Страница 6 из 20
– Вы знаете, какой сегодня день?
– Сколько времени я пробыл в коме?
– Полторы недели, сэр.
Лео не колебался и ответил на вопрос медбрата вполне уверенно:
– Сейчас февраль.
Заслышав ответ, я едва сама не засомневалась. Я, конечно, очень устала и немного сбилась со счета дней, но сейчас уж точно не мог быть февраль.
– А год?
Запало молчание, и, чем дольше оно становилось, тем большее волнение я испытывала.
А потом Эдмондо мягко пояснил свой интерес:
– Пожалуйста, окажите мне любезность, мистер Стефенс. Я просто следую заведенному порядку в случае, если кто-то получил серьезную травму.
– Сейчас 2011 год, – нетерпеливо вздохнув, произнес Лео.
Я ждала, что Эдмондо его поправит, но медбрат лишь продолжал стучать пальцами по клавишам. Затем скрипнула панель клавиатуры. По-видимому, Эдмондо вернул клавиатуру на место под компьютер.
– Почему бы вам сейчас не отдохнуть? – предложил Эдмондо. – Скоро вас навестит доктор.
– Я, признаться, не знаю, что и думать, – произнес Лео. – Я ее почти не знаю. Она свободно говорит о моей семье. Все это как-то неправильно.
– Я попрошу ее подождать снаружи, пока мы разберемся, в чем дело.
Мое сердце забилось чаще. Я услышала звук приближающихся к двери шагов Эдмондо. Ко времени, когда он вышел в коридор, меня всю трясло.
– Слышали? – тихо принялся вычитывать меня медбрат, прикрыв за собой дверь.
– Что такое? О чем он говорит?
– Он перенес сильнейшую травму и сейчас ничего не понимает. Это нормально.
– Нормально? – не веря собственным ушам, произнесла я.
– Ну, возможно, не вполне нормально, – задумчиво произнес Эдмондо, – но ничего неожиданного в этом нет. Врач его осмотрит.
Спокойствие Эдмондо раздражало. Я не могла спокойно стоять на одном месте. Я ощущала напряжение от макушки до самых кончиков пальцев ног.
– Можно провести осмотр быстрее?
– По-моему, Крейг Уокер сейчас в больнице, Молли. Я попрошу его визуально осмотреть больного, как только он сможет. Ладно? Лео сейчас не совсем отдает отчет в том, что происходит, поэтому будет лучше, если вы подождете в коридоре.
Крейг Уокер был американским специалистом, работавшим в отделении интенсивной терапии. Для меня он был даром богов, так как часто приходил осматривать Лео. Иногда, по окончании своей смены, Крейг задерживался, чтобы объяснить, что же происходит. Я нервно расхаживала в коридоре, поджидая его, когда ко мне подошел Крейг и поздоровался так, словно я была родственница, с которой он не виделся очень давно.
– Эдмондо все вам рассказал?
– Да, – ответил он.
Подмышкой у него была зажата папка-планшет. Врач показал мне опросный лист, прикрепленный к ней зажимом.
– Сейчас я произведу визуальный осмотр Лео, а вы прогуляйтесь, подышите свежим воздухом, купите себе что-нибудь поесть. Это займет некоторое время.
Прошло больше часа, прежде чем Крейг вышел из палаты Лео. Я не пошла гулять, не стала ничего есть, а сидела, вся на нервах, на лавке в коридоре. С мрачным видом врач тихо прикрыл за собой дверь.
Присев рядом со мной на лавку, он мягким голосом спросил:
– Как вы, Молли, держитесь?
– Держусь, со мной все в порядке. А он? Лео выздоровеет?
– Ну, будем надеяться на лучшее. Я обнаружил несколько отклонений от нормы. Во-первых, проблемы с моторикой нижней части тела. Он немного… разнервничался по этому поводу, но я бы из-за этого слишком не тревожился. В самом начале такое бывает.
– Он сможет ходить?
– Боюсь, пока об этом речь не идет, – принялся объяснять Крейг. – Я пока ограничился предварительным осмотром. Понадобится определенное время, чтобы точно сказать, каково его состояние. Лео не утратил чувствительности в ногах, но не может контролировать свои мышцы. Способность к моторике существенно ограничена. Я не хочу зря тревожить вас, пока мы не узнаем о его состоянии больше. Существует много поводов к осторожному оптимизму. Прочие его физические показатели остались в норме. После реабилитации мы сможем со всем справиться.
