Горечь жестоких людей

Небеса, это конец!

– Куда ты меня везёшь?

– Увидишь.

– Зачем карета? У ГУКМа мало средств на машины?

– Ты хотела меня убить… Разве не имею я права на небольшую месть?

– Что ж, злорадствуй.

– Всему своё время.

Он смотрел на меня, я – на него, и так продолжалось до тех пор, пока карета не остановилась. Тогда Ревокарт перебрался на мою сторону. Я сразу сжалась в комок.

– Не дёргайся, Клара, – Ревокарт понял, чего я испугалась. – Я никогда не причинял тебе физического вреда и не планирую этого делать сейчас, – после чего снял с меня наручники.

– Я ещё помню пощёчину, которую ты мне залепил в Мирнах.

– Тогда ты оскорбила Астора.

– Это тебя оправдывает?

– Нет.

Он вышел, обогнул транспортное средство и открыл дверцу с моей стороны. Подал мне руку. Я продолжала сидеть, уставившись на него с опаской.

– Не та ситуация, Клара. Ты по-прежнему под арестом, отказ не принимается. Ну же!

Я вложила свою ладонь в его огромную ручищу, выбралась из кареты и поняла, что стою около дома Таира Ревокарта.

– Шутка?

– Нет.

– Я хочу поехать в ГУКМ! – закричала я, поворачиваясь к карете.

Он схватил меня за плечи и развернул к себе.

– Клара, не тебе выбирать. Либо по доброй воле, либо выкручу руки.

Вокруг нас стояла охрана. Увы, её присутствие сдерживало. Пусть всего лишь служащие, но это люди, умеющие трепать языками. Они расскажут обо всём, что видели. Нужно выйти из ситуации с минимальными потерями и, по возможности, показаться храбрее, чем я есть на самом деле.

– Ты всех подсудимых привозишь в свой дом?

– Тритоны пристально следят за мной последние семь лет, и ты прекрасно знаешь, что нет.

– Где моя охрана?

– Хороший вопрос. Видишь ли, даже Тритоны не могут идти против закона. Тебя обвинили в государственной измене, у меня развязаны руки. Я – закон. Но, если тебя это успокоит, Ричард Дегенерис уже проинформирован, что его жена задержана. Думаю, твой муж попытается повлиять на расклад. Посмотрим, удастся ли ему это.

При упоминании моего так называемого «мужа» Ревокарт скривился. Ещё бы, правды он не знал. Он верил, что я вышла замуж за мужчину, старше меня на тридцать лет. Весь город видел, в каких тёплых отношениях я нахожусь с Ричардом Дегенерисом. К счастью, никто не догадывался о причинах этих чувств.

Дом Таира Ревокарта стоял на отшибе и на возвышении. От центральных ворот нужно было пройтись до парадного крыльца, но даже издалека он был заметен. Именно в таком месте – закрытом, просторном, надёжном – и жил советник президента.

– Привыкай к этому дому! – прозвучала неожиданная фраза. Удивительно, но насмешки я не услышала.

Много раз я видела это место снаружи, но никогда не думала, что мне доведётся попасть внутрь.

– Я бы предпочла ГУКМ.

– Вперёд, Клара!

И я пошла. Шаг, второй – открылись ворота. Ещё шаг… Ревокарт рядом, он двигается в такт моим шагам. Позади нас никого нет. Он уверен, что в случае моего непослушания справится сам. Увы, он прав.

Главная резиденция Ревокартов, мощное здание, защищённое кровью исторических побед и именем хозяев.

Когда-то я залезла в историю семьи Ревокартов. Нашла много источников, документов, зашифрованных писем и даже раскопала семейное древо с портретами всех представителей рода в приблизительно ста поколениях. Удивительно древняя семья!

Помню, я не удержалась от соблазна изуродовать острой шпилькой портрет Астора Ревокарта, но с любопытством рассматривала остальных членов рода. Создавалось впечатление, что все они, помимо Астора, были по-настоящему достойными людьми. Деорг Ревокарт, прадед Таира, на собственные средства построил десятки школ в Тихолесах, Гольте и, конечно же, в Эпирах. По иронии судьбы, именно в одной из этих школ, как я потом узнала, учились мои прадед и прабабушка. Там они и познакомились. Школа, построенная предком Таира, свела моих предков вместе!

