Страница 10 из 21
Не исключена и другая причина – исчезновение в новых условиях необходимости исполнения некоторых ритуальных действий, обычаев в связи с утратой некоторых видов деятельности, трудовых операций, занятий. Скажем, тот факт, что из 663 записанных автором песен, только 4 – о чумаках, – может свидетельствовать о том, что для украинцев Буковины и Молдовы чумацкий промысел не был широко распространенным занятием. Этот пример – еще одно свидетельство научной ценности украинской песенной фольклорной информации, сохранившейся в Молдове.
Важной особенностью ряда произведений украинского песенного фольклора исследуемого региона является то, что они ВОЗНИКЛИ ИЛИ МОДИФИЦИРОВАЛИСЬ В УСЛОВИЯХ МОЛДОВЫ. В частности, это:
– варианты старинных баллад, «привязанные» к конкретным случаям из местной жизни;
-песни, в которых упоминаются названия местных населенных пунктов;
-произведения, в которых употребляются местные выражения и фамилии;
-песни и колядки, испытавшие молдавское влияние.
4. МЕСТНЫЕ ВАРИАНТЫ И МОДИФИКАЦИИ
Анализ собранного материала показывает, что ряд произведений украинского народного песенного творчества возник или был модифицирован в условиях Молдовы.
Примером такого модифицирования может служить баллада, записанная в селе Дану у Веры Григорьевны Цысарь «Чи ви чули, люди добрі, цецу й новиночку» («В земле наши корни», стр. стр. 302-304).
В этой балладе идет речь об убийстве мужем своей жены Ирины.
По рассказу исполнительницы В.Г.Цысарь, это произведение отражает реальное событие, происшедшее в 30-х годах ХХ века в селе Яблоана. После совершения этого преступления жандармы возили убийцу по селу, заставляя его публично раскаиваться в содеянном.
Хотя баллады подобной сюжетной линии известны украинской фольклористике, (См.. «Балади», стр.120, стр.183-215), это произведение нужно считать уникальным по содержанию и по структуре. В балладах, записанных на Украине, мотивы убийства – пьянство мужа, наговоры старухи-обманщицы, любовницы, матери убийцы. В балладе же, записанной у В.Г.Цысарь, мотив – Ирина разбудила мужа «дуже раненько» для того, чтобы идти в церковь.
Значительно отличается эта баллада и по структуре. Две трети текста передают содержание воображаемого разговора матери Ирины с убитой дочерью о причине убийства, о предстоящих похоронах, и Ирина высказывает обиду на то, что ее выдали замуж.
-Ой ти, дочко Іриночко, шо ж ти йому провинила,
Шо ти таку чорну земню кровльою і сполонила ?
-Та нічо я, рідна мамко, йому не провинила,
Лиш у неділю дуже раненько до церкви йго збудила.
-Ой ти, дочко Іриночко, та в шо тебе взути ?
-Взуйте мене в шлюбні туфлі, рідна ж моя мати.
-Ой ти, дочко Іриночко, та в шо тебе вбрати?
-Вберіт мене в шлюбне шмаття, рідна ж моя мати.
-Ой ти, дочко Іриночко, в шо тебе завити?
-Завийте мене в карсиночку, рідна ж моя мати.
-Ой ти, дочко Іриночко, чим тебе накрити?
-Накрийте мене тим ріденьким, шо молода була.
-Ой ти, дочко Іриночко, чим тебе обв”язаті?
-Тим поясочком, рідна мати, шо в яму впускати
Ти думала-с, рідна мамко, шо мене не згодуєш,
А тепер ти, рідна мамко, за мною бануєш.
Ти думала, рідна мамко, шо мене са не збудеш
А тепер ти, рідна мамко, з земни мене й не добудеш…
Такая концовка и такая структура баллады меняет весь облик произведения. Такого нет ни в одной балладе подобной тематики из приведенных в объемистом сборнике баллад, отражающих семейно-бытовые отношения, записанных на Украине.
На то, что эта баллада сочинена местными украинцами, указывает и обилие в тексте местных слов и выражений: «шо ж ти йому провинила», «карсиночка», «ріденьке (фата)», «бануєш» (от молдавского «a b;nui» – в данном контексте «обижаться»), «шмаття», «са не збудеш».
Один из способов адаптации произведений украинского народного песенного творчества к местным условиям является использование реальных имен жителей исследуемого региона в исполняемых здесь известных на Украине балладах. По свидетельству В.Г.Цысарь, Ирина, о которой идет речь в балладе – реальное имя: Ирина, Митрикова дочка.
Этот же прием, по-видимому, использован и в другом произведении подобной тематики – балладе «Чи ви чули, чи не чули й таку новиночку», записанной у Марии Васильевны Анатичук в селе Петруня (Соотв. сборник, стр. стр.122-123).
Чи ви чули, чи не чули таку новиночку,
Що зарубав Олексий Падуряну дочку,
Падуряну дочку?
Як він ії тай рубав, вона са просила:
-Не рубай мене Олексію, сим са не нажила.
Як він ії зарубав, лишив серед хати,
А свм пішов на лотоки руки полокати,
Руки полокати.
Як ішов він з лотоків, повернув до брата.
Питається єго брат:-Чо кров на ботінках,
Чо кров на ботінках?
– Признаюся тобі, брате, зарубав я жінку,
Признаюся тобі, брате, зарубав я жінку,
Зарубав я жінку.
-Іди, брате, іди с сеї мої вбори,
Будут люди говорити, що з мої намови,
Що з мої намови.
Іде, брате, іде, брате, попід сі городи,
Щоби більше не встрічався да з її ти родом
Да з її ти родом.
Ішов братчик, ішов братчик попід ті городи,
Та й встрічався з її мати,