Страница 61 из 68
Я отодвигаю от себя злополучный салат. Звонит мама:
— Дочь, ты почему ещё не у дома? Там уже выкуп начинается, – взволнованно говорит она.
— Мам, мы же договорились, что я приеду к ЗАГСу, — напоминаю я.
— Я же тебя предупреждала... ты что, не помнишь, где Жаровы живут?
— Не помню! — восклицаю я. — Я и не знала никогда, где они живут! И ты мне точно не говорила!
Мама охает и вздыхает, наказывая мне ни в коем случае не опоздать к ЗАГСу, и наконец кладёт трубку.
Решив вернуться в прекрасный мир бульварного романа, я снова представляю ЕЁ на заброшенной даче с НИМ. Так, на чём мы там остановились? Он приближает к её лицу своё, вытягивает губы трубочкой, словно гротескный персонаж дурацкого мультфильма, желающий расцеловать свою избранницу. ЕГО идеальное лицо почему-то превращается в мультяшную волчью морду. Прекрасная леди пятится, чувствуя, как ЕЁ безупречно стройная фигура начинает расходиться вширь. Длинное платье трескается по швам, каблук изящных туфель подламывается, она наступает на пустую бутылку от пива. И снова – бабах! Только это уже не гром, а ЕЁ — или уже моя – попа, грузно рухнувшая на немытый пол заброшенного дачного домика.
Ерунда какая! Я фыркаю вслух и мотаю головой, отгоняя прочь безумные фантазии.
О боже мой, время! Полчаса-то уже прошли! Опоздаю же! Схватив клатч, я вскакиваю, словно ошпаренная, и пулей вылетаю из кафе. Как угорелая сбегаю по лестнице вниз и, зацепившись каблуком за ковролин, грохаюсь на живот... попутно ухитрившись боднуть головой какого-то зазевавшегося парня, на ходу читавшего журнал, направляясь к выходу из зала автосалона.
— Ой-ой, простите, ради бога, — выдыхаю, потирая ушибленный локоть и собирая разлетевшиеся из клатча вещи и, путаясь в длинном подоле (на кой я вообще надела это пафосное платье?), пытаюсь встать.
— Настя, ты как? Цела? — звучит над головой знакомый голос, и крепкие мужские руки (Так, Чугун, а ну-ка выключи режим описаний в стиле дамских любовных романов) подхватывают меня под локти, помогая встать.
— Эдик? – удивляюсь я, глядя на своего неожиданного помощника. — Ты тут какими судьбами?
— По делам зашёл, к другу, а ты? — он заботливо отводит меня в сторону и помогает сесть на стоящее у стены кресло.
— Машину свою жду из ремонта.
— Ты всегда надеваешь вечернее платье, когда едешь в автосалон? — он, улыбаясь, кивает на мой наряд. Я открываю зеркальце и начинаю поправлять причёску. Слава богу, сложной укладки я делать не стала, просто распустила и завила, и после пары взмахов расчёски волосы лежат более-менее прилично.
— Ты про платье? — улыбаюсь, понимая его удивление. – Это я сейчас на свадьбу поеду, сразу, так сказать, с корабля на бал. Да ты и сам, как я погляжу, при полном параде…
Кидаю на него оценивающий взгляд. Он очень хорошо выглядит в своём костюме. Прямо и не скажешь, что вчерашний студент. В руке у него свёрнут трубочкой какой-то глянцевый журнал, и он явно не знает, куда его засунуть.
— Тебе не в центр? Могу подкинуть, — говорю я. — Мне в Центральный ЗАГС, опаздываю.
На его лице отражается гамма сложных эмоций, он благодарит меня, и мы выходим вместе.
Мы садимся в машину и покидаем стоянку автосалона. Выезжаем на дорогу и спешим в центр к ЗАГСу.
Оторвавшись от дороги, я украдкой смотрю на Эдика. Оказывается, что он тоже смотрит на меня. Этот прямой взгляд неожиданно смущает, и я под предлогом зелёного света снова смотрю вперёд…. И этот взгляд не идёт у меня из головы — КАК он на меня смотрит! Я думала, такое только в сказках бывает: что-то такое завораживающее, как будто я — не я, а какое-то бесценное сокровище...
С каждым мигом настроение все лучше. Я даже торможу возле цветочного ларька и выбираю в подарок молодым миленький букетик. Эд ожидает меня в машине, и я улыбаюсь ему и показываю сначала букет из красных роз, а потом из белых лилий. Эд одобряет лилии, и я прошу продавщицу их «завернуть».
— А на чью свадьбу ты едешь? Подруга замуж выходит? — спрашивает Эдик.
