Страница 139 из 149
― Рискованно, ― покачал головой Глеб.
― Другого выхода у них не было. Я потеряла много крови. Мужчины боялись, что на смену снегу, ударит сильный мороз. У нас так бывает. Они меня тащили по очереди. Один впереди лыжню прокладывал, другой следом, потом менялись.
― Понятно…
― А дальше… Я даже не помню толком всех мест, где мы жили. Только обживаться начнём, а нас на новый участок переводят. Да такой, ― женщина печально вздохнула и махнула рукой, ― порой людей месяцами не видели. Гриша… он только с виду весельчак и балагур, а в работе… в работе его участок браконьеры десятой дорогой обходили. Знали, если что, из-под земли достанет. Хороших охотников не обижал. Якуты звали его Байанай. По-ихнему ― это что-то вроде духа, что животных и тайгу охраняет. Уважали. Вот только с начальством Гриша не ладил. Мы больше десяти лет так и мыкались, ни угла своего, ни кола. А потом Гриша каким-то неведомым чудом, стал по служебной лестнице подниматься.
― Почему же чудом?
― Так говорю же ― характер колючий. Начальство таких не больно жалует. ― Женщина ненадолго замолчала, углубившись в свои воспоминания. ― Дом свой поставили, ― продолжила она со светлой улыбкой. ― Настёна наконец-таки смогла завести постоянных друзей. А то не успеет толком раззнакомиться, а мы уже на новое место переезжаем. Потом и Галочка у нас появилась.
― Вы храбрая.
― Да какое там.
― После тяжёлого первого раза…
― О боли женщина быстро забывает, как только в руки возьмёт долгожданный тёплый комочек. Это же настоящее счастье ― слышать тихое сопенье своего малыша, видеть, как он недовольно морщит крохотный носик…
― Пачкает памперсы, кричит по ночам…
― А что, и это тоже счастье, ― расхохоталась Мария Васильевна.
― Скажите… Мне просто любопытно, … а, впрочем, …
― Глеб, ну, что ты мямлишь. Говори прямо.
― Если мой вопрос покажется вам не корректным, можете не отвечать. Вы действительно имеете какое-то отношение к знаменитому цыганскому роду.
― Ах, вот оно что, ― женщина усмехнулась, поставила недопитую чашку и вздохнула. ― Возможно.
― И всё, что в легенде…
― Да. Хотя, скорее всего, приукрашено сильно. Впрочем, кто его знает, как оно в точности было.
― А проклятие?
― Может, и было.
― А кто научил Галю так петь и танцевать? Вы?
― Нет, что ты. Цыгане.
― ЧТО?! Как, когда?!
― Давно. Ей тогда лет восемь или девять исполнилось. Вот это, ― женщина ткнула себя в седую прядь, словно белая лента, струящуюся среди тёмных локонов, ― я получила тогда.
― Расскажите.
― Тяжёлые это воспоминания, ― вздохнула Мария Васильевна.
― Тогда лучше…
― Погоди, дай собраться с мыслями. Какое-то время мы очень хорошо жили. Дружно, весело. Дом полон гостей. А потом как-то разом всё полетело к чёрту. Вся наша жизнь, как карточный домик, стала разваливаться. Будто не строили мы её, а так, впопыхах склеивали. Первая трещина ― Настин развод.
― Но я думал Настя с Олегом…
― Не с Олегом. Закончила наша Настёна школу с отличием. Мы так ею гордились. Гриша думал, что она дальнейшую жизнь с лесом свяжет, но Настя выбрала экономический факультет. Я даже рада была. Ещё чего не хватало. Молодой девушки день-деньской по тайге бегать. Дочка приезжала к нам на каникулы, а мы с нетерпением ждали. В один свой приезд, она познакомилась с Андреем Ворониным. Он егерем устроился к нам на работу. Андрей парень видный да ладный, не удивительно, что Настёне он приглянулся. Отец расшумелся, мол, свадьбу скорее играйте. Сыграли, ― женщина горестно вздохнула и, помолчав немного продолжила, ― на свою голову. Молодые поселились отдельно. А спустя год поползли слухи, что гуляет Андрюша. Город, в котором тогда мы жили, был небольшой. Все друг у друга на виду.
Я молчала, не хотела дочку тревожить и к ней с расспросами не лезла. А зря. На суде такое всплыло… Этот гад проклятый, сломал нашу девочку, как вздорный мальчишка игрушку. Всю душу ей выморозил. Когда слухи дошли до Гриши, он с зятем поговорил по-мужски. Если бы, он узнал, что зятёк поднимал на Настёну руку, … убил бы. Только это всплыло уже после того, как Андрей из города смылся. Он даже на суд не явился. Но подгадить успел. Воронин накатал заявление на Гришу в милицию.
И тут, словно лавина хлынула… вся наша жизнь начала скатываться в пропасть. На работе, будто только этого и ждали. Посыпались какие-то жалобы, анонимки, доносы. Началось служебное расследование. Мы с отцом посоветовались и решили отправить Галчонка к моей тётке на всё лето. Не хотели, чтобы она всю эту грязь слышала. Думали, что разберутся… Наивные… Никто не хотел, ни в чём разбираться. Гриша своей принципиальностью и бескомпромиссностью сильно мешал. Ему, что только не хотели навесить: от превышения должностных полномочий, до взятки в особо крупных размерах. О штуцере вспомнили, ― Мария Васильевна горько рассмеялась и покачала головой. ― Это ж надо такое придумать.
― А откуда он у вас? ― осторожно спросил Твердохлебов, опасаясь обидеть хозяйку.
― Так подарок же.
― От сослуживцев? ― недоверчиво полюбопытствовал мужчина.
― Да какое там. Открылась у нас в городе одна шарашкина контора ― фирма, предлагающая охотничьи туры для обеспеченных клиентов. Среди них немало было иностранцев. Говорят очень прибыльный бизнес. К слову сказать, народ там работал, конечно же, разный, но и опытные егеря среди них были.
Так вот, в этой фирме купил тур один богатенький немец, но то ли аврал у них какой-то случился, то ли на хороших егерей напал мор, судить не берусь, а сопровождать его на охоту вдруг стало не кому. Немец с друзьями уже на пороге, хозяин слюной исходит в предвкушении отхватить крупный куш, а тут бац и облом. Короче немца и его людей в тайгу повели неопытные люди. Как всегда, понадеялись на русский авось. Что там у них пошло не так, я не знаю, не спрашивала. Но немец не только умудрился оторваться от группы, но и ранить медведя. Медведь попался матёрый и чуть этого горе-охотника не заломал.