Страница 52 из 92
Боярин поднял меч к небу, навстречу приближающимся сущностям. Урманин почувствовал, как вихрь подхватил его, закружил, поднял в воздух и с неистовой силой швырнул вниз…
Очнулся Олег всё на той же стоянке, всё так же сжимая в объятьях Доброгневу. У костра, негромко переговариваясь, сидели караульные. Ни ветра, ни странной тучи, ни тем более Вадима не было и в помине. В небе постепенно гасли звёзды, предвещая скорый рассвет. Занимался новый день.
Дом, родной, тёплый дом… У Олега давно уже не было места, которое он по праву мог бы назвать домом. С тех самых пор, как умерли его родители. Теперь там уже никто не ждал его, не обрадовался бы его возвращению. Позже урманин стал считать домом усадьбу посреди леса, в которой жили дедушка Сварг и сёстры. Вот и нынче воевода торопился туда, где его ждали и радовались ему, торопился домой, к сестрам, племяннице, друзьям… Вскоре замелькали до боли знакомые места, потом из тумана вынырнул ласковый, дорогой сердцу берег, на котором можно было различить три фигуры, стоячие опричь остального народа: князя Рюрика, его жены и Ольги. Его, Олега, родные, его семья.
Когда корабль подошёл к берегу, воевода, не дожидаясь, пока спустят сходни, одним сумасшедшим прыжком перелетел на твёрдую сушу – дружина лишь позавидовала силе и ловкости воеводы. Ефанда, радостно завизжав, кинулась на шею брату. Сияющая от радости Ольга попыталась обнять их обеих, но тут Олег не удержался на ногах, и вся троица, весело хохоча, повалилась в снег. Рюрик лишь улыбнулся в бороду, покачал головой, жалея, что не может веселиться столь же безоглядно, и крепко, по-родственному обнял спустившуюся по сходням Доброгневу. Вся остальная дружина посыпалась на берег, точно горошины из стручка. Довольные ладожане радостно приветствовали своих родичей, матери и отцы обнимали прибывших сыновей, жёны целовали соскучившихся мужей.
К вечеру князь Рюрик затеял обильный пир. Ладога чествовала вернувшееся посольство, а заодно приветствовала прибывших по зову их князя русов. От Олега не требовали, как обычно, ответа за прошедшие дела – всё и так было очевидно. Однако это не мешало людям веселиться, тем более, что после гибели Аскольдова посольства многие уже боялись верить в благополучный исход брани с Вадимом.
Пир длился долго, и гости, и хозяева разошлись уже сильно заполночь. Рюрик и Олег, верные давнему обыкновению, поднялись в княжеские покои, дабы без лишних ушей, за кружкой ядрёной медовухи обсудить текущие дела.
-Что-то я на пиру Аскольда не видел, – первым заговорил Олег. – Никак, из похода ещё не вернулся?
-Не вернулся, - нехотя ответил князь. – Да и не вернётся уж.
-Что так?
-Морена его настигла в лесу. Мёртв Аскольд.
-Парнишка-то ей чем помешал – удивлённо пробормотал урманин.
-Мыслю я, что ей просто нужен был некто, кто мог бы следить за мной, находясь постоянно рядом. А кто подходит для этого лучше, чем сын?
На некоторое время в покоях воцарилось молчание. Сказать, что эта новость поразила воеводу – ничего не сказать. Он знал юношу ещё ребёнком и по-своему любил его. Отныне было, за что мстить богине смерти и её прихлебателям.
-Я что-то и Велимира за столами не видел. Или он вместе с ним?..
-Велимир… - Рюрик произнёс это имя так, будто оно жгло ему язык. – Велимир оказался тайным волхвом и послухом Морены. Благодаря ему богине смерти и удалось подобраться к моему сыну. Но ты прав, он тоже мёртв. Мне об этом Аскольд поведал, он приходил ко мне уже после своей смерти. Кстати, он ещё упоминал про какого-то человека-волка, который помог моему мальчику избежать позорного рабства, а после соорудил погребальный костёр для него и всей остальной дружины. Ты не знаешь, кто бы это мог быть?
Олег покачал головой.
-Жаль. Хотелось бы потолковать с ним.
-О чём? Он помог парнишке, похоронил тех, кто был с ним – чего ещё? А если он не хочет раскрывать себя, так может, не стоит его искать?
-Ты говоришь прямо как твои сёстры. Я и к Ефанде, и к Ольге подступал с этим вопросом – молчат, будто воды в рот набрали. Не пытать же мне их, в самом деле.
-Мои сёстры мудры. Советую прислушаться.
-Но почему он прячется?
-Видать, есть причина.
-А причина и впрямь есть. Люди жалуются, что в последнее время волкодлаки больно уж пошаливают, на скот, на людей нападают…
-Вот видишь. Люди склонны на волкодлаков всех собак свешивать, не разбираясь, в самом деле они, или ещё кто повинен. Кому ж это по нраву придётся? Кто сказал, что это именно волкодлаки озоруют? Вот то-то и оно. Да и тот ли это волкодлак, кто подскажет? И потом, если ты будешь знать, кто этот человек-волк, нужно будет что-то делать, дабы рассерженный народ успокоить. А так… Знать ничего не знаю и ведать не ведаю.
-Ну что ж, может ты и прав. А у тебя какие новости?
-Мои новости повеселее будут, чем твои, дружище, - несмотря на только что изреченную горестную весть, воевода не смог сдержать счастливой улыбки. – Мы с Доброгневой сговорились, что по весне я зашлю к ней сватов.
-Добро, - кивнул князь. – Давно уж пора. Вот только… Чего ждать-то?
- Это условие Доброгневы.
-Вот как? – князь удивлённо приподнял одну бровь. – А я думал, что все девки мечтают поскорее замуж выскочить. Тем более за такого витязя, как ты.
-Доброгнева не все. К тому же она, видишь ли, надеется, что до весны вы с Вадимом замиритесь.
Рюрик кивнул. Конечно, он знал, что мир между ними отныне невозможен, но понять девушку ему труда не составляло. И жалко её, да ничего не поделаешь.
-Хочешь, я сам с ней поговорю? – предложил наконец варяг. – Должна же она понимать…