– Он будет передвигаться в инвалидной коляске?
– Пока что да.
Подумав немного, я отрицательно покачала головой так, словно имела возможность отказаться от подобной перспективы. Нет, спасибо, Лео не любит яичницу-болтунью… Нет, спасибо, он не читает бульварные газеты. У вас есть серьезная пресса? Мне хотелось сказать: «Нет, спасибо, но он не сможет жить прикованным к инвалидному креслу. Не могли бы вы его вылечить?» Лео – журналист-международник. Его специализация – репортажи из горячих зон военных действий. Он не сможет работать, сидя в инвалидном кресле. Он – фанатичный приверженец физической культуры, а в свободное время работает тренером карате. Лео живет в трехэтажном доме. Его любимый кабинет – на верхнем этаже, а спальня – на втором. Как он будет жить в своем доме, если не сможет встать с кресла? Ничего не получится. Нет выхода из сложившейся ситуации, как нет и слов, которые смогли бы смягчить убийственный эффект этой новости для Лео.
– Он приспособится, Молли, – тихо сказал Крейг. – Вы тоже привыкните. Существуют высокие шансы на то, что правильно подобранное лечение и тяжелая работа по реабилитации вернут ему форму. Пожалуйста, не пугайтесь пока.
– На его месте я бы смогла жить полноценной жизнью, но Лео не сможет.
– Со временем станет видно. Вы можете рассчитывать на всеобъемлющую помощь и поддержку.
Я потерла сжатыми в кулачки руками себе глаза и вздохнула, но потом вспомнила, что это еще не все.
– А остальное? Он считает, что сейчас 2011 год.
– Пожалуй, в его случае мы имеем дело с частичной ретроградной амнезией. Лео ранили во время гражданской войны в Ливии?
– Да, в плечо.
– Это последнее его воспоминание. Лео думает, что в него стреляли сегодня утром, а теперь он очнулся, – сказал Крейг. – Вы не были с ним знакомы в 2011 году?
Я знала Лео, когда была еще девчонкой, но у меня не было сил все это объяснять врачу, поэтому я лишь кивнула.
– Мы встретились сразу же после его ранения…
Я попыталась вспомнить, какими могут быть последние воспоминания Лео обо мне, и осознала, что до его ранения последний раз мы виделись на похоронах Деклана. Ничего удивительного, что мужа удивило мое появление возле его постели.
– Вы ему сказали?
– Да.
– А что он?
Крейг сочувственно улыбнулся.
– Он мне не поверил. Мне пришлось через Гугл отыскать ваши совместные фотографии, сделанные папарацци. Лео сказал, что ему надо подумать. Подозреваю, он считает, что все мы его разыгрываем.
– Господи, – простонала я, массируя себе лоб. – Разве это все не усложняет? Я для него теперь словно чужой человек.
– Не паникуйте раньше времени, – тихо произнес Крейг, а я пожалела, что не начала подсчитывать, сколько раз он сказал эту фразу с момента моего появления в больнице. Не исключено, что общий счет сейчас измерялся бы не одной сотней.
– Завтра или послезавтра его и так должны были направить на всестороннее неврологическое обследование, но я постараюсь ускорить дело. В любом случае, подобного рода амнезия обычно проходит. Будем надеяться на то, что память скоро к нему вернется, а пока надо, чтобы больной не волновался, а все свои силы тратил на выздоровление. Договорились?
– Что мне ему можно рассказывать?
– В ближайшее время ему постоянно будет хотеться спать, поэтому вам не стоит беспокоиться и спешить. Если будет задавать вопросы, отвечайте, но не пытайтесь заставить его все вспомнить. Просто старайтесь вести себя непринужденно, дайте ему время самому все вспомнить.
– Ладно, – вздохнув, согласилась я.
Слишком много ради того, чтобы вернуть Лео домой и жить своей жизнью.
– По-моему, хуже, чем теперь, и не придумаешь.
– Ах, Молли, – рассмеявшись, Крейг несколько покровительственно погладил меня по спине. – Иногда все бывает намного хуже, уж поверьте мне на слово. Надеюсь, это единственные ваши неприятности.