Невеста Перуна

Неожиданно Доброгнева услышала тихий голос, зовущий её. Девушка украдкой огляделась, но, кроме Морены и Вадима рядом не было ни одной живой души. Меж тем голос настойчиво продолжал звать: «Доброгнева, милая, откликнись. Мы все очень волнуемся за тебя. Олег чуть с ума не сошёл, когда ты сбежала. А нынче ночью, едва поняв, что с тобой приключилась беда, так и вовсе остатки разума потерял, сразу же всех поднял и потребовал, чтобы войско собирали и шли тебя выручать». Боярышня улыбнулась. В самом деле, это так было похоже на Олега. С него станется и в одиночку отправиться ней на подмогу. От этой мысли всё тело девушки окатила горячая волна безумного счастья. Или, быть может, это в холодном подземелье стало теплее? Доброгнева настороженно огляделась вокруг. Всю темницу заполнял неяркий золотистый свет. Более того, в этом призрачном свете девушка вдруг увидела перед собой три полупрозрачные фигуры: прямо перед ней стояла Ольга, одёсную и ошую виднелись Олег и Рюрик. Более того, где-то сзади слышался голос Ефанды. Тем временем Перунова невеста продолжала уговаривать: «Гневушка, я чувствую, что тебе сейчас плохо. Если ты позволишь, я смогу перенести тебя к нам прямо сейчас. Ты согласна? Ответь только – да или нет?» «Конечно, да!» - радостно прошептала боярышня.

-Ну, наконец-то! – услышала Доброгнева неприятный, каркающий голос, и две руки, похожие на птичьи лапки, легли ей на плечи, обдав невыносимым холодом.

 

Ольга громко вскрикнула, будто от боли, оборвала песню и неистово забилась. Неожиданно вновь повеяло холодом. В сплошной стене золотого пламени яростно заплясали багровые всполохи. Рюрик вопросительно посмотрел на жену. Ефанда медленно покачала головой:

-Не отпускай её, ни в коем случае не отпускай. Облегчить её участь невозможно, а вот загубить обеих…

Князь понимающе кивнул. Молодая княгиня закрыла глаза, запрокинула голову к небу и с её губ вновь полилась всё та же мелодия без слов, что пела ведунья. Конечно, песня Ефанды была не такой стройной и прекрасной, как в то время, когда они пели вместе, но это, несомненно, была она. Вдруг совсем рядом послышался тихий гусельный перезвон. Рюрик завертел головой, но так и не смог понять, откуда льётся мелодия. При этих благостных звуках судороги, сотрясающие тело Ольги, стали стихать. Вот, наконец, девушка глубоко вздохнула, открыла глаза и с благодарностью взглянула в ту сторону, откуда слышалась чарующая мелодия.

- Благодарю, родная, и тебя, Соловей, тоже, - прошептала ведунья, набрала в грудь побольше воздуха, и вот дивная песня вновь распалась на два голоса и с удвоенной силой взметнулась к небесам.

 

Морена торжествовала. Доброгнева, подчинённая её чарам, не могла даже пошевелиться. Злобная радость, сиявшая на безобразном лице богини смерти, ещё более уродовала её. Наконец Морена разразилась жутким смехом.

-Глупая девка! – торжествующе хохотала она. – А ведь знает, сколь это опасно – связывать свою душу с душой другого человека. Но, видимо, уж очень они дорожат тобой, раз помыслили такое. Слышишь, Вадим, сколь важна твоя сестра для внуков Перуна.

Бывший боярин, а ныне самозваный новгородский князь дёрнулся от этих слов, будто от удара, ещё больше сжался, но промолчал. Для него всё это было сродни самой жестокой пытки, но ослушаться свою хозяйку он давно уже не мог. И хотя сердце Вадима разрывалось от любви к сестре, помочь ей он был не в силах. Боярышня с тоской глянула на брата, но поймать его взгляда так и не смогла. Как ни горько осознавать, но сейчас Доброгнева, сама того не желая, заманила своих друзей в ловушку и, возможно, обрекла их на погибель. «Как Аскольда», - пронеслась в голове непрошенная мысль. В сердце девушки закралось отчаяние. Но вдруг самодовольная улыбка сползла с лица Морены. Её пальцы больно впились в плечо девушке. Доброгнева вновь услышала ласковый, успокаивающий голос Ольги: «Ничего не бойся. Богиня смерти не сможет удерживать тебя долго. Как только ясно увидишь нас – шагни вперёд». «Но на мне цепи», - робко возразила боярышня. «Они не смогут удержать тебя», - был ответ.

 

Воздух в кругу вновь наполнился теплом и ароматом трав, которые необычайно быстро проросли из-под земли. Бушевавшее вокруг пламя вновь стало ровным, багровые всполохи исчезли почти полностью. Олег взглянул на дуб и удивлённо вскрикнул: на стволе, объятом золотистым огнём, отчётливо виднелось очертание человеческого тела. Ещё миг – и под корой явственно проступили черты лица Доброгневы, нечёткий рисунок приобрёл изгибы её фигуры, даже вышивку на одежде теперь можно было различить. Девушка радостно улыбалась, глядя перед собой. Воевода ликовал. Ещё совсем чуть-чуть, и… Но вдруг по стволу пробежала багровая рябь, и лицо боярышни исказилось будто от боли.

 

Морена была в бешенстве. Руки тряслись от ярости и… сильнейшего страха. Её противница никак не хотела сдаваться, да и перетащить ведунью сюда оказалось невозможно. Меж тем сама богиня смерти ощутила, как что-то прочное потянуло её куда-то в неизвестность. Морена попыталась было убрать руки от пленницы, но не тут то было; пальцы её будто приросли к плечам девушки. Богиня взглянула в лицо Доброгневу и невольно отшатнулась: боярышня улыбалась насмешливо и вместе с тем радостно.

-Вадим! – в панике закричала Морена. Тот вскочил и непонимающе огляделся кругом. – Вадим, убей её!

Князь остолбенел от ужаса и медленно покачал головой.

-Я не могу этого сделать. Она моя родная сестра, понимаешь?

-Не спорь и немедленно убей.

-Нет, я не сделаю этого.

-Сделаешь, - зло прошипела богиня и вперила в мужчину жесткий взгляд. Вадим отчаянно противился её молчаливому приказу, но тщетно: гладкая, удобная рукоять ножа будто сама легла в руку. Бледный от отчаяния и страха, не веря в то, что происходит, брат коротко замахнулся и по самую рукоять вонзил клинок в грудь сестре. Девушка негромко охнула и с недоумением взглянула в глаза своему убийце. Будто молния промелькнула между двумя женскими фигурами. С жутким грохотом Морену отбросило от Доброгневы. Боярышня же слабеющими руками попыталась зачем-то вынуть нож из своего тела, но не смогла. Широко открытыми глазами девушка взглянула в лицо брата.