— Да нет, маминой подруги дочка, – бросаю взгляд на часы. Успеваем!
— Невесту случайно не Лиза Жарова зовут? — огорошивает меня Эд.
— Да, а ты как догадался? — округляю я глаза.
— Ну... просто нам по пути, я тоже на эту свадьбу должен попасть, — объясняет он.
— Вот это совпадение! А тебе молодые кем приходятся? — интересуюсь у Эда, пока мы стоим в пробке на подъезде к ЗАГСу.
— Родственники с маминой стороны.
— Так значит, там твоя... э-э, семья будет? — интересуюсь, стараясь скрыть разочарование от возможной встречи с матушкой Эдика. Это конечно не очень-то вежливо с моей стороны, но... вряд ли кто-то по доброй воле согласится с ней общаться, да и Эда подставлять неохота — ему точно влетит от мамаши, когда она застукает его в моей машине...
— Ага, — раздаётся в ответ печально и почти безнадёжно. – Я вообще на эту свадьбу тащиться не хотел… — начинает он, ох, как я его понимаю, — но… — он осекается на полуслове, видимо не хочет называть причину, всё же заставившую его отправиться на мероприятие.
Теперь перспектива поработать свадебным извозчиком не кажется мне такой уж унылой. «Как здорово, что Эд поедет туда со мной — это же просто отлично», — размышляю я между делом, выбирая место для парковки.
Мы как раз подъезжаем. Здание ЗАГСа — величавая постройка советских времён с большим крыльцом, засыпанным лепестками роз и блестящими обрывками конфетти. На стоянке не протолкнуться, и немудрено – этот ЗАГС строился в те времена, когда машина была роскошью, а не средством передвижения, а многометровых лимузинов вообще в Трехреченске не водилось. Теперь же целых два таких – белый и розовый, как два барана, перегородили друг другу выезды, а соответственно, и всем остальным.
Я терпеливо жду, уже приметив себе крайнее местечко, с которого будет удобно без толкотни выскочить на дорогу. По ходу дела рассматриваю толпу разряженных гостей, среди которых сразу вижу эдикову родительницу. Не узнать её сложно — огромная шляпа делает эту даму похожей на фантастический гриб или тропический цветок, слишком экзотический для наших мест.
А ещё она суетливая и громкая. Я даже со стоянки слышу, как она кричит на мужа, заставляя его фотографировать непонятно зачем какую-то левую пару, сходящую с крыльца под водопадом монет и риса.
— Гена, ну что ты, фотографируй! — напирает она на растерянного мужа с цифромыльницей в руках.
С Эдом мы переглядываемся, будто по команде, и понимаем друг друга без слов.
— Ну что, попробуем не запалиться? — подмигиваю я. Эдик виновато улыбается и покидает салон машины, направляясь к своей родне.
Дама в шляпе тут же отчитывает его — я догадываюсь об этом по жестикуляции и возмущённому лицу, но тут же переключается на молодого паренька, который, как я понимаю, приходится Эду братом – они довольно похожи, правда с костюмом младшему отпрыску повезло явно меньше. А ещё бедолаге достаётся за купленный букет, за которым его, видимо, посылали – я со стоянки вижу, что желтые хилые розочки в его руках уже прилично подвяли, так что о причине разборок можно не гадать.
Внезапно мой взгляд падает на пассажирское сиденье. На нём лежит измятая открытка, видимо, выпавшая из кармана Эдика. Открываю — пригласительный. «Дорогие Валерия Карловна, Геннадий Валерьевич, Эдуард и Эраст, приглашаем вас на торжественную церемонию бракосочетания двух любящих сердец...» Я фыркаю от последнего имени. Запихиваю открытку в бардачок, к журналу.
Я мысленно желаю Эду удачи и иду на другую сторону толпы гостей, чтобы лишний раз не маячить перед эдовым семейством. Эх, так нам и на свадьбе на разных концах стола сидеть придется. Облом, конечно, но ладно, на месте, как говорится, разберёмся.
— Настюша, ой, ну боже ты мой, ты всё-таки приехала, а какая большая выросла! С женихом хоть? — налетает на меня раскрасневшаяся тётя Галя. Её щёки нарумянены до невообразимой красноты, и ярко-голубые тени с блёстками слегка размазаны. — Без жениха? Ах ты бедняжка, пойдём, сфотографируешься с Лизочкой, с подружками, ну ничего, познакомишься, у нас тут свидетель неженатый, ты ему понравишься, ты же у нас дама с машиной, с квартирой, – мама твоя уже похвасталась...