Также я узнала, что, согласно древней легенде, на месте дома когда-то находился родовой замок, но большая его часть была разрушена в шестом столетии стараниями олимпов. Они прибыли на нашу планету с мирными намерениями, однако Ревокарт выступил против них, за что был жестоко наказан, как поговаривали, самой Матер Мариани. Она разрушила его замок и наложила проклятие на весь род. Видимо, то ли заклинание не сработало, то ли не так уж сильно она его прокляла, но Ревокарты продолжали властвовать в Конгрес-Магерах и приумножать своё состояние. Когда-то у них даже было право претендовать на трон!

– Сегодня в доме никого нет, Клара, – зачем-то уточнил Таир. – Только ты и я.

Мы стояли у двери. Я замёрзла. Ревокарт находился позади меня, так близко, что пар от его дыхания ощущался на щеке. Падал снег, весь мир казался кристально-белым. История повторяется: карета, снег, дом, в котором мне не доводилось раньше бывать.

Я обернулась, столкнувшись с ним лицом к лицу.

– Ты не имеешь права.

Он сделал паузу, прежде чем ответить.

– Теперь имею. Тебя приговорят к смертной казни. Поверь, мой дом намного удобнее, чем камеры ГУКМа.

И вот тогда сдержать эмоции не получилось. Не знаю, что он увидел на моем лице, но ему это понравилось.

– Правильная реакция. Заходи в дом.

Он толкнул дверь, и она без малейшего скрипа поддалась.

Перепад температур вскружил голову. Я пошатнулась, и Таир меня поддержал. Закрыл дверь и прислонил меня к ней.

•••

Я была напугана – событиями, словами, завуалированными и прямыми угрозами – и не сопротивлялась, когда его руки начали быстро меня раздевать. …Шуба падает на пол, снятая шапка освобождает влажные волосы…

Ревокарт отбросил одежду ногой и уставился на меня – растрёпанную, раскрасневшуюся и не понимающую, что происходит.

Никак не удавалось осмыслить, как так получилось, что ещё утром я была уверена в близкой победе, а спустя несколько часов Ревокарт привозит меня в свой дом, чтобы…

И нельзя ничего сделать – даже Тритоны не защитят перед законами Конгрес-Магер.

– Ты подстроил ловушку, – констатировала я очевидное.

– Подстроил.

– Поэтому был так доволен сегодня утром.

– Поэтому, – покорно согласился мужчина, целуя меня в шею.

Он переплёл свои пальцы с моими, завёл мои руки мне за голову и прижал их к двери.

– И был уверен, что план не сорвётся…

– Был уверен, – подтвердил он, занятый «делом».

Поцелуи мешали думать, отвлекали. Я чувствовала необъяснимую слабость, нежелание противостоять.

– Клара, – бормотал советник как заведённый, начиная снимать с меня одежду, освобождая грудь, лаская голую кожу. – Клара.

Он был голоден! В тот момент казалось: он затеял всю игру ради этого самого момента, когда сможет прикоснуться губами к горошине моей груди.

– Клара…

Моё имя звучало как сладчайшая музыка. Ненависть прорастала из скрытого, глубоко припрятанного желания. Вожделение затмевало остальные мысли.

Астор! Мысль о сыне отрезвила в мгновение! У меня есть сын, который останется сиротой. Мой сын! Моя – не чужая – кровь! Маленький человечек, которого я рожала, ненавидя, и которого полюбила всем сердцем.

– Ты не имеешь права, – прошептала я, моя слабость лишь возрастала.

– Имею. Ты подписала те документы…

Пошевелив рукой, подушечками пальцев я ощутила гладкую холодную поверхность двери. Его губы – на моей шее, его руки – сжимают мою грудь. Казалось, мои чувства обострились в несколько раз.

– И я готова отвечать за это. Отвези меня в ГУКМ.

Он не слышал. Этому Таиру было плевать на правила – он бы ни за что меня не отпустил. Превозмогая усталость, я попыталась вырваться.

– Таир…

– Клара…

Я попыталась его оттолкнуть, но только сделала себе хуже – Ревокарт снова завёл их за голову, фиксируя тело жертвы.

– Что ты мне подсыпал?

– Седативное, но с некоторыми особенностями, – сказал он в паузе между торопливыми поцелуями. – Опасался, что ты успеешь убежать.