанн.

Она сразу определила, кто из них главный — высокий мужчина с вытатуированной ящерицей на голове. Морда животного начиналась где-то на черепе мужчины, но из-за волос была незаметна. Зато хвост — нижняя часть татуировки — медленно спускался по шее за ухо.

Этот человек не шёл впереди всех, не выпячивал грудь и на первый взгляд не отличался от остальных пришельцев. Ничто не выдавало в нём руководителя…

Если бы не одно «но».

Остальные пытались приноровиться к шагам татуированного. Лин была ополченкой долгое время — она такие вещи мгновенно улавливала.

Она и есть ополченка… Или нет? Так кто же она?

Незнакомцы подошли к застывшим солдатам. Те в свою очередь перестали разминать ноги и чинно обступили Лин со всех сторон. Девушка даже испытала своеобразную благодарность к людям, имён которых не запомнила.

Венилакриме поймала на себе цепкий, пружинистый взгляд. Этот взгляд не обнажал, не заплывал за воротник. От него не слезились глаза. Она любила такие взгляды. Они означали — «я просто хочу оценить ситуацию».

Лин не успела ответить — мужчина отвернулся от неё и весьма неделикатно уставился на Виру.

— Всё прошло согласно плану?

Вира кивнула и положила руку Лин на плечо.

— Позвольте представить вам мою дочь, Венилакриме.

Лин выдержала пристальный взгляд и спросила у главного:

— Мне позволено узнать ваше имя?

— Это командующий «Станции 7», Лин, — прозвучал голос Виры. — Ярмак.

Ярмак. Какое странное имя.

— Мы рады приветствовать вас на нашей станции, Венилакриме, — отозвался Ярмак спустя мгновение.

Голос был грубым, как будто простуженным. Мужчина выступил вперёд и протянул ей руку. Улыбнулся, но глаза оставались холодными.

Лин протянула свою руку и ощутила твёрдое пожатие, на которое ответила не менее уверенно. Девушка знала правило: слабое рукопожатие — слабый характер.

Она позволила себе заглянуть мужчине в глаза. Они были цвета молочного шоколада и, по большому счету, даже приятные. Но взгляд! Этот — сожрёт и не подавится.

— Вы устали с дороги. Мы проводим вас в ваши комнаты.

— Спасибо, мы знаем, где наши комнаты, — мгновенно отозвалась Вира. — Я предпочту пройти на территорию моих людей, не затрагивая жизнь «Станции 7».

Пауза. Мужчины переглянулись. Нечто в поведении Виры показалось им вызывающим. Лин подозревала: дело в тоне, выбранном её матерью. А может, и не только в нём.

— Хорошо. Позвольте, по крайней мере, вас проводить.

Сказав это, Ярмак посмотрел на дочь Виры, как будто ожидая возражений. Его представления о ней никак не совпадали с увиденным. На единственном фото, которое для него достали шпионы, девушка выглядела как избалованная любовница судьи. Строгий неприступный вид и самый влиятельный ящерр под боком, как коршун наблюдавший за каждым, кто к ней приближался.

Та, что появилась на его территории, — настороженный зверёк со вздыбленной шерстью. И непонятно — то ли этот зверь охотится, то ли убегает от преследователей.

Вира, конечно, знает своё дело, она смогла убедить станцию, что Венилакриме попала в ловушку. И все поверили, даже сочувствовали. Ярмак не протестовал — высшие чины просили за Виру. К тому же долг, будь он проклят.

Но Ярмак знал значительно больше, чем другие, его шпионы честно отрабатывали свой хлеб. Ни в какую ловушку девушка не попадала.