Страница 17 из 39
… У людей так не бывает, чтобы все указания, поступившие свыше, беспрекословно выполнялись. У богов, на Олимпе, дело обстоит ничуть не лучше. Арес, по-тихому помогал троянцам защищать город, Посейдон, ссылаясь на то, что неожиданные сильные штормы происходят из-за общего потепления климата, как и ранее, пускал на дно троянские корабли... Другие боги, возможно, из присущей им любознательности, возможно, из каких-нибудь соображений, тоже заглядывали на поле сражений… Нельзя сказать, что все они послушно соблюдали, предписанный Зевсом полный нейтралитет. Вполне возможно, что именно это постоянное вмешательство богов, не позволило ни троянцам, ни ахейцам, довести дело до конца, каким бы он ни был.
Неизвестно, сколько еще лет продолжалось бы сражение у стен Трои. Казалось, что оно становится вечным. Если бы не Одиссей… Недаром, царь Итаки считался хитроумным.
* * *
Одиссей увел Агамемнона и Менелая, а с ними, царя Крита Идоменея, и царя Пилоса Нестора, подальше от шумного лагеря. Они неторопливо шли по крупному, поскрипывающему под твердыми подошвами сандалий, песку. Впереди Агамемнон и Одиссей. За ними остальные.
Даже вдали от лагеря Агамемнон вышагивал важно, с достоинством. Командующий объединенным эллинским войском, всегда и везде должен выглядеть Командующим. Его высокую должность подтверждали и опускающийся до щиколоток, пурпурный хитон из плотной льяной ткани, и наброшенный поверх хитона, на плечи и спину, небольшой отливающий зеленью плащ – гиматий, скрепленный на груди золотой фибулой с изображением кентавра, и два расшитых золотыми нитями кушака, один из которых плотно опоясывал хитон, на втором свободно висел короткий меч. Голову командующего покрывал петос, невысокая шляпа с широкими полями.
Царь Крита, Идоменей соперничал в одежде с Командующим. Его ослепительно белый, из дорогой хлопковой ткани, длинный, как и у Агамемнона хитон, обшитый блестками золотой фольги, опускался до щиколоток, небрежно откинутый гиматий, открывал три, скрепляющие ткань золотые фибулы, плотно облегающие живот пояса, были густо прошиты серебряными нитями, а сдвинутый на затылок петос также украшали две золотые фибулы в виде солнечных дисков.
Остальные были одеты попроще. Одиссей и Нестор, в желтых, недлинных, опускающихся лишь чуть ниже коленей хитонах, наброшенных на плечи красненьких гиматиях, с золотыми фибулами. А на голове кюнсы – небольшие кожаные шапочки. Менелай, же был одет в стандартную форму спартанского воина. По суровым законам этого государства она была единой и для воина первогодка, и для царя. Короткий плотный шерстяной хитон спартанца не достигал колен, на одном поясе короткий меч, на другом три метательных ножа. Легкий плащ скрепляет бронзовая фибула. По тем же законам, золотые и серебряные украшения спартанцам носить запрещалось. Всем. Тем более – царям.
Обратили внимание?.. У Агамемнона и Идоменея хитоны до щиколоток, у Одиссея и Нестора, пониже колен, у Менелая хитон короткий, даже не достигает коленей. Вот, значит, из какой древности пошли наши макси, миди, мини…
… Вскоре цари вышли на небольшую, покрытую желтым песком, площадку, которую окружали высокие скалы красного гранита. Укромное и уютное местечко. Впечатление тишины и покоя не портили даже, валяющиеся на песке, белые, иссушенные солнцем, кости животного… По небольшим рожкам, можно было предположить, что они когда-то принадлежали молодому оленю.
– Волки завтракали, – Идоменей легонько дотронулся носком красивой желтой сандалии до крупного мосла. – Голодные и жадные. Ни обрывка мяса, ни клочка шкуры не оставили.
– У тебя в лабиринте кости убирают? Или как здесь? – Нестор кивнул на останки олененка.
– У меня в лабиринте чисто.
– Минотавр поедал там девиц и юношей полностью, вместе с костями? – поинтересовался Одиссей. – Или там работали приговоренные к смерти рабы-уборщики?
– Минотавр!.. Хе-е… – Идоменей недолго помолчал, разглядывая собеседников, затем хитро улыбнулся. – А может, там и не было никакого Минотавра? Может, вы про наш лабиринт ничего по-настоящему и не знаете.
