Страница 9 из 16
Собственность, какой бы скудной она ни была, была общей. Поэтому Линдблад называет царившие в племени порядки "коммунизмом."[41] Когда кому-либо удается убить дичь, она идет на "общий стол", т. е. принадлежит всем.
Я. Линдблад отрицает существование власти одного человека над другим, но все же подтверждает существование такого явления, как престиж. Он отмечает, что охотник не получает материальной выгоды от своей удачной охоты, "но престиж его вырастает.”[42] Но, согласно современным социально-психологическим представлениям, если у одних членов группы больше престижа, чем у других, то первые становятся более влиятельными. Это означает, что у них появляется власть над другими и именно поэтому таким мужчинам легче найти себе женщин: более того, женщины племени акурио сами ищут именно таких мужчин.
Б. Семья, группа, племя
Групповой семьи Линдблад у племени акурио не обнаружил. Дети и взрослые живут совместно, все принадлежит всем, кроме грудного молока… И все же есть выбор сексуальных партнеров по определенным критериям. Ян Линдблад писал: "Каждая из групп акурио была слишком мала с точки зрения генетики. Но так как группы то и дело встречались, могло происходить, так сказать, перемешивание – кто-то из мужчин или женщин переходил в другую группу, в новый коллектив, к новому сексуальному партнеру, что облегчало совместную жизнь и предупреждало инбридинг. Такой порядок предусматривает совсем иную систему, нежели та семья и тот "брак", которые возникли на поздней стадии развития человечества. У акурио женщина безоговорочно вправе выбирать партнера – ведь ей рожать ребенка и заботиться о нем.
Как же она выбирает? По каким признакам?
Разумеется, главную роль играют достоинства мужчины как охотника[43].
Говоря это и назвав охотничью добычу "твердой валютой", автор добавляет, что добытчиком этой валюты является мужчина, вследствие чего – большая разница в распределении ролей между полами." (Там же). Этим ролям дети обучаются с малых лет. Но там, где есть дифференциация ролей, есть уже и социальная структура.
Акурио, по-видимому, находились на очень ранней стадии развития, своего этногенеза, поскольку у них не было устойчивой семьи. "Как я уже говорил, – писал Линдблад, – у акурио женщины вправе сами выбирать партнера, будь то в своей или в какой-то другой группе; о "пожизненных" браках говорить не приходится. Процедура "сватовства" предельно проста – женщина вешает свой гамак рядом с гамаком избранника, и тот не нуждается в объяснениях. Сходный обычай был раньше у полинезийцев: по тому, у какого уха женщина украшала свои волосы цветком, предмет ее вожделений понимал, что от него требуется."[44]
Отсутствие устойчивой семьи подтверждается и другими наблюдениями Линдблада. После рождения ребенка индианка два года теряет интерес к сексуальной жизни и всецело сосредоточивается на уходе за своим ребенком. "У мужчины половое влечение сохраняется, и среди индейцев считается вполне естественным, что оно обращается на другую, расположенную к этому женщину[45]. Подобное "инстинктивное воздержание" распространено и в животном мире. Так, тигрица после рождения тигрят два года не помышляет о спаривании… У самок шимпанзе во время беременности и пока детеныши не подросли, наступает долгая сексуальная пауза[46]. Из этих примеров мы видим, что в природе половая жизнь имеет четкую цель: воспроизводство потомства.
Статус женщины в племенах архаического типа действительно невысок. Позицию женщины в племени акурио Линдблад называет незавидной. Но тогда о каком равенстве может идти речь? Поскольку женщины не могли охотиться и воевать, их считали по-существу людьми второго сорта. И хотя сексуальная свобода до некоторой степени смягчает это неравенство, все же оно сохраняется и повседневно ощущается женщиной. Такую же систему сексуальных отношений исследователи наблюдали и у других архаичных племен разных континентов. Женщин так низко оценивали в разных этнических группах этой ступени развития, что значительную часть новорожденных девочек умерщвляли[47]. Длительная дифференциация половых ролей и дискриминация женщин привели к возникновению между ними новых генетических различий.
В. Господство мужчин и агрессия
Господство мужчин в племени акурио доказывается тем, что и в нем, несмотря на утверждения Линдблада об отсутствии власти и предводителей, существует так называемый "порядок клевания": когда достается пища, сначала едят мужчины и только после них (по-видимому, после их насыщения) – женщины и дети. Это не что иное, как существование иерархии власти или лидерства, что, как известно, существует также в сообществах целого ряда животных, в том числе шимпанзе.
Существование доминантности и ее иерархии – явление, тесно связанное с агрессивностью. Следует различать внутриэтническую и межэтническую агрессию. Линдблад называет акурио миролюбивыми, однако межэтническая агрессия у них, по-видимому, была очень сильна. Даже в фактах о жизни акурио, приводимых самым Линдбладом, это его утверждение им самым отрицается. Охота на других животных есть убедительное проявление межвидовой агрессии, и она была очень сильна у представителей этого племени.
Была сильна также, как мы уже сказали, межэтническая агрессия. Доказательством этого является то, что когда к границам ареала обитания племени приближались чужие, их встречали отравленными стрелами. Это, во-первых, проявление территориальной агрессивности. Во-вторых, отравленные стрелы свидетельствуют, что акурио стремятся убивать своих врагов, а не просто ранить их и делать недееспособными. Какое еще доказательство нужно, чтобы убедиться в сильной агрессивности этих людей? А то, что внутриплеменная агрессивность слаба, так это понятно: будь она интенсивной, привела бы к разрушению племени. Другая причина: подобные небольшие племена по-существу состоят из родственников, между которыми спонтанно появляется эмпатия и ее поведенческое следствие – альтруизм. Не будь этих психологических механизмов, эти люди не могли бы расти своих детей до состояния взрослости.
Наличие оружия и других орудий смерти, в том числе яда – убедительное доказательство агрессивности, будь она защитной или наступательной.
То, что агрессивность была привязана преимущественно с господствующим положением мужчин в племени, подтверждается еще одним наблюдением Линдблада: "Пользование "техническими средствами" – исключительная прерогатива мужчин. Лук и стрелы, каменный топор – не для женских рук."[48] Но ведь оружие и орудия в руках мужчин, физически более сильных, чем женщины и дети – орудия власти.
Мы уже сказали, что охота является агрессией против других видов животных. Рассказывая о том, что акурио держат при себе много животных, Линдблад описывает судьбу детеныша паукообразной обезьяны: "Ее мать убита (другого способа поймать детеныша нет), и вкусное мясо съедено с прочей добычей, но детеныша пощадили – не столько из нежных чувств, сколько для страховки на случай периода неудачной охоты,"[49] – Яснее не скажешь! Это просто отложенная агрессия, убийство с большей пользой для себя. Точно так же, как современные народы выращивают коров, овец и других животных, ласкают их детенышей, а затем убивают и съедают, даже ритуально. Это поразительный пример того, как можно любить того, кого собираешься затем приносить в жертву собственному желудку. "На Новой Гвинее, – сообщает нам Линдблад, – женщины племени канауко нередко выкармливают грудью поросят."[50]
41
Указ. соч., с.20.
42
Указ. соч.,с.20.
43
Указ. соч.,с.21.
44
Указ. соч.,с.23.
45
Указ. соч., с. 24.
46
Там же, с. 24.
47
Линдблад Ян. указ. соч., с. 172.
48
Линдблад Я., указ. соч., с. 22.
49
Указ. соч., с.28.
50
Указ. соч., с.28.