Страница 47 из 92
-Что ж, правильное решение. Тем более, что ты сам позвал меня. Разве не ты хотел избавиться от своего соперника с тем, чтобы самому завладеть любимой девушкой? Теперь ты сможешь сделать это. Более того, при новом князе займёшь высокое положение – опять же, будет чем перед любимой похвалиться. Иди служить мне, юноша, не обижу.
От таких слов у парнишки закружилась голова. Извести ненавистного Олега, заполучить Доброгневу – не об этом ли он мечтал? Перед глазами замелькали сладостные картины: вот боярышня отказывает ненавистному воеводе и падает в его, Аскольда, объятья. Вот сам Аскольд в богатой одежде по правую руку от князя помогает вершить суд и расправу, а проситель смотрит на него с надеждой и робостью… Рядом с князем? Но с каким? Ведь если к власти придёт Морена, его отец на престоле не задержится. Да и вообще, останется ли он в живых?
-Нет, я не могу.
-Балда, - беззлобно проговорил Велимир. – Учти, больше такого шанса разделаться со своими врагами не будет.
Парнишка молча покачал головой.
-Рюрика, небось, жалеешь? – неожиданно сладким голосом проворковала богиня смерти. – Так ведь это он виновен в смерти твоих родителей. Не веришь? Зря, уж я-то знаю, что говорю. Вся его любовь и забота – не более, чем муки совести.
Аскольд замер. Верить, конечно, не хотелось, но юноша чувствовал: на этот раз Морена не лжёт. Сразу вспомнилось, что Рюрик никогда не рассказывал о том, как умерли его родители, даже имени никогда не называл. На все его вопросы отвечал лишь, что они были достойными людьми. В сердце поселилось первое сомнение. Аскольд решительно отогнал его и твёрдо мотнул головой:
-Нет.
-Ты только представь, - вновь заговорил Велимир. – Что ждёт тебя у Рюрика? В лучшем случае даст тебе какую-нибудь вотчину или поставит воеводой в Псков или Ладогу. А как время придёт, сосватает тебе какую-нибудь боярышню или, быть может, княжну. Разве этого тебе надо? Да и то, чтобы сделать это, Белому Соколу нужно выжить, а ему нынче будет трудно это сделать. При князе же Вадиме ты станешь вторым человеком в Новгороде, будешь его десницей и оком. Любая баба, какую только пожелаешь, твоей будет. Что скажешь, парень?
-Нет. Всю мою жизнь Рюрик был мне как отец, да и жена его не была злобной мачехой. Что же касается родных отца и матери… Что ж, думаю, князь давно уже искупил их смерть заботой обо мне и муками совести.
Морена загадочно усмехнулась и взмахнула длинным рукавом. Фигура её подёрнулась дымкой, слегка расплылась, затем дымка рассеялась – и вот перед юношей стоит улыбающаяся Доброгнева.
-А как же я? – протягивая к нему руки, проговорила она.
Аскольд даже задохнулся от неожиданности. Девушка предстала перед ним во всей своей красе. Тело её было лишь слегка прикрыто дивными золотистыми волосами. Юноше несказанно захотелось погрузить руки в это мягкое, теплое золото и ласкать их, ласкать долго и страстно. Тело Доброгневы будто светилось во тьме, маня к себе своей красотой и доступностью. Словно завороженный, Аскольд не мог отвести взгляда, продолжая упиваться открывшимся зрелищем.
-Иди же ко мне, мальчик мой, и я сделаю так, что она и в самом деле станем твоей.
Юноша с усилием стряхнул с себя наваждение. Нет, он, конечно, хотел любви Доброгневы, но настоящей, а не этой обманки. И не такой ценой. Да и, если пристальней разобраться, Олег – не такой уж злодей и стервец, далеко не самый худший муж для юной боярышни. Сам Аскольд, например, видел от него только хорошее. Да и с чего он вдруг решил, что Олег – враг ему? И потом, какая разница, кого выберет Доброгнева, главное, чтобы счастлива была. Юноша даже задохнулся от такой простой мысли. Ну конечно, вот в чём настоящий смысл любви – не только самому быть счастливым, но и дарить счастье окружающим людям, а если нужно – жертвовать собой ради любимого. Жертвовать – собой, а не другими. «А как же ты? – услужливо подсказал внутренний голос. – Ведь Морена после такого отказа, скорее всего, не оставит тебя в живых. Доброгнева даже не узнает о твоей жертвенности». «Ну и пусть, - упрямо мотнул головой Аскольд. – Зато перед собственной совестью и перед своими предками я буду чист. И Звёздный Мост не осыплется под моими ногами»
-Глупец! – зло прошипела Морена. Чужая личина в один миг слетела с неё, словно прошлогодняя шелуха, и богиня смерти предстала в своём прежнем ужасающем виде. – Мечтаешь с честью пройти по Звёздному Мосту? Не выйдет. Ты станешь не просто моим помощником, но и моим послушным рабом.
Морена протянула свою костистую руку к юноше, её глаза, похожие на две чёрные дыры, вонзились в него. Аскольд почувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой, а его воля и решимость вытекают из него, подменяясь покорностью и страхом. С ужасом паренёк понял, что ему уготована участь во много раз худшая смерти: стать безвольной куклой в руках врагов, собственными глазами видеть, как покорно предаешь родных и любимых людей в руки Смерти. Аскольд попытался было противиться чужой воле, но тотчас безжалостно был сломлен.
-Сейчас ты передашь мне своё имя и полностью утратишь собственную волю, данную при рождении великими богами. А твоя звезда будет отныне гореть кровавым цветом.
Юноша с тоской и покорством был уже готов назвать своё настоящее имя, данное ему при рождении отцом[2], как вдруг что-то неуловимо изменилось. Большая тень пронеслась над бывшим становищем, и огромный волк, подскочив к Велимиру, с силой толкнул его на Морену. Раздался жуткий, леденящий кровь вопль, и боярин, невольно опрокинув богиню смерти на землю, сам упал уже мёртвым. Аскольд, почувствовав себя свободным, мигом понял, ЧТО сейчас должно сделать. Юноша поднял нож, ранее выпавший из его руки, и, не долго думая, вонзил себе в грудь. Поднявшись на ноги, Морена огляделась вокруг. Волк, разрушивший её чары, в мгновение ока скрылся среди деревьев, Велимир лежал у её ног мёртвый, Аскольд, умирающий тут же от собственной руки, более был ей недоступен. В бешенстве богиня смерти пнула ногой безжизненное тело своего слуги, и над лесом разнёсся её полный немыслимой ярости крик. После этого она взмахнула руками и исчезла.