– Как не было?.. Гулял по вашему лабиринту хищный Минотавр, – У старого мудрого Нестора везде были свои люди, обо всем докладывали. – Каждый год, в день летнего солнцестояния, Афины отправляли в ваш лабиринт семь непорочных девиц и семь непорочных юношей, – вспомнил он. – Минотавр ими лакомился. А в остальные дни он питался заблудившимися экскурсантами… Это всем известно. Кости в коридорах лабиринта должно быть до сих пор валяются.
– Вы, значит, уверены, что по лабиринту бегало рогатое и зубатое чудовище? – спросил царь Крита.
– Что значит «уверены»?.. Везде известно про ваш знаменитый лабиринт, и про все остальное, – Одиссей тоже немало знал о Крите. – О том, как Тесей убил Минотавра, и как Ариадна ему помогла найти выход. Простой клубок ниток… Это же надо додуматься! Ничего не скажешь, умная девушка.
– Хе-е… с вами не соскучишься, – рассмеялся Идоменей. – Конечно, есть у нас лабиринт. Его еще великий архитектор Дедал построил по указанию моего великого деда. Мой великий дед Минос, да простят ему, бессмертные боги, все грехи, малые и большие, любил поиздеваться над людьми. Загонял десятка полтора в этот лабиринт, а потом, наблюдал за ними с вышки, любовался тем, как они там мечутся. Но теперь там развлекательный центр.
– Но до того там гулял Минотавр, – напомнил Агамемнон. – Тесей же убил Минотавра в этом лабиринте. Совершил подвиг, и все признали его героем. Мифотворцы приравнял тот подвиг Тесея к подвигам славного Геракла.
Идоменей ненадолго задумался, опять внимательно оглядел собеседников… И решился:
– Так Тесей это все и придумал.
Цари с недоумением уставились на него: если Идоменей пошутил, то шутка была совсем не остроумной.
– Думаете, это я пошутил? – понял их Идоменей.
– Историю о том, как Тесей сразился с Минотавром и победил его, придумать нельзя, – заявил Одиссей. – Мифы не могут искажать истину. Ты, Идоменей, хочешь опровергнуть миф? Интересно, с какой целью?
– Ничего я не хочу опровергнуть. И миф мне очень нравится – великолепный миф. И Тесей к нам приезжал, и с Ариадной они подружились. Я все это готов подтвердить клятвой. Но, между нами, царями, могу я, по секрету вам кое-чего рассказать?.. Тайна это великая, а для меня, как владельца лабиринта, особенно важная… Но вы же меня не выдадите.
– Не выдадим, рассказывай, – Агамемнону стало интересно, чего это царь Крита крутит. По хитрой физиономии Идоменея, видно было, что у того есть о чем рассказать.
– Выкладывай свой секрет, – предложил и Нестор.
– Ну-ну, – сказал Одиссей. – Интересно будет тебя послушать.
И только Менелай не прислушивался к разговору. У царя Спарты были свои заботы.
– Я ни слова из этого прекрасного мифа опровергать не собираюсь. А вам, благородным царям, расскажу, как все было на самом деле, – чувствовалось, что Идоменею очень хотелось поразить царей, раскрыть им какую-то удивительную тайну. – Но, чтобы секрет мой сохранили… Договорились?
– Конечно сохраним, – подтвердил Нестор. Остальные молчаливо поддержали его.
– Ну, работал наш лабиринт без выходных. Неплохой, скажу я вам, аттракцион, давал кое-какой доход, – начал рассказывать Идоменей. – Так и было бы до сих пор. Но Тесей, как раз, и вмешался. Поэтому, должен я в начале о нем рассказать… Тесей, видите ли, сам – царских кровей, но об этом в Афинах никто не знал. А раз он, по рождению, царь, значит, натура у него величественная и ему надо было непременно пробиваться к власти. Мы, в которых царская кровь бушует, все такие, без власти не можем. Нам, чтобы не терять душевного равновесия, непременно нужно власть иметь и постоянно ее проявлять. Я, если за день не прикажу что-нибудь соорудить, или что-нибудь разрушить, считаю – что день бестолково прошел… И рабов регулярно наказывать надо. Раб, если его не наказывать, начинает мнить о себе, а этого допускать нельзя…Что-то я не туда понес, – спохватился Идоменей. – О чем же это я хотел?.. О Миносе?.. Нет… Ага, о Тесее. Так вот, для Тесея появился подходящий момент, чтобы проявить себя: в Афинах, к выборам готовились. Не помню, куда там выбирали: то ли в коллегию архонтов, то ли в стратеги. Вы, конечно, слышали про эти скандальные выборы.